Сара Морган - Рай на земле
Вздрогнув, она начала подниматься, но он вдруг увидел что-то движущееся у нее над головой и застыл на месте, снимая с пояса палку.
— Не двигайся!
Сделав шаг вперед, он осторожно с помощью палки убрал с плеча девушки черно-желтую змею и пересадил ее на соседнее дерево.
Грейс медленно повернула голову. При виде толстой змеи экзотической окраски, медленно ползущей вверх по дереву рядом с ней, ее глаза расширились.
— Она ядовитая?
— Нет. Но не думаю, что ты бы обрадовалась, если бы у тебя на коленях свернулась трехметровая змея. А ведь она могла оказаться ядовитой, Грейс. — Эта мысль взволновала его больше, чем ему казалось возможным. Наклонившись, он помог ей подняться. — Что ты здесь делала? Это джунгли, а не Бонд-стрит. Тебя невозможно понять! Ты ведешь себя не так, как любая другая женщина на твоем месте.
— Учитывая твое мнение о женщинах, я воспринимаю это как комплимент. — Она нервно огляделась по сторонам и, облизав пересохшие губы, придвинулась к нему. — Я не туда свернула.
— Не туда свернула? — Схватив девушку за запястье, Рафаэль слегка тряхнул ее. — Как ты могла не туда свернуть? Это ведь несложный маршрут.
Грейс покраснела.
— Я не думала, куда иду, и перепутала где лево и право.
— Перепутала? — Он покачал головой, не скрывая своего раздражения. — Здесь это могло бы стоить тебе жизни. Разве ты этого не понимаешь? Ты что, глупая?
Внезапно Грейс отстранилась и, подняв голову, посмотрела на него. Ее глаза сверкали.
— Не смей больше никогда называть меня глупой. — От обиды и гнева ее голос звучал хрипло. — Я признаю, что эта оплошность могла привести к ужасным последствиям, но я не глупая. Не называй меня так, слышишь?
Рафаэль развел руками, не понимая, почему одно-единственное слово вызвало у нее больше эмоций, чем огромная змея.
— Тогда почему ты позволила себе заблудиться?
Глубоко вдохнув, она ответила:
— Потому что я всегда путаю лево и право.
— Как так? — Рафаэль непонимающе уставился на нее, и она тяжело сглотнула.
— Потому что у меня дизлексия.
— Дизлексия?
— Да.
Рафаэль покопался в архивах своей памяти.
— То есть у тебя проблемы с чтением.
— С чтением текстов у меня не возникает особых проблем, в отличие от цифр и направлений. — Она отвернулась, ее щеки горели. — Особенно цифр. Но, полагаю, тебе это уже известно.
Потрясенный ее неожиданным признанием, Рафаэль нахмурился.
— Но ведь вчера по пути на водопад ты же не потерялась.
— Я спросила дорогу у Марии и написала «лево» и «право» у себя на ладонях. В воде надписи смылись, иначе бы сегодня я не потерялась.
Рафаэль медленно выдохнул.
— Если тебе трудно читать цифры, как ты руководишь бизнесом?
— Это не имеет значения. Множество дизлексиков очень успешны в бизнесе. За все расчеты отвечает мой отец. Остальным занимаюсь я. Цифры вызывают у меня ужас, — неловко произнесла девушка.
Внезапно все встало на свои места.
Не наивность, не глупость — дизлексия.
Помрачнев, Рафаэль взял ее за руку.
— Пошли.
— Куда мы идем?
— Домой. Там ты все мне расскажешь. На этот раз я хочу услышать правду, Грейс.
— Моя дизлексия не имеет значения, и я не хочу, чтобы из-за нее ты относился ко мне снисходительно.
— Грейс, — он притянул девушку к себе и серьезно посмотрел на нее, — окажи мне услугу и позволь самому решать, что имеет значение, а что нет. Я хочу знать все.
Грейс снова сидела в кабинете Рафаэля, прислушиваясь к пиканью телефона. Словно назойливое насекомое, подумала она. Рафаэль прячется в джунглях, но люди не оставляют его в покое.
Только Рафаэль, очевидно, не собирался ни с кем разговаривать. Подняв трубку, он дал несколько отрывистых указаний и, положив ее на место, переключил свое внимание на Грейс:
— Я слушаю.
Она расправила плечи.
— Что ты хочешь знать?
— Все. — Он наклонился вперед. — Я хочу знать о тебе все, Грейс. Начиная с детства. Когда ты узнала о своей дизлексии?
У Грейс перехватило дыхание. Чувства, которые она долгие годы сдерживала, хлынули наружу.
— Это неважно, и…
— Неважно? — Его голос был обманчиво мягким. — Грейс, тебя кто-то обкрадывает.
Она судорожно вздохнула.
— Я это знаю.
— И это ему удается делать благодаря твоей дизлексии. Ты ведь не проверяешь цифры, не так ли?
Грейс почувствовала, как у нее горит лицо. Она словно перенеслась в школу на урок математики.
— Нет, — хрипло произнесла она. — Ни на компьютере, ни на бумаге.
— Тогда как же ты ведешь финансовые дела, если не разбираешься в цифрах?
— Я полагаюсь на помощь других. Они говорят мне то, что я должна знать… — Она резко замолчала, пораженная собственной наивностью. — Или то, что они хотят, чтобы я знала.
— Тебе не приходило в голову, что они могут воспользоваться этим в своих интересах?
Грейс заморгала.
— Откуда у меня могли возникнуть такие мысли?
Рафаэль с нескрываемым раздражением уставился на нее.
— Потому что не все такие честные, как ты, Грейс. Это реальный мир, в котором люди постоянно обманывают друг друга.
— Не все.
— Перестань быть такой великодушной. — Ударив кулаком по столу, Рафаэль поднялся. — Именно поэтому другие и пользуются тобой. Тебе нужно стать жестче и перестать видеть во всех только хорошее. Иначе ты никогда не добьешься успеха.
Грейс потупилась.
— Мне так и не удалось добиться успеха. Я потеряла деньги.
— Нет, у тебя их украли. — Рафаэль нахмурился. — Ведь твоя интуиция говорила тебе, что ты уже должна была получать прибыль.
— Да. От посетителей не было отбоя, и мы зарабатывали много денег. Я думала, мы получаем прибыль, но расходы оказались слишком большими.
— И ты не проверяла эти суммы?
— Нет.
— А я проверил, — прорычал он, подойдя к окну. — Я все утро копался в этих цифрах. Ты хочешь знать ответ?
У Грейс внезапно задрожали колени. Она знала: то, что он сейчас скажет, ей будет нелегко слушать. Но с каких это пор жизнь стала для нее легкой? Когда она пасовала перед трудностями?
— Разумеется, я хочу знать ответ.
Рафаэль повернулся к ней лицом.
— Твой отец делил деньги с дилером. Они вместе вздували цену на кофе, платя по минимуму Карлосу и Филомене.
Ее отец.
К горлу подступила тошнота.
— Должно быть, здесь какая-то ошибка. — Грейс неистово потрясла головой, хотя знала, что Рафаэль прав.
— Это был твой отец. — Его тон стал резким. Он будто боялся, что сочувствие ослабит воздействие его сообщения. — Но это еще не все.
