Рейчел Томас - Вспышка страсти
– Я не знала, – выдохнула она мягко и отвернулась, проведя пальцами по нежным лепесткам, ползущего по стене растения.
Его бабушка вновь заговорила, и Серена уже в который раз пожалела, что не в силах понять ни одного ее слова. А потом та улыбнулась и просто кивнула в сторону дома.
– Спасибо. – Серена тоже улыбнулась и охотно переступила порог, скрываясь от палящего солнца в прохладной тени маленького уютного домика, всем телом чувствуя, что Никос следует прямо за ней.
А потом Никос слегка приобнял ее за плечи, и все ее мысли мгновенно сосредоточились на нем, а в воздухе повисло сексуальное напряжение. Стараясь хоть как-то отвлечься, Серена принялась осматриваться по сторонам.
Огромный камин, у которого так приятно сидеть прохладными вечерами, простая и старенькая, но явно любимая кухня, крошечные окошки в толстых стенах, пропускавшие лишь толику света…
– Расслабься, – шепнул Никос, подводя ее к единственному удобному на вид стулу в комнате. – Приходя к бабушке, я всегда остаюсь у нее на обед. Это традиция.
Но не успела Серена удобно устроиться, как осознала, что это стул его бабушки. Она уже хотела подняться, уступая старушке место, но та лишь улыбнулась, а в ее глазах мелькнули те же искорки, что иногда озаряли голубые глаза Никоса.
– Пожалуйста, садитесь, – выдохнула Серена, отлично понимая, что бабушка все равно ее не поймет.
Но она поняла и покачала головой.
– Нет.
Усевшись за стол, она что-то сказала занятому на кухне Никосу, пока Серена удивленно разглядывала широкие плечи, занятого готовкой мужчины. Как же он сейчас не похож на того настороженного и жестокого человека, что был с ней в Афинах…
– Она говорит, что ты – гость, и тебе нужно отдохнуть. – Обернувшись, Никос пристально на нее посмотрел. – Она знает.
Мгновенно залившись краской, Серена смущенно улыбнулась, а старушка снова заговорила, но уже не тем веселым тоном, как когда их приветствовала, а гораздо серьезнее.
– Она говорит, что ключ в твоих руках.
Что? Какой еще ключ?
Как бы отвечая на ее вопрос, бабушка подалась вперед, явно желая завладеть ее вниманием, указала на Никоса, на сердце, а потом на Серену.
Не в силах понять, что все это значит, Серена беспомощно нахмурилась. Тогда бабушка повторила те же слова и жесты. Ключ в твоих руках. Она посмотрела на Никоса, и, как бы невольно, ее рука прижалась к груди напротив сердца, а потом скользнула вниз, на едва обозначившийся животик, в котором росло их дитя.
И тогда она поняла. Бабушка Никоса думает, что ребенок – ключ к сердцу ее внука, вот только она ошиблась. У него вообще нет сердца.
Все еще прижимая руку к животу, Серена посмотрела на старушку, и та кивнула, улыбнувшись мудрой знающей улыбкой. Хорошо, что занятой Никос не видел этого обмена знаками, но, похоже, его бабушка уже давно мечтает о правнуках.
– Кушать подано, – объявил Никос, ставя посреди стола миску с салатом с оливками и брынзой, нарушая установившееся между женщинами молчаливое понимание и явно ничего не замечая. – Серена, надеюсь, ты голодна?
Вечер прошел отлично, а заодно он в очередной раз убедился, что с бабушкой все хорошо и она здорова. Он давно нанял ей помощников из местных, но самому убедиться, что с ней все в порядке, всегда приятно. В конце концов, она – единственный человек, который беззаветно его любил, никогда не подводил и которого он сам мог любить, не опасаясь получить нож в спину.
Заметив, что Серена устала, он попрощался с бабушкой, и они сели в машину.
– И куда мы теперь направляемся?
– Туда, где нам никто не помешает.
Оставляя за спиной дом, в котором вырос, он помчался к всегда манившим его скалистым берегам. Когда-то он твердо решил, что если у него однажды появятся дети, то расти они станут именно там. Так что жить они будут именно здесь. Все вместе. Разумеется, если Серена не уйдет, как когда-то ушла его мать. Но стоит ей лишь заполучить необходимые для сестры деньги, как ее уже ничто не удержит.
Но пока что она была рядом, и он вез ее в свое сокровенное место, где прятался от всего мира, чувствуя себя так, словно, ведя ее на виллу, раскрывает перед ней самого себя.
Тряхнув головой, Никос отбросил лишние мысли, сосредоточившись на предстоящей ночи с женщиной, пробудившей в нем такую страсть и желание, о существовании которых он раньше даже и не подозревал.
– Красиво, – улыбнулась Серена, выходя из машины и разглядывая виллу.
Поймав ее за руку, он подвел ее к двери.
– Наш ребенок вырастет именно здесь.
Только сейчас он сам до конца осознал, что это значит.
Выстроенная им вилла наконец-то станет настоящим домом.
Домом для его семьи.
Для его ребенка.
Но разве это вообще возможно?
Он же всегда тщательно следил, чтобы этого не произошло. Всегда. За исключением той единственной ночи, когда Серена вскружила ему голову и заставила забыть об элементарной контрацепции.
– Не в Афинах?
– Нет.
С каждой секундой Никос все больше убеждался, что принял верное решение. Его ребенок будет расти лишь на Сантарини, где сможет узнать те же радости мира, что когда-то познавал здесь он сам. Только его ребенок желанный, а значит, на его долю выпадет куда больше радости и счастья. И рядом с ним всегда будет отец.
– Но как же твоя работа?
Стук ее каблуков эхом отражался от стен.
– Это не твоя забота. – Пройдя через гостиную, он приоткрыл дверь во внутренний дворик с бассейном. – Здесь есть кабинет, соединенный с афинским офисом всеми мыслимыми технологиями.
Никос твердо решил, что большую часть времени станет проводить на острове. Он нужен бабушке и, главное, нужен ребенку. А еще он, как ни сложно это признать, действительно хочет быть рядом с Сереной.
Пусть он и не готов плясать вокруг женщины, изображая любовь, в которую все равно не верит, но он приложит все усилия, чтобы у его сына было все то, чего никогда не было у него самого. Он никогда не знал материнской любви, но, заключив сделку с Сереной, он не допустит повторения истории. И остается надеяться, что если он всегда будет рядом, то сумеет полюбить малыша так, как должен был бы любить, но никогда не любил его отец.
– У вас с ребенком будет все, что я в силах вам дать.
В ответ Серена лишь посмотрела на него полными сомнения и недоверия глазами.
Неужели она так же, как и он сам, сомневается в его способности любить?
Глава 10
Только теперь Серена осознала сложившееся положение. Неужели Никос всерьез рассчитывает, что она станет растить ребенка в этом уединенном убежище, пока он живет своей обычной жизнью в Афинах? Или такова плата, что он от нее потребует за деньги для сестры?
