Робин Доналд - Ночь на Востоке
Ник снова был прав. Напряжение последних дней и долгий, утомительный перелет высосали из Сиенны оставшиеся силы, и все, о чем она могла сейчас мечтать, — это десятичасовое забытье в компании подушки и одеяла.
— Ты не должен был принимать решение, не поинтересовавшись моим мнением.
— Наверное, ты права. Прости. Теперь ты перестанешь протестовать?
— Да, но это не значит, что ты можешь продолжать в том же духе.
Похоже, Ника полностью устроил такой ответ.
— Договорились, — кивнул он. — Пойдем, я покажу твою комнату. Ты выглядишь так, словно тебя пропустили через стиральную машину, да и мне не помешают несколько часов сна.
Ник, как водится, был непрошибаемо спокоен и холоден. Ни намека на эмоции, которые она бы так хотела увидеть. Сердце Сиенны болезненно сжалось. Каждой девушке хочется верить, что любовь принесет в ее жизнь радость и счастье, и каждая на своем опыте убеждается в несовершенстве этого чувства.
Чем раньше она покинет дом Ника, тем проще ей будет забыть о нем, если слово «проще» вообще употребимо в данном контексте. Но она сделает это утром. Выспавшись, она сможет справиться с чем угодно, включая свои непрошеные чувства. В конце концов, Ник никогда не проводил много времени в Новой Зеландии. Остается надеяться, что люди, придумавшие поговорку «С глаз долой — из сердца вон», знали, о чем говорили.
Прошел час, а сна, о котором так мечтала Сиенна, все не было. Когда часы пробили полночь, она поняла, что если не прогуляется и не даст ветру с океана очистить ее голову от невеселых мыслей, то просто сойдет с ума.
Натянув джинсы прямо поверх пижамных шортов, Сиенна вышла из комнаты. Дождавшись, когда ее глаза привыкнут к темноте, она вышла на террасу, от которой вниз к пляжу спускалась длинная лестница. Полная луна, обрамленная россыпью серебряных искорок звезд, разделила окружающий мир на серебро песка и черный бархат океана.
Неподалеку на холме возвышался небольшой летний домик, построенный Ником для матери. Сиенна помнила, как долго архитекторы выбирали место для строительства — Ник настаивал на том, чтобы огромные окна гостиной встречали первые лучи восходящего солнца.
Сейчас, обрамленный раскидистыми ветвями деревьев похотукава, в ночи казавшихся почти черными, домик выглядел осиротевшим.
Сиенна замерла у перил, с безмолвной тоской глядя на этот призрак разбившихся надежд. Внезапно кто-то обхватил ее за талию и с силой рванул на себя. Она уже была готова закричать, но ее губы зажала широкая мужская ладонь. Не собираясь сдаваться без боя, Сиенна ударила нападавшего локтем в живот, но схвативший ее мужчина, похоже, даже не заметил этого.
Сиенну охватила настоящая паника, но в этот момент над ее ухом раздался хрипловатый голос Ника:
— Сиенна, успокойся, это я!
Ее страх немного прошел. Она на мгновение прикрыла глаза, глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, и выдохнула:
— Отпусти меня.
Ник убрал ладонь от лица Сиенны и развернул ее к себе лицом.
— Какого черта ты здесь делаешь? — зло прошипела она, чувствуя, что ее сердце все еще бешено колотится от пережитого шока.
Сиенна машинально облизнула губы и замерла, ощутив слабый привкус мужской кожи, показавшийся ей невероятно сексуальным. Адреналин, бушевавший в ее крови после испытанного ужаса, подпитанный внезапно и совершенно не вовремя вспыхнувшим желанием, воспламенил ее кровь и наполнил тело нестерпимым жаром. Пытаясь взять себя в руки, она сделала шаг назад, но Ник быстро протянул к ней руки.
— Какого черта ты здесь делала?
— Я хотела подышать свежим воздухом, — не поднимая глаз, ответила она. — Поэтому решила спуститься на пляж и немного прогуляться.
— Со стороны это выглядело так, словно ты выбрала слишком короткий способ спуска — прыжок вниз!
— Господи, нет! Как ты мог подумать обо мне подобное? — спросила она, вглядываясь в лицо Ника, в лучах луны казавшееся вытесанным из темного мрамора.
Его руки сжались сильнее, когда он притянул Сиенну ближе к себе.
— Не знаю… Прости, что я так тебя напугал, — едва слышно сказал он. — Просто на мгновение мне показалось, что ты выбрала простейший выход из того непростого положения, в котором оказалась.
— Я думала, ты хорошо меня знаешь, — обиженно покачала головой Сиенна.
— Так и есть.
Сиенна приоткрыла рот, чтобы возразить, но Ник не дал ей сказать и слова, сковав ее губы долгим, страстным поцелуем. Желание, которое она только что обуздала, вспыхнуло с новой силой, сжигая ее изнутри, требуя большего, чем простой поцелуй.
Она уже была готова обвить его шею руками и притянуть ближе, но Ник резко прервал поцелуй и отстранился.
— Пойдем в дом, мне надо выпить.
— Но… — выдохнула Сиенна, тщетно пытаясь взять под контроль разбушевавшиеся гормоны.
— Но что?
По его феерически спокойному тону даже самый внимательный слушатель не догадался бы о том, что всего пару секунд назад он страстно и требовательно целовал кого-то. Излюбленная маска спокойствия снова скрыла за собой все его эмоции.
Сиенне не оставалось ничего иного, кроме как скопировать его невозмутимость и поинтересоваться:
— Почему ты решил, что я хочу покончить с собой?
— Я… Я не знаю… Ты выглядела такой одинокой и потерянной. Словно весь твой мир рухнул.
— Даже если бы это было так, я бы этого не сделала, — сказала Сиенна, радуясь, что ее голос звучит почти нормально.
— Сейчас я это понимаю. Собственно, тогда я тоже осознавал, что ты не станешь прыгать. Это был рефлекторный порыв, ничего более, — вздохнул он. — Ты хочешь пройтись?
— У меня в крови все еще бурлит адреналин, так что будет лучше немного прогуляться и остыть. Можешь…
Она хотела сказать: «Можешь предложить другой способ избавиться от него?» — но вовремя прикусила язык. Лучший способ был очевиден, но Ник явно был не в настроении для секса.
С тех самых пор, как самолет оторвался от взлетной полосы Гонконга, Ник начал отдаляться от нее. Нет, конечно, ничего общего с прошлым разом, когда он сбежал, хлопнув дверью, но человек, которого однажды бросили, узнает это ужасное чувство, испытывая его вновь.
Но тогда что это был за поцелуй?
— Что ж, пойдем, — сказал он, первым спускаясь по ступенькам к пляжу.
Сиенне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
Несколько минут они молча шли вдоль линии прибоя, слушая тихий шелест волн и серебристого песка, но потом Ник нарушил тишину вопросом:
— Ты на самом деле любила его?
По его интонации можно было предположить, что он спрашивает о чем-то естественном и незначительном, вроде погоды на завтра, но сердце Сиенны ухнуло в пятки.
