Сердце из пшеницы и ромашек (СИ) - Котенко Елена

Лика послушно чмокнула его в щеку и рассмеялась, видя его обиженный взгляд. Васнецов мягко взял ее за челюсть и показал, что он вообще-то имел в виду под поцелуем.

— Да что ж такое — они опять целуются! — негодующе воскликнула Аня. — Вам не надоело?

— А тебе не надоело кричать? — передразнила Лика.

Виктор потрепал младшую Котикову по голову и ушел сдавать последнюю годовую контрольную. Если все пройдет хорошо — у него будет ещё последние две недели, чтобы насладиться летом.

Аня набрала в стакан воды и поставила в нее мелких ромашек.

— Лик, а мы испечем ему тортик, чтобы поздравить?

— Ты хочешь? — удивилась Котикова.

— Да! Только шоколадный, с персиками и кремом.

— Ну… тогда прямо сейчас надо начинать, он вернётся скоро: идти в магазин, месить тесто, чистить…

— Давай так: магазин на мне, а остальное — на тебе?

Лика покачала головой, написала ей список продуктов и выпустила эту молнию Маквин на улицу, а сама написала Виктору:

«Ты домой не торопись. Я напишу, когда можно будет приходить».

Ответ пришел сразу же.

«Мне твой посыльный уже обо всем рассказал;)»

Котикова закатила глаза и повязала на себя фартук, готовясь к кулинарному спидрану.

Вернулся Виктор домой через три часа, хотя сдавал экзамен от силы час. Лика, уставшая и грязная, заканчивала украшать шоколадное чудо, Аня тоже помогала и всеми силами чистила языком кастрюлю от оставшейся глазури.

— О! Сдал? — воскликнула она, завидев Васнецова в дверь.

Он кивнул и протянул Лике из-за спины пышный букет и причем не ромашек, надерганных с поля, а крупных, размером с ладонь, роз.

— Где ты их нарвал? — ахнула она.

— Почему сразу нарвал? Купил у баб Мани.

— Ещё и купил!

— Женщина, тебе не угодишь! Украл — плохо, купил — плохо, возьми и радуйся.

Лика покачала головой, принимая букет, аромат от которого перекрывал даже запах торта.

— Сдал, значит… — вздохнула она с облегчением, чувствуя, как ещё один груз с ее души канул в пропасть.

— А мы тебе тортик испекли! — заявила Аня, недовольная, что ей букета не подарили. — Шоколадный.

— Спасибо, Анечка, — он поцеловал ее в макушку и позволил себя обслужить: дать тарелочку, налить чаю.

— Странное чувство, правда? — спросила Лика, разрезая торт.

— Что ничего больше не надо делать? Да… Даже не знаю, чем теперь заняться, — усмехнулся он. — Пойдем на речку? Поедем в поле?

— Поиграть в футбол?

Виктор наморщился.

— Пока Новиков в команде, я шага на поле не ступлю. Выбить бы из него дурь за гаражами хорошенечко, а потом уже выпускать в люди. А то решил, что все всё забыли — да шишь там!

— Будь умнее его, — покровительственно положила Лика ему на голову руку. — Насилие — это не выход. И я знаю, как это смешно звучит от меня.

Виктор спрятал от нее лицо, нырнув носом в чай.

Они не стали дожидаться Котикова — тот уехал в город — и, хотя обещал быть к обеду, задерживался из-за размытой трассы. Когда торт был съеден на половину, а Аня уложена спать, Виктор и Лика, наконец, остались наедине со своим праздником — сдачей всех экзаменов.

Васнецов громко опустил чашку на стол и, выждав мгновение, сказал:

— Я по дороге отца встретил.

У Лики в груди все перевернулось.

— Он позвал меня на рыбалку. Мы каждый год ездим мужской компанией, с ночёвкой. Эдакая традиция дома Васнецовых. А сейчас к тому же Сашка приехал ненадолго.

— Ты согласился?

— Да. Завтра с утра уеду и через два дня вечером вернусь.

— Это же замечательно.

— Думаешь?

— Ну конечно, они все же твоя семья. И она у тебя такая большая!

— Он и тебя звал, — каким-то особенным голосом произнес Виктор.

— Ты же сказал, что вы всегда мужской компанией рыбачите.

— В том-то и дело. Никогда никого он не звал. Даже мою маму не берет. Да даже, если лошадь с собой брал кататься, то только коня. А тебя позвал, понимаешь?

