Хельга Нортон - Прыжок в бездну
— Что у тебя с рукой?
Он посмотрел на белесые шрамы на загорелой коже запястья.
— Это результат нескольких операций.
— Что значит нескольких?
— Помнится, их было с полдюжины или около того.
— Мой бог! — охнула Чандра. — Почему же так много?
— Потому что я нуждался в подобной штопке. — Он произнес эту фразу недовольно и резко.
Чандра вздрогнула и уставилась в тарелку. Она подняла глаза лишь тогда, когда услышала его тяжелый вздох.
— Прости, — бормотнул он. — Я бы не хотел касаться этой темы.
— Понимаю. Я не должна об этом спрашивать.
Ей было неловко, что она случайно сунула нос не в свои дела. А уж после того, как он резко ей ответил, вообще побоялась продолжить разговор о долгах и их оплате. В сущности, она и без этого хотела близости с Линком. Пусть бы даже он видел в ней лишь объект физического удовлетворения.
— Кроме того, — неожиданно заговорил Линк, — по милости вьетконговцев у меня несколько сломанных костей. Срослись они плохо, пришлось вновь их ломать, чтобы все было как надо.
У Чандры закружилась голова, когда она на минуту представила его мучения.
— А нога? Это тоже Вьетнам?
— О, ты и это заметила? Нет, тут я сам себя изуродовал.
У Чандры округлились глаза.
— Ты сам?
— Старался выбраться из клетки, в которую меня засадили.
Рука Чандры, державшая вилку, дрогнула. Линк не заметил ее движения и продолжал говорить.
— Могло быть и хуже. Но я нашел подходящий выход.
— Как же ты очутился в такой ситуации?
— Это было не совсем обычно. Я жутко перепугался.
Чандра недоверчиво посмотрела на него.
— Ты? Испугался? Такого быть не может.
— Еще как был напуган. Особенно когда увидел их с молотком.
— С молотком?
— Тогда я подумал, что хуже всего будет отцу, если он увидит, в каком виде я появлюсь. Ведь и его собирали по кусочкам. О Шейле я не беспокоился. У нее выдержка железная, а вот отец… С ним все обстоит иначе. Он прошел через это и знает, чем это пахнет.
— О боже, — прошептала Чандра в ужасе. — Слушать это невыносимо.
Чандра с трудом проглотила слюну. Линк внезапно наклонился над ней. В его глазах плясали искорки пламени от керосиновой лампы, которую он зажег.
— Ты думаешь, если человек храбр, то ему чуждо чувство страха? Ерунда. Героем может быть идиот, который не ведает боязни. Настоящая храбрость всегда испытывает страх, но ищет выход из него. Например, отчаянный прыжок в океан.
Он намекал на мой поступок, думала она, лежа на узкой лавке и глядя в потолок. Он откровенничал с ней, говорил о вещах, о которых ему было неприятно вспоминать. Она понимала, что Линк старался внушить ей веру в собственные силы, убедить, что не такая уж она трусиха.
Кое в чем он ошибался или просто переоценивал ее возможности. Ведь ее долгое время убеждали в собственном безволии. Отец учил относиться к себе, как к вещи, которую можно купить. Муж твердил о том, что она носитель определенной стоимости. А Линк всячески старался убедить в том, что отец был не прав, что существуют мужчины, которые руководствуются в отношениях с женщинами совсем другими принципами, где отсутствует понятие платы, цены.
Она лежала в тишине, чутко прислушиваясь к дыханию Линка, доносившемуся из соседней каюты. Она вновь и вновь возвращалась к мысли о том, почему же он отверг то, что она предлагала? Это вызывало у нее ощущение внутренней пустоты и невольного стыда, словно она старалась всучить ему мелкую монету за все, что он для нее сделал.
Она вспоминала, как был разгневан Линк, когда говорил ей, что предлагать себя в качестве платы — значит унизить собственное достоинство. Это было так не похоже на то, что проповедовал Дэниел. Эти мысли не давали ей покоя. Они преследовали ее даже во сне.
— Что? — испуганно произнесла Чандра, с трудом открывая глаза.
— Я сказал, чтобы ты собиралась, — терпеливо повторил он. — Мы отправляемся к моей сестре.
Когда до нее дошел смысл его слов, она отрицательно затрясла головой.
— Чего ты нервничаешь? Там ты примешь горячую ванну. Нас угостят вкусной едой. Нельзя же сидеть все время на консервах. Кроме того, я должен вернуть ей машину.
— Нет. Я не могу.
— Почему?
Она запнулась. Что ему ответить? То, что яхта стала для нее надежным убежищем, и необходимость покинуть ее вызывала страх? То, что она боялась вновь оказаться в пугающем ее обществе? То, что ей трудно будет посмотреть в лицо Шейлы, которая отрицательно отозвалась о ней?
— Просто не могу, и все.
— Сестра не скажет тебе ни слова. Тем более я обещал быть у нее на обеде. У нас в запасе несколько часов.
— Ну и поезжай один.
— Чандра!
— Ей будет неприятна встреча со мной. Ты же слышал, что она говорила.
Линк подошел к ней и обнял за плечи. Его прикосновение было похоже на удар электрическим током.
— Послушай меня, — жестко сказал он. — У моей сестры память о матери всегда вызывает раздражение. Но сердце у нее такое же необъятное… как Тихий океан. Она всегда готова прийти на помощь тому, кто в ней нуждается. Знаешь, как получилось с Коном?
— Откуда же мне знать.
— Она увидела его в больничной палате, слабого, изможденного, и сразу же ринулась ему на помощь. Она даже не знала, что он мой друг.
— Прости. Я не думала…
— Она тоже не думала. А теперь собирайся.
— Но…
— Никаких «но». Собирайся.
Чандра перестала упрямиться. Она привыкла подчиняться чужой воле. Она принялась складывать свои пожитки в пластиковый пакет. Для генерала он слишком молод, подумала она, но ведет себя как генерал. Однако генерал — это армейское звание. На флоте это адмирал или что-то в этом роде. Чандра причесалась. Сейчас это не составляло труда. Она была коротко острижена. Дэниел всегда настаивал, чтобы она никогда не прибегала к ножницам. «Твоя красота, — говорил он, — зависит от длины твоих волос. А ценность зависит от красоты».
Линк повел ее к автостоянке. Чандра зажмурилась при виде блестящего красного «блайзера», припаркованного около ворот порта. Конечно, только такая машина могла понравиться Шейле.
Почти всю дорогу Чандра хранила молчание. Она восторгалась красотой прибрежного южного района, прекрасным видом Сан-Клемента, прелесть которого подчеркивалась красными крышами домиков, создававших впечатление сонной и уютной испанской деревушки.
Когда Линк миновал узкую старую улочку, в поле зрения Чандры оказался маленький домик, окруженный садом.
Она всегда любила такие садики. Дэниел же предпочитал чопорную холодность газонов. Глядя на издающие сладкий аромат бутоны первых весенних цветов, Чандра по-другому подумала о неприступной и резкой Шейле Риз Макквайд.
