Вера Боголюбова - Нечаянная радость
— Далеко еще? — спросила она, уплетая за обе щеки.
— К вечеру дойдем, если будем продвигаться в таком же темпе.
— А другой дороги разве нет?
— Только вниз.
— Можно, я посмотрю, высоко мы поднялись?
— Лучше не надо. Можешь испугаться, а нам предстоит еще подниматься. На, попей воды. — Он протянул ей фляжку.
Дальше подъем был намного легче, порой они просто шли по уступам, поднимаясь все выше, и вскоре ступили на звериную тропу, ведущую в гору. Но теперь они шли между деревьев, за спиной не зияла пропасть. Ирина осмелела и прибавила темпа.
— Подружка моя, куда так торопишься? Выдохнешься скоро, быстро устанешь.
— Я не хочу ночевать в тайге.
— Мы и так будем ночевать в тайге. Где же еще?
— А куда мы, собственно, идем?
— В сокровищницу Али-Баба.
— Я серьезно спрашиваю.
— Я серьезно отвечаю.
— А по-моему, ты никогда не бываешь серьезным. Вечно улыбаешься.
— Я стал улыбаться после знакомства с тобой.
— Правда? — Она остановилась и посмотрела в его глаза. От неожиданности он налетел на нее и непроизвольно обнял за плечи. Оба замерли, взволнованные неожиданной близостью.
— Слушай, подружка, так больше не делай! — Он смотрел на нее без улыбки. — Предупреждай, если хочешь остановиться. Я же мог сбить тебя с ног. Хорошо еще, что тут пропасти нет.
— Вот видишь, ты меня обманул.
— В чем я тебя обманул?
— Сказал, что не можешь без улыбки, а сам не улыбаешься.
— Солнышко мое ясное, так ведь с горами шутки плохи, — невольно засмеялся Сергей.
— Сереженька, ты такой красивый, когда улыбаешься. — Она ласково провела рукой по его щеке. Он вздрогнул, не в силах оторвать взгляда от ее губ. Они манили его, звали. В висках застучала кровь.
— Пойдем, дорогая. Нам еще долго идти. Не устала?
— Нет, что ты!
Дальше довольно долго шли молча. Дорога теперь вела под уклон, и Ирина ускорила шаг.
— Ты куда торопишься, подружка? Так нельзя. Оставишь меня здесь одного, заблужусь без тебя.
Она оглянулась, не останавливаясь. Он улыбался, глаза его сияли.
— Так уж и заблудишься. Пойдем скорее, пока дорога позволяет. Я не хочу до ночи бродить по лесу. Смотри, где солнце. Скоро оно совсем зайдет.
— Интересно, а куда ты так торопишься?
— В кладовую Али-Баба. Сам же говорил, что мы туда идем.
Тут перед ними расступились горы. Они вышли на небольшую поляну, ярко освещенную лучами заходящего солнца. Посреди поляны стоял добротный деревянный домик, окруженный хозяйственными постройками.
— Что это? — восторженно глядя на открывшуюся картину, воскликнула Ирина. — Как красиво! Словно в сказке!
— Это и есть владения Али-Баба.
— И кто же все это построил?
— Мой прадед.
— Здесь кто-нибудь живет?
— Пока нет, но сейчас мы с тобой поселимся.
— Значит, мы уже пришли?
— Пришли.
Она удивилась.
— А ты говорил, что еще долго идти.
— Так ты бежала, как борзая. Я еле за тобой поспевал. Семь потов с меня согнала. Смотри! — Он снял рюкзак. — Рубашку хоть выжимай.
— И правда. — Ирина погладила рукой мокрую рубашку и, почувствовав, как он напрягся, отдернула руку.
— Пойдем в дом, — подхватив рюкзак, скомандовал Сергей.
Дверь оказалась не запертой. Только щеколда накинута на петлю, а в петлю вставлена щепка. В домике стоял затхлый запах нежилого помещения.
— Дверь оставь открытой, пусть проветривается, — распорядился Сергей. — Здесь недалеко есть источник. Я сейчас наношу в баню воды, а ты уберись немного. Растоплю баньку, искупаемся, а то я весь потом пропах. Да и тебе не мешает освежиться. Ты парилась когда-нибудь в парной?
— Нет, ни разу.
— Тогда у тебя впереди много открытий.
Из-под крыльца он достал два деревянных ведерка и скрылся за деревьями. Ирина нашла подходящую тряпку, обмотала ею веник из ивовых прутьев и принялась снимать паутину. Почти треть комнаты занимали полати, покрытые толстым слоем сена.
«Неужели я буду спать с ним на сене»? — в замешательстве подумала она.
На полатях лежал огромный овечий тулуп. Она еле подняла его и выволокла на улицу для просушки. Обнаружила пару старых потрепанных ватников, полушубок из овчины и барахло, которое давно пора было сжечь. В избушке имелось всего одно небольшое оконце, стекло которого не мылось годами.
В дверях появился Сергей.
— Вода нужна? — В руках он держал деревянное ведро с водой.
— Да. Я хочу помыть пол.
— Не стоит. Его никто ни разу не мыл. Доски плохо оструганы. Еще руки занозишь. Подмети и хватит.
— Тогда я помою окошко.
— Это можно. До него, наверное, сто лет никто не дотрагивался. Баньку я уже затопил. Сейчас затоплю здесь печку, согреем чай. Ты только подбрасывай дрова, чтобы огонь не погас, а то мне некогда, работы много.
Солнце заканчивало свой дневной маршрут и вскоре совсем исчезло за кронами деревьев, плотным кольцом окружавших поляну. Стало быстро темнеть. Снова зашел Сергей.
— Моя шахиня, баня готова. Я предоставляю тебе право искупаться первой.
— Как прикажете, мой повелитель!
Он проводил ее до бани, включил лампочку на шахтерской каске и подал полотенце.
— Спасибо, Сережа!
В бане стояла такая жара, что она тут же выскочила оттуда.
— Ты чего? — удивился он.
— Там очень жарко.
— Ах ты, горюшко мое. Тогда первый пойду я. Потом открою дверь и остужу немного.
Ирина вернулась в дом и принялась готовить ужин при свете второй лампочки на шахтерской каске.
Из бани Сергей вышел с полотенцем на бедрах. Кожа его покраснела, в глазах плясали веселые огоньки. Ирина невольно залюбовалась им. Крепкое мускулистое тело, широкие плечи, поджарый живот.
— Ух, как хорошо! — произнес он, наливая себе в алюминиевую кружку горячего чая. — Иди. Я уже остудил баню. Не забудь там каску. Она мне будет нужна.
Ирина налила в деревянную лохань воды, и с наслаждением помылась. Воды было много, и она плескалась, пока всю не израсходовала.
После бани, накинув халатик, вошла в дом.
Сергей стоял в старых кирзовых сапогах, заскорузлых брезентовых брюках и потрепанной телогрейке. Наряд дополняла шахтерская каска.
— Ты куда собрался? — удивилась она.
— На бал-маскарад к местным медведям.
— Ты вечно шутишь. Я серьезно спрашиваю.
— Ирина, мне нужно поработать в погребе. Ради этого я сюда пришел. Ты ужинай и ложись спать.
— Сережа, не оставляй меня одну, я боюсь. Уже совсем темно.
— Закрой дверь на крючок и отгони все страхи. Людей здесь нет. Звери тобой не заинтересуются.
