Джоанна Нейл - Любовные грезы
— Удивлены? — На лице его, как всегда, сияла лучезарная улыбка.
— До потери пульса. — Она с трудом сдерживала нервный смех. — Почему вы сажаете цветы?
Ну что с ним сделать? Убить сразу, чтобы не мучился? Или самой застрелиться? Улла, уронив руки, обессиленно смотрела на Арне.
— Улли, милая…
— Я вам не милая, — огрызнулась она. — Почему вы не внутри дома?
— Но только представьте себе, как здесь будет красиво. По утрам вы будете пить кофе на веранде, любуясь цветником.
— На какой еще веранде? Здесь никогда не будет никакой веранды, если вы…
— Я думал, вы обрадуетесь. — Улыбка исчезла с его лица, сменившись виноватым выражением. — Послушайте, я все равно не мог работать в доме. Туда сейчас заносят все эти стройматериалы.
— Но… — Улла сбилась и замолчала. Возразить было нечего.
Стараясь скрыть смущение, она огляделась вокруг. Арне успел вскопать длинные прямоугольные клумбы и засадить их розовыми кустами, а также сделал что-то вроде альпийской горки с цветами. Улла узнала ноготки, циннии, левкои, львиный зев и анютины глазки.
— Как красиво! — Восклицание вырвалось у нее само собой, помимо воли.
— Спасибо. — Арне снова заулыбался. — Я знал, что вам понравится. Тут совсем неподалеку есть теплица. Может быть, вы, возвращаясь с работы, захотите заехать туда и выбрать еще какие-нибудь цветы. Я специально оставил свободное место.
Улла хотела ответить, что в ближайшие две недели она не намерена ездить на работу, а будет все время находиться здесь, при нем, и присматривать за ним. Но, глянув на его довольное лицо, решила пока промолчать. Вместо этого она снова вслух восхитилась цветником. Вокруг уже вовсю жужжали пчелы, порхали бабочки. Девушка некоторое время наблюдала за капустницей, которая долго сидела на цветке львиного зева, а затем, быстро-быстро замахав крылышками, скрылась в голубой дали. Вот и Арне так же, подумала она грустно. Закончит работу и упорхнет на другой цветок, в другой дом.
— На самом деле вам просто не сидится на одном месте, — сказала она Арне с наигранной улыбкой. — Вам все равно, куда ехать и чем загружать свой пикап — балками, цементом или цветами…
Арне знакомым жестом взлохматил свои выгоревшие волосы.
— С вами надо быть поосторожнее, — пошутил он. — А то вызнаете все мои секреты.
Интересно, какие у него могут быть секреты. Жена? Куча внебрачных детей? И какое ей дело до его секретов?
Да такое. Он ей нравится. Ей нравится его простота в обращении и дружелюбие. Он никого не пытается поразить умом или образованностью, хотя в полной мере обладает и тем, и другим. Он честный и добрый. Совсем не такой, как ее задерганные сотрудники. Улла поежилась. Неужели она тоже такая — все время напряжена и на взводе, все хочет держать под контролем, все время чего-то боится, постоянно готова обороняться. Ей кажется, что ее в любой момент обидят, обделят, обманут. А этот плотник совсем не такой.
Улла посмотрела на Арне. Он с удовольствием поливал цветы из шланга, который обнаружил в ее старом полуразвалившемся гараже. Кстати, когда он закончит с комнатами Стуре, его можно будет попросить заняться гаражом. А потом кухней. Конечно же, ту давно следовало перестроить. Если Арне согласится переделать все, что нуждается в переделке в этом доме, он задержится здесь очень надолго… возможно, навсегда.
К Арне подошел коренастый рабочий в синем комбинезоне, протянул листок бумаги. Тот быстро расписался и повернулся к Улле.
— Они закончили, — сообщил он. — Это стоило чуть больше, чем я предполагал, но, в общем, неплохо.
Арне сунул счет в карман. Затем, завинтив кран, который, оказывается, имелся на заднем дворе, свернул шланг.
— Завтра я снова их полью, — сказал он, любовно оглядывая влажные свежие цветы.
— Спасибо, Арне. Сколько я вам должна?
— Ужин.
У Уллы перехватило дыхание. Вокруг благоухали цветы, вечернее солнце золотило волосы стоявшего рядом мужчины и делало его бронзовый загар совсем темным.
— Но за цветы и за…
— И за клумбы, я понимаю. Ужин.
Улле вдруг очень захотелось сказать, что она должна ему не только ужин, но и завтрак, но не хватило решимости.
— Почему бы и нет? — согласилась она вместо этого.
Арне улыбнулся, и Улла поняла, что счастлива. Она могла заявить, что он — не ее тип, что они почти не знакомы, что он всего лишь плотник. Но Арне был настолько хорош… Уллу влекло к нему так, как не влекло еще ни к одному мужчине. И ей нравилось не только его красивое сильное тело. У него была красивая душа.
— Будем ужинать дома или пойдем куда-нибудь? — спросила она с ответной улыбкой.
— Конечно, дома. Вы готовьте, а я пока проверю трубы и решу, что делать завтра.
Рука об руку они направились в дом. Солнце мягко светило им в спину, вокруг пахло свежевскопанной землей и цветами. Улла представила себя и Арне со стороны: она, в строгом деловом костюме, и он, в старой майке и потертых джинсах. Они были необычной парой… слишком необычной. Скорее всего, у них не было совместного будущего.
— Все было восхитительно. — Арне откинулся на спинку стула и хлопнул себя по животу.
— Спасибо. — Улла поднялась из-за стола. — Извините, что нет ничего на десерт.
Конечно, до Арне с его кулинарными изысками ей было далеко, но сварить картошку, порезать копченого угря и сделать салат из огурцов и помидоров она была в состоянии.
Взяв грязные тарелки, девушка отправилась на кухню. Прихватив салатник и пустые бокалы, Арне отправился вслед за ней. Стоя в дверях кухни и глядя, как Улла моет посуду, он подумал, что она — лучший десерт, какой он мог бы пожелать. Ее изящная женственная фигура, нежная белая кожа, к которой хотелось прикасаться и прикасаться, сводили его с ума.
— Да, у меня же есть мороженое, — спохватилась Улла.
— Мороженое хорошо есть с пирогом. — Слова давались ему с трудом, в мозгу вспыхивали и гасли образы, один эротичнее другого. — А вы хорошо печете?
— Ну да. — Улла беспечно кивнула. — А что?
— Это прекрасно, потому что я пеку ужасные пироги с клюквой и яблоками.
— Но у нас нет ни яблок, ни клюквы, — рассмеялась девушка. — У вас голодный бред, Арне. Наверное, я плохо вас накормила.
— Глупости, я сыт, как никогда. А вот что касается клюквы, доверьтесь мне. Готовьте тесто, а я скоро вернусь.
— Неужели в лес за клюквой?
— Смейтесь, смейтесь. — Он быстро вышел из кухни.
На улице уже совсем стемнело, с озера дул прохладный ветерок. Арне вдохнул свежий воздух полной грудью. Ему необходимо было успокоиться. Невозможно часами находиться рядом с женщиной, которая тебе нравится, — и лишь сажать вместе цветы или печь пироги.
