Кара Колтер - Фантазёрка
— Там множество информации, в которой трудно разобраться.
Денни не поверила ему. Она внимательно посмотрела в его глаза.
— У тебя целая команда юристов. Они нашли бы твоего сына за десять минут. И если ты не сделал это, значит, у тебя есть другая причина.
— Думаю, страх, — сказал он. Правда принесла ему облегчение. Он хотел, чтобы она знала, кто он есть на самом деле. И, наверное, сам хотел знать. — Страх быть отвергнутым. Страх поддаться мечте, которая никогда не может сбыться.
— О, Джошуа, — печально сказала она. — Ты так ничего и не понял?
— Я? — Он сказал ей сокровенную правду, но почувствовал в ее тоне разочарование. И это больно укололо его.
Такая женщина, как Денни , могла показать заблудшему мужчине путь домой. И впервые за долгое-долгое время он не почувствовал бы себя одиноким.
— Подумай не о себе, а о своем сыне, Джошуа. А что, если он хочет знать, кто его биологический отец?
И неожиданно Джошуа осознал, насколько эгоистичным всегда был. Думая только о себе, он окружил себя каменной стеной, за которую никого не пускал.
Вот и сегодня он был рад тому, что вовремя прервал поцелуи с Денни.
Ему еще многое надо сделать, пройти множество дорог, посетить множество мест, чтобы узнать свое сердце.
На секунду, когда они сидели возле камина, смеясь и исповедуясь друг другу, ели из одной ложки, он словно почувствовал возвращение домой.
Много лет назад он отдал свою собственную плоть и кровь незнакомым людям. И пытался убедить себя, что это правильное решение. А в глубине души, будучи эгоистом, он знал, что ребенок помешает его планам, его жизни и мечтам.
Но по иронии судьбы, после того как принял решение, открывавшее ему свободу, он стал его пленником.
Ощущение ошибки преследовало его. Отказавшись от сына, он потерял веру в себя.
И никакие деньги, успех и власть не служили для него оправданием.
Но Денни права. Речь идет не о нем, а о ребенке. Если он убедится, что сын его в порядке, оставят ли его демоны?
И он не может ждать от кого-либо доверия, пока сам не обретет уверенности в себе. Не станет верить в то, что принимает правильные решения.
Может быть, он сделал первый шаг на этом пути, когда взял с собой в поездку племянников?
Или тогда, когда оторвался от Денни, отказался от призыва ее нежных губ, горячих глаз?
И может быть, он снова будет верить в себя, когда разместит в Интернете свои данные — в списке родителей, отдавших на воспитание ребенка, чтобы сын его, как только захочет, мог бы его найти?
— Спасибо, что ты доверился мне, — тихо сказала Денни.
Последние искры огня догорали, и голос ее донесся из темноты.
- Денни, ты достойна доверия, - сказал он. Настанет ли когда-нибудь день, когда доверия будет достоин он?
Но для этого ему надо проделать большую работу...
Тьма постепенно окутала его, а когда он проснулся утром, то понял, что его разбудил звук приближающегося к берегу катера. Шея болела — всю ночь он обнимал Денни во сне.
Доверие.
Он вздохнул, осторожно выпустил Денни из объятий, встал и взял свои негнущиеся джинсы, лежавшие перед уже холодным камином.
Доверие. Он не мог найти в себе силы, чтобы, взглянув на нее, удержаться от утреннего поцелуя.
Всю дорогу домой Денни молчала. И он молчал тоже. Между ними возникло нечто глубокое, что не требовало слов.
Едва они причалили к берегу, как к ним бросилась Сиси. Она прыгала от радости, обнимала за колени и пищала так, словно это было утро Рождества. И даже малыш угукал от радости, когда увидел их.
— Все в порядке? — спросила Салли. — Что у вас случилось?
— С нами все в порядке, но каноэ, думаю, вышло из строя, — сказал Джошуа. — Я куплю вам новое.
Салли пренебрежительно фыркнула.
— Меня совсем не волнует барахло, — сказала она с досадой. — Вещи можно заменить. А людей — нет. — Отвернувшись от них, она направилась к дому. — Я приготовила прощальный завтрак. Пойдемте.
Вместе с Сиси, державшейся за его руку, будто он был достоин любви и привязанности, и с малышом на другой руке Джошуа последовал за Салли в дом. Денни пошла следом, погруженная в собственные мысли.
Салли приготовила потрясающую еду: бекон, яйца, булочки, свежевыжатый сок. Специально для
них. Для людей, которых она почти не знала. И все-таки Салли казалась немного грустной, и Джошуа ощутил магическое свойство этих мест. Все, кто попадал в семью Бейкер, с трудом расставался с ними — как и Бейкеры со своими гостями.
Он ни разу не заговорил о деле с Майклом и неожиданно обрадовался этому. Ему не пришлось давать обещаний, которые он не смог бы выполнить.
Доверие.
Настало время стать человеком, которым он мог бы гордиться. Которым могла бы гордиться Денни. И, возможно, когда-нибудь — его сын.
— Мне хочется сделать одно признание, — сказал он, когда остатки завтрака были убраны со стола. Сиси сидела возле камина, играя в старую деревянную пожарную машинку, и не слышала его.
Джошуа взглянул Майклу в глаза.
— Майкл, я пытался избавиться от своих племянников, когда вы позвонили. Они вторглись в мою жизнь по ошибке — из-за неправильно названной даты приезда. Я совсем не хотел принимать их у себя. Когда они появились в моем офисе, я почувствовал себя выбитым из колеи. Но когда понял, что они могут повысить мои шансы в приобретении угодий Лосиного Озера, я охотно отозвался на ваше приглашение и взял их с собой. И собирался разыгрывать из себя любящего дядю, чтобы создать о себе благоприятное впечатление.
Он взглянул на Денни, но не мог понять выражения ее лица. Неужели он снова разочаровал ее?
— Но вместо того, чтобы использовать их, как я намеревался, я получил возможность провести с
ними время, и общение с детьми принесло мне истинную радость. Я очень благодарен вам с Салли за это.
Никто, казалось, не удивился этому признанию, будто это было всем давно попятно. Никто не возмутился, не упрекнул его.
Каким-то образом он оказался в месте, которое было семьей, где каждый видел тебя таким, как есть, и возлагал надежды на твои лучшие качества.
— Так скажи мне. Джошуа, что же ты будешь делать с этим курортом, если купишь его? - спросил Майкл, но в голосе его звучало явное нежелание вести деловые переговоры.
Джошуа молчал. Но затем сказал слова, которые были немыслимы в его деловой карьере.
— Я считал, что знаю, что буду делать. Но теперь я не знаю. И не могу давать вам никаких обещаний. Я не знаю, в каком направлении будет развиваться компания «Солнце».
Он взглянул на Денни. Он знал, что она услышала правду. Он говорил не о «Солнце». Он говорил о своем сыне.
