Ронда Грей - Безрассудный поступок
А кое в чем Ронни вообще значительно облегчил Лори жизнь. Во всяком случае, теперь Брет не пытался затащить ее в постель, потому что на ее руках постоянно прыгал Рональд. Для Лори держать на руках ребенка значило то же, что иметь при себе баллончик со слезоточивым газом от грабителей.
Сейчас Лори пристально изучала затылок Брета, сидевшего за пишущей машинкой. Очевидно, что-то не клеилось, так как он постоянно ругался про себя и то и дело исправлял написанное.
В этом Лори отдавала ему должное — со времени появления в доме ребенка Брет трудился не покладая рук. Однако выглядел он ужасно! Ему крайне необходим был отдых. Но Лори не удавалось убедить упрямца хотя бы прилечь днем.
— Ты же хочешь, чтобы я закончил книгу вовремя, не так ли? — резко обрывал Брет всякий раз, когда она говорила об отдыхе.
Закончить книгу она хотела, но не за счет здоровья. К тому же Лори считала — с книгой они управятся в срок.
— Твоему папе необходимо сделать перерыв и отдохнуть, — тихо проговорила она малышу, так, чтобы Брет не слышал, — и ты должен добиться этого.
Ронни посмотрел широко раскрытыми глазами и помахал ручонками.
— А я помогу тебе в этом. — И Лори понесла малыша в кухню. Заглянув в холодильник, обнаружила бутылочку с молоком и тут же вылила молоко в раковину.
Затем вместе с Ронни вернулась в гостиную.
— У нас кончилось молоко, — сказала она.
— Как, совсем нет? — удивился Брет.
— Ни капельки. Не знаю, принесет ли Руфь молоко. Придется сходить в город и купить.
— Пойду я! — сразу отозвался мужчина.
— Нет, я.
— Хорошо, если возьмешь с собой Рональда.
— Брет, на улице почти тридцать градусов и страшная влажность. Как я могу таскать ребенка по такой жаре?
— Тогда пойду я, — сказал он.
— Нет, мне нужен перерыв. А вы здесь замечательно посидите вдвоем. — И тут же положила Ронни на руки Брета.
— Лори, я ведь работаю! — раздался возмущенный крик.
— Сын тебе поможет. — Лори сунула ноги в босоножки и побежала к двери. — Вернусь к ужину, — бросила она через плечо и исчезла за дверью, прежде чем Брет успел опомниться.
Даже на маленьком острове в тропиках уже всё говорило о приближении Рождества.
В витрине овощной лавки вата изображала снег. В хозяйственном магазине из всевозможной утвари соорудили елку. На зданиях официальных учреждений даже днем разноцветными огоньками загорались гирлянды. Венок из листьев кокосовой пальмы и цветов бугенвиллеи украшал железную дверь местной тюрьмы.
Во дворе церкви фигуры пастухов, трех волхвов и овец изображали библейскую сцену, а рядом настоящий осел щипал траву и с любопытством поднял голову, когда Лори проходила мимо. Несколько куриц бродили в тени, отбрасываемой фигурами Марии и Иосифа. Но младенца Иисуса еще не было. Заботливо приготовленные ясли ожидали его.
Похоже на появление Рональда. Правда, они с Бретом ребенка точно не ждали. Вдруг Лори осенила мысль, что в жизни малыша это будет первое Рождество, и ей внезапно захотелось отпраздновать его. Конечно, Ронни не запомнит праздника, и в этом смысле затея казалась бессмысленной. Но почему-то Лори подумала, как это важно — отметить его рождение на свет божий и появление в новой семье.
Возможно, это и не ее дело, но как сестра вероятного отца Рональда Лори должна позаботиться о празднике. Она печально улыбнулась. Ведь мальчик появился у них всего неделю назад, а уже много значил для нее. От одной мысли о расставании с ним у Лори до боли сжималось сердце. Но, к сожалению, так случится, ведь вся ее жизнь состояла из коротких встреч и расставаний. И эта встреча не станет исключением.
Но даже совместно проведенное Рождество может оказаться приятным воспоминанием, хотя и с горьковатым привкусом. Может, и для Брета тоже.
Никогда в жизни Брет не чувствовал такого груза ответственности. Как и, впрочем, полной неспособности повлиять на ход событий. Ни тогда, когда не смог удержать родителей от развода, ни когда оказался не в состоянии отговорить отца от безрассудной женитьбы на матери Лори. А еще уберечь от гибели Томаса. В глубине души Брет сознавал, что в разводе родителей и повторной женитьбе отца от него ничего не зависело, но чувство вины все равно не покидало его.
А теперь он отвечал за Рональда. За прошлое, настоящее и будущее этого мальчика. Ибо он виновник его появления на свет. Конечно, Брет с трудом верил в это. Всевышнему известно, что он не хотел ребенка — особенно так неожиданно. Но, к своему удивлению, Брет почувствовал, как внутри пробуждаются чувства, никогда доселе не испытанные. Это не просто человеческий интерес, как од сначала пытался убедить себя, а нечто большее, настолько чуждое его натуре, что даже испугало его. Взрослый мужчина боялся маленького мальчика. И в то же время ребенок притягивал его.
Малыш такой жизнерадостный и веселый. Вся жизнь Брета внезапно преобразилась, и даже стало неважно, кто настоящая мать ребенка. Ронни улыбался, гукал и прижимался к Лори, как к родной матери. И Лори отвечала ему тем же. Брету нравилось наблюдать за ними. Девушка с глубокой нежностью убаюкивала малыша, кормила из бутылочки, меняла пеленки и одевала, Брету нравились воркование и глупости, которые она говорила, а Ронни, будто все понимая, тоже что-то гулил в ответ.
Брет внимательно посмотрел на ребенка на своих руках, подошел к дивану и положил в угол, подоткнув со всех сторон разноцветными подушками. Ронни с одинаковым любопытством смотрел на отца и подушки.
— Ты собираешься плакать? — нервно поежившись, спросил отец.
— Ба… — ответил Ронни и похлопал ручонкой по подушке.
— Правильно, эта подушка зеленая, а эта желтая. Видишь, желтая? — Брет радостно улыбнулся.
— Ба… га… — ответил Рональд, ухватил уголок подушки, засунул в рот и начал усиленно сосать.
— Ты просто умница, — сообщил Брет, — ты даже различаешь цвета. О господи! Лори! — крикнул он, но тут же вспомнил, что девушка улизнула в город.
Брет остался один с гениальным ребенком. Вздохнув, отец снова взял сына на руки.
— Ну-ка, давай посмотрим, что ты еще умеешь говорить?
Брет носил мальчика по всему дому, показывая лампы, диваны, книги и стулья. Потом вынес сына на веранду и широким жестом обвел пальмы, красный жасмин, хлебное дерево и бугенвиллеи.
— Может, ты когда-нибудь станешь ботаником, — сказал он Рональду, — конечно, если не захочешь стать археологом. Я возражать не стану, — горячо заверил Брет малыша.
— Па, — серьезно согласился Ронни, — да.
Брет широко раскрыл глаза от удивления. Он держал ребенка на вытянутых руках и внимательно смотрел на довольную мордашку.