«Вот до чего они дошли, лишь бы просто поговорить с ним. Они хотели вернуть Виктора. И им было не все равно на него. По крайней мере, мужской части семейства», — поняла Лика.

— Я не поеду. Но думаю, это прекрасный знак, что все скоро будет хорошо.

— Все уже хорошо, — улыбнулся он и взглянул на нее так нежно и весело, что розы, казалось, раскраснелись ещё больше при виде этого.

— Тебе собрать что-то в дорогу? — спросила Котикова шёпотом.

Виктор молча покачал головой.

— Чем тогда займёмся в оставшееся время?

Его губы растянулись в коварную улыбку.

— Я планировала малины нарвать на варенье…

— Ну пошли, конечно, рвать малину, это дело полезное, — хлопнул он себя по колену и подскочил, самостоятельно разрушив все волшебство момента. — Эх, малинка…

Он оказался у нее за спиной. Лика не успела сориентироваться, когда его рука взяла ее за подбородок и нежно потянула назад. Пришлось откинуть голову, чтобы увидеть его широко открытые хитрые глаза и почувствовать настойчивые губы с привкусом шоколада. Он ощупал пальцами маленькую ямочку у нее на подбородке и потянул пальцы вниз, пропуская между ними гортань — к ключице, где его рука нерешительно застыла, как путник, потерявший сигнал GPS, а потом, вызывая новую волну мурашек, побрела дальше вниз, неловко, но все же ощутимо оглаживая кожу.

«Как интеллигентно меня полапали», — подумала Лика, чьи мысли полностью сосредоточились на его медленных, тянущихся прикосновениях.

— Малина, — прошептала она, почувствовав, как рука Виктора добралась до ее талии и крепко прижала к спинке стула.

— Ну, малина так малина, — вздохнул он и выпрямился, поставив руки в боки, как бы демонстрируя Лике, от чего она отказалась.

Котикова не выдержала и ткнула пальцем его в пупок.

***

На рыбалку Виктор ушел совсем рано и совсем тихо. Без него Лика даже немного заскучала. Однако скоро Даша позвала ее с парнями на речку, и Котикова, схватив сестру, умчалась отдыхать. Рося, Пашка и Игорь будто бы вообще не слышали ни про какие слухи про нее — или им было все равно — но их отношения вообще никак не изменились. Рося все также шалопайничал, Пашка — ехидно улыбался, а Игорь задумывался, как он мог с этими дружить. Оберегая чувства Даши, Лика старалась лишний раз не касаться Роси и не реагировала на его шутки, граничащие с флиртом. Ане же было все равно у кого с кем там тёрки, она все также висла на Росе. Они сходили после речки поесть к Даше, посмотрели вечером футбол у Роси и разошлись по домам, чтобы наутро собраться снова ехать на велосипедах к озерам по трассе. Этот день прошел у них веселее, ведь вместе с велосипедом Пашка где-то раздобыл самогон…

Вечером вернулся домой грязный, потный и пахнущий рыбой Виктор. Лика собиралась выпить с ним чаю и ждала на диване, пока он переоденется и искупается, чтобы поведать о своих приключениях. Однако закатное солнышко так ласково гладило ее по лицу, подушки мягко обволакивали ее тело, а отец Пашки так хорошо постиг свое ремесло, что Васнецов нашел ее спящей на горе своих чистых вещей.

— У меня просто был активный день, — попыталась оправдаться Лика, когда он ее растормошил. По большей части она говорила правду — Котикова выпила лишь один глоток горькой жидкости.

— Ну-ну.

Виктор натянул через голову майку и набросился на тарелку с горячим супом, с набитым ртом пытаясь рассказать ей про рыбалку. Лика поняла, что рыбы было много, погода стояла хороша, но его искусали огромные комары.

— А с родственниками как все прошло?

Виктор глотнул чаю.

— Папа позвал меня домой.

— Правда? — обрадовалась Лика.

— Да… Мама как-то узнала, что я закрыл учебные долги и намекнула папе, что пора бы вернуть меня на родину. Ну он и заявил мне… что пора, мол, и честь знать и не жить на чужих харчах, и что мама будет рада, если я вернусь.

Котикова закатила глаза.

— Сказать, что переживаем и скучаем? Не-ет, мы скажем, что не надо позорить нас в чужом доме, сиди в своем, — протянула Котикова.