Наташа Окли - Грот Посейдона
Он собирался снова ее поцеловать! Она поняла это сердцем. Затаив дыхание, она мысленно приказала ему сделать это.
Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня!
Он протянул руки и положил их ей на плечи. Медленно, очень медленно придвинулся ближе и коснулся губами ее губ.
Все было в точности так, как в прошлый раз. Но ее реакция на его поцелуй была такой, какой она никогда не испытывала. Его поцелуй был нежным и одновременно требовательным. Успокаивающим и возбуждающим.
Она мысленно повторяла его имя, снова и снова.
Через несколько мгновений все закончилось. Доминик снова отстранился, а дрожащая Изабелла почувствовала себя одинокой и незащищенной. Она взяла его за руку, и их пальцы переплелись.
Его загорелая рука казалась еще темней на фоне ее белой кожи.
У него такие красивые руки! Такие сексуальные!
— Кажется, я не могу не целовать вас, — тихо произнес он.
Изабелла с трудом произнесла:
— А это проблема?
— Думаю, да.
— Почему?
Он перевел взгляд на ее губы, и у нее все сжалось внутри.
— Потому что это не может ни к чему привести.
— Но почему?
Он покачал головой и тихо сказал:
— Поговорим позже. Я не хочу заводить этот разговор сейчас.
Как и она. К чему вспоминать реакцию деда на ее завязавшиеся отношения с Домиником Винчини и умершую Иоланду…
Держа ее за руку, Доминик повел ее вниз по ступеням. Было так приятно чувствовать его руку.
Доминик нужен ей — эта мысль молнией мелькнула в ее голове.
А она была нужна ему.
Изабелла затаила дыхание, когда они подошли к входу в пещеру. Она многого ожидала, но не могла даже представить себе такой красоты.
— Это просто невероятно.
— Идемте со мной.
Они пошли по узкой тропинке, которая вилась вдоль естественного подземного озера. Там и тут в расщелинах стены виднелись светильники, напоминавшие о плане Иоланды в отношении этого грота.
Они словно очутились в центре земли. Красота была неописуемой.
Скалы и черная неподвижная вода.
— Это второе в мире по величине озеро пресной воды, — произнес Доминик и крепче сжал ее руку.
Изабелла почувствовала благоговение, словно вошла в какой-то храм.
От представшей перед ними огромной пещеры захватывало дух.
— Потрясающе, — прошептала она.
— Да. Тут становится понятно, почему ваши предки вырубили ступени, ведущие сюда.
— Это сделали они?
Он кивнул.
— Ступени столь же древние, как и палаццо.
— Теперь понимаю, почему моя бабушка так любила это место. Она собиралась даже устраивать здесь концерты оркестровой музыки. — Изабелла посмотрела вокруг и увидела большую площадку, которую описывала королева София. — Вот тут, как я понимаю.
Доминик сжал ее пальцы.
— Это было бы прекрасно.
В ее голове неожиданно возникло множество идей. Она мысленно увидела этот грот, залитый светом фонарей. Хорошо бы также поставить в нишах скульптуры, которые будут отражаться в воде. Если бы только ей разрешили это сделать! И тогда Грот Посейдона превратится в грот их с Домиником любви.
— Давайте уже возвращаться, — предложил Доминик, прервав ее размышления. — Пора перекусить. Я кое-что захватил с собой.
Изабелла молча кивнула.
Доминик вывел ее из грота, и они остановились на миг, щурясь от яркого солнечного света.
Становилось все жарче. Вся надежда была на легкий бриз с моря.
Пока Доминик вытаскивал продукты из небольшого рюкзака, Изабелла вытащила камеру, чтобы снять вход в пещеру, и тайком сфотографировала Доминика.
Если он это и заметил, то не подал вида.
— Пить хотите?
Изабелла кивнула.
Доминик достал два высоких пластиковых стакана и, расставляя их, коснулся ее пальцев.
— Не совсем подходящая посуда для принцессы, — сказал он с натянутой улыбкой.
— Смотря какой принцессы.
Он поднял глаза, догадавшись, что она хотела этим сказать.
Наступила пауза.
— А что бы вы сделали с островом, если бы он принадлежал вам? — неожиданно спросил Доминик, явно для того, чтобы уйти от темы, которая волновала их обоих.
— Жила бы.
— На Монт-Авеллане?
— Если бы он был мой, — сказала она. — И построила бы ресторан с видом на море. — Но этот остров не принадлежал ей. И скоро, очень скоро она покинет Монт-Авеллан и никогда сюда не вернется. И тут она решилась: — А скажите, все было бы по-другому, будь я не Фиерецца?
Доминик медленно повернулся.
— Но вы Фиерецца. — Он провел рукой по лицу. — Мой отец пригласил вас на свой банкет, не так ли?
Она кивнула.
— А вы решили не идти.
Это было утверждение, а не вопрос. Изабелла не спускала глаз с его лица.
— Ведь так?
— Да.
В глубине души Изабелле хотелось пойти. Однако Томассо всячески отговаривал ее. И, естественно, она сама понимала, какие могут быть последствия у этого визита.
— Мне не следовало целовать вас.
Она хотела возразить, но не решилась.
— И вы знаете, что я прав, — спокойно сказал он.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
У Изабеллы было достаточно времени на то, чтобы принять решение, пока она сидела на балконе поздно вечером и смотрела на сад. Одна, как и сегодня утром за завтраком.
Идти или не идти на банкет в честь дня рождения Альберто Винчини… И хотя это ее страшило, она решила пойти.
Она была уверена в том, что заявление, которое она собиралась там сделать, будет иметь большой отклик в мировой прессе.
Томассо несколько раз предупредил ее, что воинствующие республиканцы могут использовать ее появление в своих политических играх. Да она и сама прекрасно понимала, что подумает ее дедушка, когда увидит репортажи по телевидению и статьи в газетах.
Но отступить она не могла — мешали чувства, которые она испытывала к Доминику Винчини. Он принял одностороннее решение об их будущем, и она хотела, чтобы он понял, как мало ее волнуют политические пристрастия их семей.
И хорошо бы застигнуть его врасплох. Чтобы он действовал по зову сердца, не раздумывая.
Собираясь на банкет, Изабелла специально выбрала простые золотые серьги.
— Вы наденете к ним ожерелье, Ваше Высочество? — спросила Миа, укладывая ее последнюю прядь в замысловатую прическу.
— Нет, раз у меня в волосах будут цветы, — ответила Изабелла, следя за тем, как Миа прикрепляет три алые розы к ее медовым волосам.
В дверь резко постучали, и Изабелла повернула голову.
— Машина будет подана к палаццо через десять минут, — сказал Томассо от двери.
Изабелла кивнула и в последний раз взглянула на себя в зеркало.
