Энни Уэст - Она не такая, как все
— О чем ты мечтала, Тамсин? — Он накрыл ладонями ее грудь. — О принце из далекой страны?
— Иногда, — прошептала она.
— У него были темные волосы и сани, запряженные лошадьми?
Она повернулась в его объятиях, и мгновение спустя ее руки обвили его шею.
— Ну разумеется! — Ее глаза блестели, на губах играла нежная улыбка, затрагивающая струны его души.
— О чем еще ты мечтала?
Тамсин пожала плечами и опустила взгляд:
— Не знаю. О приключениях. О вечеринках с друзьями. Об обычных вещах.
Аларик подумал о досье, которое его люди собрали на нее. В нем говорилось о тихой одинокой девочке, чьи родители были слишком заняты своей карьерой, чтобы уделять ей время.
Она хоть представляет, как много эти слова говорят о ее одиночестве? У него защемило сердце.
— Приключения — это не проблема. — Он приподнял подбородок и заглянул ей в глаза. — Мы можем забраться на гору за домом, если не будет слишком скользко.
Глаза Тамсин заискрились.
— С огромным удовольствием! Спасибо тебе. Когда мы пойдем?
Аларик улыбнулся: как просто сделать ее счастливой!
Подняв руку, он расстегнул заколку на ее волосах, и блестящие темные пряди рассыпались по плечам.
— Примерно через час. Подождем, пока солнце растопит свежий лед.
— Значит, у нас еще есть время? — Ее руки проскользнули ему под одежду и задержались на его груди. Его тело напряглось.
Тамсин способная ученица. Схватывает все на лету.
— Время для чего? — От желания его голос стал хриплым.
— Для еще одного первого раза, — озорно улыбнулась она. — Я никогда не занималась любовью в конюшне.
Аларик взял ее за руку и повел к куче сена в дальнем углу:
— Позволь мне это исправить.
Тамсин разбудил крик, в котором было столько боли и отчаяния, что от ужаса кровь застыла в ее жилах. Открыв глаза, она глубоко вдохнула и попыталась выяснить, что нарушило ее покой. В окна проникал серебристый свет луны, в камине тлели угли.
Инстинктивно она придвинулась к Аларику, с которым последние три дня не расставалась ни на минуту. Она сразу поняла, что с ним что-то не так. Его кожа была горячей и влажной от пота.
Тамсин коснулась его плеча. Оно было напряжено. Мускулистая грудь поднималась и опускалась в неестественном ритме, дыхание было резким и поверхностным.
— Аларик? — позвала она.
Никакого ответа. Его дыхание затруднено. Может, это приступ удушья?
— Аларик! — Она принялась трясти его за плечи. — Аларик. Проснись!
Он застонал и замотал головой туда-сюда, но не проснулся.
Ее страх усилился. В этом месте нет мобильной связи, и она не сможет вызвать помощь, если его состояние ухудшится.
Тамсин закусила губу. Нет, она этого не допустит. Сначала нужно сбить ему температуру.
Она намочила полотенце и, вернувшись в спальню, начала снимать с Аларика одеяло. Вдруг тишину снова прорезал жуткий вопль, от которого она застыла на месте.
Дальше все произошло очень быстро. Одеяло отлетело в сторону, и в следующую долю секунды Тамсин уже лежала на кровати придавленная мощным телом Аларика.
— Нет! — Большие руки схватили ее за плечи. — Ты не можешь! — произнес он сдавленным голосом, и его голова упала ей на грудь.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что влага на ее коже это не пот, а слезы. Он судорожно всхлипнул, и Тамсин крепко обняла его.
— Тише, Аларик, — прошептала она. Ее сводило с ума собственное бессилие. — Все хорошо, дорогой.
Она говорила слова утешения, поглаживая его по спине, и постепенно его дыхание стало выравниваться, а мышцы расслабляться.
— Тамсин?
— Все хорошо. Это просто сон, — ответила она, не отпуская его.
Какое-то время он тихо лежал в ее объятиях, затем неожиданно отстранился.
— Аларик? Ты в порядке? — произнесла она в замешательстве.
Он прижал запястье ко лбу. В бледном свете луны Тамсин увидела, как его рот сжался в тонкую линию, словно он мучился от боли.
Она инстинктивно придвинулась ближе, накрыла его одеялом до пояса, положила голову ему на грудь и обняла его одной рукой. Как жаль, что она не может забрать его боль себе.
Собственная реакция на его страдания поразила ее. Неужели так бывает, когда ты связан с другим человеком? Когда ты даришь ему не только свое тело, но и душу?
— Прости, — глухо произнес Аларик. — Тебе не следовало все это видеть. — Он судорожно вдохнул. — Я не хотел тебя напугать.
В ответ Тамсин еще теснее прижалась к нему и перекинула ногу через его ноги, словно пытаясь таким образом защитить его от мучивших его демонов.
— Не волнуйся. Сейчас все хорошо.
— Хорошо? — отрывисто бросил он. — Хорошо никогда уже не будет. — Он ударил кулаком по матрацу с противоположной от нее стороны. Другая его рука при этом крепче обняла ее за талию. — Я не сделал тебе больно? — спросил он через некоторое время. — Ты в порядке?
— Разумеется, в порядке.
— Никаких вопросов? Уверен, что твой пытливый ум хочет знать ответы.
Месяц назад его мрачное выражение лица напугало бы ее. Но теперь она знает, какой нежный и заботливый человек скрывается за королевским титулом и репутацией плейбоя, и чувствует, как сильно он страдает.
Она приподнялась. Ее грудь при этом скользнула по его груди, но ей удалось проигнорировать дрожь желания. Затем она положила ладони ему на щеки и поцеловала его в губы, вложив в эту ласку все чувства, которые испытывала к нему.
Когда она начала отстраняться, его большая теплая ладонь легла ей на затылок, и он накрыл ее губы в ответном поцелуе. Таком сладком и нежном, что из глаз потекли слезы. Другой рукой он обнял ее за бедра, словно боясь, что она уйдет.
Как будто она хочет от него уйти!
Она прижалась к нему всем телом, словно пытаясь таким образом донести до него то, что не может выразить словами.
— Тамсин? — Он провел большим пальцем по ее мокрой щеке. — Не нужно из-за меня плакать.
Слишком поздно. Она уже не принадлежит себе. Просить ее не переживать за него все равно что просить ее устроить пожар в библиотеке.
Она неистово прижалась губами к его губам, чтобы заставить его замолчать. Аларик целовал ее до тех пор, пока она не погрузилась в сладкую истому. Наконец он отстранился. Луна скрылась, но в темноте Тамсин почувствовала на себе его взгляд. Затем, вздохнув, он положил ее голову себе на грудь, и она услышала стук его сердца.
— Я должен все тебе объяснить.
— Ты ничего мне не должен. Это был просто кошмарный сон.
— Мне не следовало ложиться спать вместе с тобой. Что, если бы я сделал тебе больно?
