Мишель Рид - Страсть по-флорентийски
Самообладание Луки тоже дало трещину.
– Дурочка! На две секунды я отвел от тебя глаза, и ты исчезла! Почему ты такая упрямая? – нетерпеливо спрашивал он. – Почему ты уверена, что можешь вынести все это горе без моей поддержки? Когда мы поженимся, я посажу тебя на цепь, и тогда мне не надо будет…
– Я не выйду за тебя замуж! – с удвоенной силой зарыдала Шеннон, не слыша, как все вокруг ахнули от удивления.
Лука расстегнул заколку на ее голове, и горящая копна волос заструилась по его пальцам.
– Нет, выйдешь, – настаивал он, – потому что такова твоя судьба – и моя судьба тоже.
– О чем ты говоришь? – возмутилась Рената.
– О нашей свадьбе, – ответил Лука, прижимая Шеннон к своей груди.
– Тогда ты дурак, Лука!
– Возможно. Тацио, будь любезен, попроси Фредо подогнать машину к входу, – попросил Лука. – Я отвезу Шеннон домой. – Он вскочил на ноги и помог встать Шеннон. – Ты можешь стоять или мне тебя отнести?
– Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Посмотри на эти фотографии, Лука! – Шеннон махнула в сторону камина. – Они все счастливы в своем браке. А мы счастливы? А твои родные счастливы оттого, что ты собираешься жениться на мне?
Лука не взглянул на ряд фотографий на каминной полке, он смотрел на Шеннон.
– Анджело и Кейра были бы счастливы за нас, заявил он. – Их дочь будет счастлива, когда мы примем ее в нашу новую семью. А ты…
Сердце Шеннон екнуло.
– Не смей говорить это! – задохнулась она.
–..уже беременна нашим собственным ребенком.
В полной тишине миссис Сальваторе быстро убрала свою руку с плеча Шеннон.
– Как ты мог? – прошептала Шеннон.
– На удивление легко, – сообщил ей Лука. -Ну что, ты опять собираешься выставить меня дураком?
Шеннон всмотрелась в усталое лицо человека, которого любила уже так долго, что даже не могла вспомнить, когда это началось, и подумала:
«Нет, я не сделаю это снова».
Ее слезы высохли, пошатнувшееся самообладание стало потихоньку восстанавливаться. Облизнув дрожащие губы, Шеннон повернулась к его семье, желанной частью которой она чувствовала себя когда-то.
– Мы с Лукой решили пожениться, – объявила она. – Извините, если вам это не по душе, но это именно то, чего мы оба хотим.
– На следующей неделе мы устроим тихую церемонию, учитывая нашу недавнюю потерю, подхватил Лука. – Приглашаем всех присутствовать на бракосочетании, но это вовсе не обязательно, если вы не хотите поддержать нас.
Никто не проронил ни слова. Полная тишина давила и душила…
– Что ж, браво, – раздался вдруг спокойный мужской голос. Отец Майкл отделился от маленькой группы людей, столпившихся на пороге, и направился к ним – высокий, худощавый человек с седыми волосами, внешность которого говорила о принадлежности к клану Сальваторе. – Теперь я понимаю твое поспешное желание устроить эту свадебную церемонию, Лука. – Он улыбнулся и пожал руку Луки. – Конечно, это следовало сделать два года назад, но и на следующей неделе тоже неплохо. Что касается меня, то я рад за вас обоих.
Присутствующие почувствовали некоторую неловкость. Шеннон не могла совладать с собой.
С нее и так было достаточно. Слезы опять душили ее, она была близка к истерике.
– Добро пожаловать в семью Сальваторе, Шеннон, – продолжал священник, кладя свои руки на ее плечи. – Хорошо узнав твою сестру за эти годы, могу сказать одно: она усердно молилась, чтобы ты стала женой Луки. – Он поцеловал ее в обе щеки и тихо прошептал:
– Сейчас она с радостью смотрит на тебя с небес, дорогая. Попытайся и ты простить ее.
В тот момент Шеннон поняла, что отец Майкл знает все. Должно быть, Кейра призналась во всем священнику. Ее плечи задрожали. В смятении она опустилась в одно из кресел.
Отец Майкл взял под руку маму Луки и повел ее к двери, все остальные послушно двинулись за ним.
– Отвези это бедное дитя домой, Лука. Я останусь и закончу дело, которое ты не успел завершить. – С этими словами священник закрыл дверь библиотеки.
– Не могу поверить, что ты это сделал, – нарушила тишину Шеннон.
– У меня были большие сомнения в том, что ты меня поддержишь, – медленно произнес Лука и подал ей бокал с бренди. – Вот, выпей, – приказал он.
Несколько секунд Шеннон боролась с желанием выплеснуть напиток ему в лицо.
Затем Лука мрачно спросил:
– Что такое сказал тебе отец Майкл, отчего ты чуть не рухнула?
Почувствовав необходимость взбодриться, Шеннон сделала глоток бренди.
– Ничего, – пробормотала она. – А какое еще дело он упомянул, когда уходил?
– Речь идет о завещании, – пояснил Лука. Эмилио Лоренцо – адвокат Анджело. Он здесь для того, чтобы зачитать совместное завещание Анджело и Кейры. В нем есть один необычный раздел, который касается их маловероятной смерти в одно и то же время. И именно эта часть имеет отношение к тебе и ко мне.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Шеннон.
Лука стоял, опершись рукой о каминную полку, и с мрачным видом смотрел на пламя.
– Завещание составлено на итальянском языке.
В интересующем нас пункте говорится, что если Анджело и Кейра умрут вместе, все их совместно нажитое состояние будет помещено в управляемый по доверенности фонд, созданный для ребенка, который у них родится. Этот фонд управляется тобой и мной. – Лука взглянул на Шеннон, чтобы увидеть, как она отреагирует на это неожиданное сообщение. – Нам также доверяется совместная опека над детьми, которые у них появятся, добавил он. – Как видишь, если бы ты захотела удочерить Розу, то не смогла бы это сделать без моего согласия, так же как и я не могу обойтись без твоего.
Вот она, основная причина этого брака, поняла Шеннон. Все это время Лука знал о последней воле Кейры и Анджело. Должно быть, он почувствовал петлю на шее, потому что, будучи тем, кем он был, Лука не только не собирался позволить кому бы то ни было растить ребенка его брата, но и не хотел дать Шеннон возможность посягнуть на кусок пирога Сальваторе. Ну и ну! Шеннон почти видела, как вращаются винтики в его голове. Если он на ней не женится, она может выйти замуж за другого мужчину, а тот впоследствии пожелает запустить свои руки в семейный бизнес Сальваторе.
Шеннон сухо рассмеялась.
– Так ты спланировал наш брак сразу после смерти Кейры, не так ли? – спросила она.
– Да.
Даже не потрудился придумать какую-нибудь ложь!
– И вчерашняя поездка в город, с кульминацией в великой сцене обольщения, была предвестницей предложения руки и сердца?
– Я и в самом деле собирался рассказать тебе о завещании, – оправдывался Лука.
Ну да, когда мы угощались бы шоколадными трюфелями!
