Энн Мэтер - Оседлавший тигра
На кровати было разложено тончайшее белье и несколько пар колготок. На ковре стояли изящные белые туфельки на невысоком каблуке — Доминик обычно носила именно такие.
Сбросив полотенце, она снова облачилась в шелковый халат. Надевать свадебный наряд в такую жару ей не хотелось.
В дверь постучали, и в комнату снова вошел Сальвадор.
— Ну как? — поинтересовался он. — Вам нравится?
— Очень! — пылко воскликнула Доминик. — Все… Все идет по плану?
— Конечно, senhorita. Что бы вам хотелось на обед?
Доминик замотала головой.
— Ничего, спасибо. Я совсем недавно позавтракала.
— Может быть, немного салата? — предложил Сальвадор.
— Нет, нет, я ничего не хочу! — Доминик и вправду даже думать о еде не хотелось.
— Хорошо. Но немного вина вы выпьете? Чтобы искрились глаза и чуть порозовели эти бледные щечки, а?
— Ладно, — отважно согласилась Доминик. — Но только… если вы выпьете со мной.
— Хорошо, senhorita. Одну минуточку. — Он ненадолго отлучился, а когда вернулся, то держал в руке бутылку шампанского. — Вот, посмотрите, — сказал он. — Для жены Винсента Сантоса только самое лучшее.
— Я еще не жена Винсента Сантоса, — поправила Доминик, хотя слова Сальвадора были ей приятны.
Искрящееся пенистое шампанское показалось Доминик восхитительным. Она даже решила, что никогда еще не пила такого вкусного. До чего странным оказался день свадьбы, подумала она, чокаясь с Сальвадором. Более странного нельзя было и придумать.
Но время шло, и вскоре Доминик с ужасом убедилась, что уже два. Сальвадор заметил, как она вздрогнула, и сказал:
— Надеюсь, теперь-то вы уже не нервничаете?
— Вы шутите! — встрепенулась Доминик. — Как может невеста не нервничать?
— Возможно, вы правы, — согласился Сальвадор. — Тогда я пойду. Вы справитесь сами? Или прислать вам на помощь горничную?
— У вас здесь есть горничные? — подняла брови Доминик.
Сальвадор покачал головой.
— Нет. Но я могу прислать к вам жену Мориса.
Доминик, поблагодарив, отказалась. Потом, чуть замявшись, спросила:
— А как… Как я попаду в церковь? Сеньор Сантос…
— Сеньор Ривас любезно согласился отвезти вас туда на своей машине, — спокойно ответил Сальвадор.
— Сеньор Ривас! — эхом откликнулась Доминик. — О Господи, Сальвадор! Что они все подумают? Ведь я приехала, чтобы выйти замуж за мистера Хардинга!
— Но вы выбрали лучшего, — просто сказал Сальвадор и вышел из комнаты.
Уложив волосы, Доминик облачилась в свадебное платье. Это, безусловно, было самое красивое платье, которое ей когда-либо приходилось надевать, и, самое поразительное, что оно пришлось ей идеально впору.
Диадему Доминик оставила напоследок. Прикрепив ее вместе с тончайшей фатой из шелка ручной выделки и посмотревшись в зеркало, Доминик едва удержалась от восхищенного возгласа. Никогда прежде она не чувствовала себя такой красивой.
В дверь постучали. Думая, что это Сальвадор, Доминик сказала:
— Войдите!
В спальню вошла Алисия Ривас.
— Сеньора Ривас! — изумленно воскликнула Доминик.
Алисия приблизилась вплотную к ней.
— О Доминик! — восхищенно произнесла она. — Дитя мое, ты выглядишь просто сногсшибательно!
— Правда? — по-детски спросила Доминик.
— Ну конечно. — Алисия улыбнулась. — Фредерик ждет тебя внизу. Я сказала Сальвадору, что сама провожу тебя к машине.
Доминик, чуть поколебавшись, спросила:
— Сеньора Ривас! Извините, пожалуйста, но вы… Вы не считаете, что я совершенно сумасшедшая?
Алисия Ривас удивленно вскинула брови.
— Ну что ты, Доминик? Хотя, пожалуй, все мы чуть-чуть сходим с ума, когда влюбляемся.
Доминик заломила руки.
— Но что подумают люди? Ведь я приехала, чтобы выйти замуж за Джона. А теперь…
Она выразительно развела руками.
Алисия взяла ее за руку и вывела из спальни.
— Дитя мое, — сказала она. — Поскольку ты не любила мистера Хардинга, из вашего брака все равно ничего путного не вышло бы. К тому же перед натиском Винсента устоять невозможно — ты, должно быть, и сама это уже поняла!
— О да! — Доминик только кивнула и улыбнулась.
Внизу у основания лестницы их встретили Фредерик Ривас и Сальвадор. Сальвадор, в темном костюме с галстуком, выглядел непривычно торжественным.
— Вот она! — воскликнул Ривас и тут же, разглядев Доминик, присвистнул. — Ого!
Доминик, подойдя к нему, робко улыбнулась.
— Извините меня, — пролепетала она. — После того, что случилось вчера…
— Вчера было миллион лет назад, — искренне проговорил Фредерик Ривас. — Я рад, что мой друг Винсент нашел женщину, которая разделит с ним жизнь.
Доминик подняла на него глаза, полные благодарности.
— Вы так добры. Я даже не знаю, что сказать! — Ее голос заметно дрогнул.
— Ничего и не говорите! — сухо сказал Сальвадор. — Уже почти три часа. Вы ведь не хотите опоздать на встречу со своим женихом?
Женихом! Доминик поежилась. Кажется, ни одна девушка не выходила замуж так быстро.
На подъездной аллее ждал огромный черный лимузин. При дневном свете вид на раскинувшуюся внизу долину поражал воображение, но Доминик было не до зрелищ. Она боязливо забралась на заднее сиденье лимузина. Алисия Ривас села рядом с ней, а Фредерик Ривас занял место впереди, рядом с Сальвадором, который сел за руль.
Церковь Святого Михаила разместилась на самой окраине Бела-Висты — непритязательное серое каменное строение с высокой колокольней, колокола которой звонили каждый час. Если бы не бугенвиллеи перед воротами, да лианы, вившиеся по старым, растрескавшимся стенам, такую церквушку можно было бы встретить где угодно, подумала Доминик.
Фредерик Ривас предложил ей руку и помог выбраться из машины.
— Доминик! Доминик! С тобой все в порядке?
Сальвадор с Алисией уже прошли в церковь, и Доминик осталась с Ривасом наедине.
Она посмотрела на Фредерика, увидела, как тот встревожен, и вдруг успокоилась.
— Да, — сказала она. — Со мной все в порядке. Он… Он здесь?
— Винсент?
— Да.
— Да, здесь. Ждет тебя.
Доминик облегченно вздохнула. В глубине души она еще немного опасалась, что окажется перед алтарем одна.
Внутри играл орган. Прихожане по сигналу поднялись, а Фредерик Ривас повел Доминик через проход между скамьями к алтарю. Внезапно Доминик перестала замечать что бы то ни было, кроме глаз Винсента, ожидавшего ее в изумительном костюме из темного шелка. Густые черные волосы Винсента были зачесаны назад, а в глазах застыло загадочное выражение.
