Линн Грэхем - От мести до любви
— Почему ты можешь меня спрашивать, а я тебя не могу? — бросила в тишину Гвенна.
— Dio mio. Я не влюбляюсь, и точка.
Гвенна пристально уставилась на него.
— Ты не был влюблен? Никогда?
— Ну и что с того? — Его раздражало сочувствие в ее взгляде.
Гвенна жалела, что задала ему этот вопрос. Ей было ужасно больно за него, и она поспешила нарушить неловкую тишину:
— Полагаю, встреть я человека, достойного любви, я смогла бы забыть Тоби. Впрочем, это было бы довольно сложно. Он интересная творческая личность. У нас с ним много общего.
— Ну конечно, — усмехнулся Анджело. — Земля, растения.
Ее черты напряглись.
— Тоби действительно особенный. Он добрый и внимательный. Достойный любви.
Хотя Анджело не искал любви, эти слова глубоко его уязвили.
Когда они приехали в Певерил-хаус, было уже за полночь. Частный лифт доставил их в роскошный многокомнатный номер. Когда Гвенна вошла внутрь, ей навстречу с громким лаем выбежал Пиглет.
— О боже, ты привез его с собой! — радостно воскликнула Гвенна. — Спасибо.
Затем она начала гладить Пиглета с такой нежностью, что Анджело невольно позавидовал этой взбалмошной уродливой собачонке. Негодуя на себя за эту слабость, он пожелал Гвенне спокойной ночи и пошел в душ.
Гвенна проснулась в девять часов утра. Анджело не разбудил ее. Должно быть, он почувствовал, как она была измотана. Ее удивляло, что он не стал ее расспрашивать о семейных проблемах. Но если это его не интересовало, тогда зачем он отправился за ней в Сомерсет?
Как бы ей ни было сейчас тяжело, она больше не могла тянуть с принятием решения. Одна мысль о том, что ей придется просить у Анджело деньги, вызывала у нее тошноту. Но она была слишком многим обязана своему отцу и считала своим долгом помочь ему.
Когда она вошла в комнату Анджело, он поприветствовал ее кивком головы. Прислонившись к столу, он разговаривал по телефону на итальянском. Украдкой наблюдая за ним, Гвенна мысленно готовилась к предстоящему разговору.
Наконец Анджело отложил телефон и подошел к ней. В светлом костюме безупречного покроя, шелковой рубашке и модном узком галстуке он был просто неотразим.
— Ты хорошо спала? — небрежно спросил он.
— Да, спасибо.
— А я всю ночь глаз не сомкнул. — Его лицо было напряжено, лихорадочный блеск в глазах был красноречивее всяких слов. — Иди ко мне. У меня есть для тебя сюрприз.
Заинтригованная, Гвенна подчинилась, и он положил руки ей на бедра.
— Я решил, что нам с тобой нужно немного отдохнуть, bellezza mia. В конце недели мы летим на Сардинию.
— Ты шутишь? — воскликнула Гвенна.
— У меня там огромный дом с садом. Уверен, тебе он понравится.
Девушка неуверенно посмотрела на него.
— Разве ты не хочешь узнать, для чего мне вчера понадобилось ехать в Сомерсет?
Анджело медленно выдохнул.
— Я все знаю.
Она нахмурилась.
— Откуда?
— У меня хорошие информаторы.
Гвенна облизала пересохшие губы.
— Мой отец взял деньги из фонда, чтобы возместить убытки, нанесенные им «Фернридж».
Анджело прижал к ее губам указательный палец.
— Этот разговор начинает принимать неприятное направление. Давай оставим все как есть, хорошо?
Ее ресницы затрепетали от возмущения, на щеках загорелся румянец.
— Как ты можешь так говорить? Он мой отец, и, несмотря ни на что, я люблю его, — сказала она. — Да, он слабый человек, да, он злоупотребил доверием других, но тем не менее он остается моим самым близким родственником. Я многим ему обязана и хочу, чтобы у него появился шанс изменить свою жизнь.
Анджело театрально вскинул руки и, отвернувшись от нее, насмешливо произнес:
— Горбатого могила исправит.
— Он не сможет это сделать, если никто не будет в него верить. Если комиссия выдвинет в его адрес обвинения и он отправится за решетку, для него все будет кончено. Пожалуйста, одолжи ему денег. Обещаю, он вернет все до последнего пенни.
— Dio mio. А где гарантия? — Анджело с сарказмом посмотрел на нее. — Тебе почти удалось убедить меня в том, что ты не такая, как все. Женщина с принципами. До сих пор ты была единственной женщиной, которая не просила у меня денег и драгоценностей.
Гвенна почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Она презирала себя за свой поступок, однако по-прежнему считала своим долгом помочь отцу.
— Ты также говорила мне, что тебя нельзя купить, — мрачно напомнил ей Анджело. — Но ты только что назвала свою цену.
У Гвенны на глаза навернулись слезы.
— Анджело, я, правда, не хотела этого делать.
— Однако сделала. Думаешь, меня волнует, что будет с твоим отцом? Боюсь, что нет. Он преступник, и я больше не собираюсь его выгораживать. Не хочу доставлять тебе такое удовольствие.
Последнее заявление было равносильно неожиданной пощечине. Анджело казался сейчас таким холодным и далеким, что это напугало ее. Прошедшего месяца словно не бывало. Перед ней сейчас стоял тот безжалостный незнакомец, с которым она встретилась в «Фернридж Ледер».
Гвенна расправила напряженные плечи.
— Мне жаль, что я совершила ошибку, поверив, будто ты можешь испытывать сострадание.
— Я берегу его для более достойных случаев. Твой отец его не заслуживает.
— Однако это не мешает тебе тратить целое состояние на дурацкие шмотки для меня. Обвешивать меня дорогими побрякушками! — неистово возразила она. — Насмехаться надо мной из-за того, что мне небезразлична дальнейшая судьба моего отца.
— Я не насмехаюсь над тобой, Гвенна. Послушай, твой отец снова пытается тебя использовать. Где твое благоразумие? Скажи, разве приличный человек допустил бы, чтобы его дочь расплачивалась за его свободу собственным телом?
Гвенна сглотнула.
— Ты несправедлив. Отец думает, что у нас с тобой все по-настоящему.
— У нас действительно все по-настоящему.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Он думает, что мы любим друг друга, — сказала Гвенна. — Раз уж ты первый об этом заговорил — разве приличный человек заставил бы женщину расплачиваться за свободу ее отца своим телом?
Эти слова привели Анджело в ярость.
— Черт побери, не смей сравнивать меня со своим отцом. Если людей можно покупать и продавать как товар, твой отец первый продал бы тебя мне с выгодой для себя.
— Это грязная ложь! Мой отец меня любит.
— Он жулик и мошенник, — высокомерно заявил Анджело. — А как еще можно назвать человека, который крадет наследство у своей восьмилетней дочери?
Гвенна в замешательстве уставилась на него.
— Что ты несешь? Какое еще наследство?
