Ребекка Уинтерз - Подруга плейбоя
В этот момент в спальню вернулся Валентино. Кларе нужно было с ним поговорить.
— Поцелуй за меня Паолито. Виопа notte, мама. — Вытерев слезы, она отключила связь и сказала мужу: — Мои родители передают тебе привет.
Его лицо было непроницаемым, когда он забирал у нее телефон.
— Несомненно, они о тебе беспокоятся.
— На самом деле они считают, что я в лучших руках. И это чистая правда. — Ее голос дрожал. — Почему бы нам завтра перед поездкой на ферму Брунелло не навестить твоего отца? Если ты хочешь наладить с ним отношения, тебе нужно чаще с ним видеться.
— Думаю, лучше это отложить на какое-то время.
— Прости, но тут я с тобой не согласна, — возразила она, чувствуя, как колотится ее сердце. — С тех пор как мне поставили диагноз, я перестала строить планы на будущее и стараюсь получать удовольствие от каждого прожитого дня.
Его губы сжались в тонкую линию.
— На твоем месте я, наверное, поступал бы точно так же.
— Сейчас мы муж и жена и должны уважать решения друг друга. Разумеется, мне понятно твое желание иметь собственный дом в поселке, который мы оба любим. Я с радостью поеду с тобой завтра к Брунелло.
Валентино потер ладонью затылок:
— Завтра утром я позвоню риелтору. Дальше будет видно.
— Хорошо. — Клара была рада, что они пришли к согласию. — Ты считаешь, состояние здоровья твоего отца не позволит ему составить нам компанию?
— Нет, я так не считаю.
К этому Валентино ничего не добавил, и она сказала:
— Ты устал. Я пойду в кабинет посмотрю телевизор, а ты пока поспи. Кровать здесь удобнее, чем в комнате для гостей. До прихода Карло осталось не так уж много времени. — С этими словами Клара направилась к двери.
— Подожди, — окликнул ее Валентино, и она обернулась. — Прости, что был с тобой резок. — Он пристально посмотрел на нее. — Если хочешь, завтра мы заедем в ресторан.
— Тебе не за что передо мной извиняться.
— Разумеется, есть за что. Ты не сделала ничего дурного, предложив мне навестить моего отца. Просто есть вещи, которых ты пока не знаешь.
Неужели есть что-то еще, что разделяет отца и сына Казали?
— Расскажи мне, в чем дело.
— Хорошо. Папа и тетя Лиза никогда друг с другом не ладили. Когда они встречаются, мы, их дети, боимся, что они перегрызут друг другу глотки.
— Это ужасно.
— Недавно их старая неприязнь переросла в более серьезный конфликт, который негативно повлиял на всех нас. Это произошло в день рождения моего отца. Мне захотелось отсюда уехать и больше никогда не возвращаться. Раньше я приходил со своими проблемами к тебе. Изабелла как-то напомнила мне, что я предпочитал твою компанию чьей-либо еще. Я всегда догадывался — между отцом и тетей произошло что-то ужасное. Многолетняя тайна открылась после вечеринки в честь дня рождения отца. Мы с Изабеллой услышали сердитые голоса Луки и Лизы, доносящиеся со двора, и подошли ближе, чтобы узнать, в чем дело. — Не в силах спокойно сидеть, он вскочил с кровати. — Тетя Лиза упрекнула отца в том, что он не смог в этот день собрать вместе всех своих детей. Мы думали, что она имела в виду Кристиано, но она сказала, пришло время раскрыть тайну. И мы, его дети, должны знать — у нас есть двое старших братьев-близнецов.
— Что? — Клара подошла ближе.
— У моего отца и его первой жены Синди было двое сыновей-близнецов. Она была американкой и после их развода вернулась в Штаты. Близнецы какое-то время жили с отцом, но затем он почему-то отправил их к матери в Америку и никогда нам о них не рассказывал. Разумеется, тетя Лиза все знала и с удовольствием разоблачила его тайну. Во время своей недавней поездки в Нью-Йорк она увидела в газете фотографию одного из моих братьев. Его зовут Анжело. Имя второго Алессандро.
— Сколько им лет?
— Тридцать восемь. Через несколько лет после того, как Лука от них отказался, он женился на моей матери, и мы трое появились на свет. Он никогда нам не рассказывал о своих старших сыновьях.
— Неужели больше никто не знал об их существовании?
Валентино покачал головой:
— Как выяснилось, наша кузина Лиззи знала, но тогда она была маленькой, и тетя Лиза запретила ей рассказывать о них кому бы то ни было. Моя тетя жестока. Очевидно, мой отец тоже. Я не говорю, что он плохо со мной обращался, но мне трудно примириться с тем фактом, что он отказался от своих старших детей.
Лука Казали был для Клары загадкой. Должно же было быть какое-то объяснение тому, что он признал ребенка, который явился плодом адюльтера его жены, но бросил на произвол судьбы двоих родных сыновей и больше тридцати лет притворялся, будто их не существует.
— Представляешь, моя сестра хочет с ними познакомиться.
Изабелла всегда была чуткой и самоотверженной девушкой, готовой прийти на помощь в трудную минуту. Но она была родной дочерью Луки и поэтому не испытывала таких душевных терзаний, как Валентино. Разумеется, Клара не стала говорить этого вслух.
Вместо этого она положила ладонь ему на руку:
— Ты представляешь, как меня восхищает то, что в данных обстоятельствах ты нашел в себе силы вернуться домой и помочь своей семье? Ты имел полное право держаться в стороне. Ты мог не приглашать отца на нашу свадьбу. Но ты ничего подобного не сделал. Это потому что ты настоящий мужчина, Тино.
Глава 8
Следующим утром, когда Клара готовила завтрак, Валентино отвечал в спальне на долгожданный звонок доктора Арно.
— Спасибо, что позвонили, доктор.
— Мне жаль, что вам пришлось так долго ждать. Ко мне нечасто обращаются такие знаменитые люди, как Валентино Казали. Признаюсь, я ваш преданный болельщик.
— Большое вам спасибо.
— Моя секретарша в приемной сказала мне, что вы старый друг одной из моих пациенток.
— Да. На самом деле мы с Кларой только что поженились.
— Поженились?
— Да. Мы сделали это быстро, чтобы я мог ей помогать двадцать четыре часа в сутки.
— Примите мои поздравления. Клара смелая девушка. И очень красивая. Вам повезло.
— Я абсолютно с этим согласен. Если вас не затруднит, расскажите мне поподробнее о ее состоянии. Больше всего меня интересует, как я могу поскорее найти для нее донора.
— Я понимаю ваше нетерпение, синьор Казали, но, уверяю вас, мы делаем для нее все возможное. Поскольку никто из ее родственников по той или иной причине не подошел на роль донора, я искренне надеюсь, что мы найдем для нее донора-альтруиста.
Валентино почувствовал себя так, словно его грудь сдавил стальной обруч.
— Я все обдумал, доктор. Я готов им стать, если это возможно.
