Лора Бигелоу - Компаньонка
— Ах, Стенли, мне страшно неловко вас просить, но вы же знаете, я все перепутаю, а ведь это лекарство! Старая миссис Джонс совсем слегла. Ее спина просто отказывается гнуться. Нужно купить оподельдок! Викарий сказал, что видел настойку в аптеке Квинси.
— Но, Кларисса, быть может, я съезжу завтра…
— Бедная старушка страдает, а вы, черствый человек, не можете просто доехать в теплой удобной машине до города?
— Нет, я готов, но почему так срочно, не понимаю, и разве вы не собирались покататься с горки?
— Я решила, что милая Грейс еще слишком слаба, и показала ей деревню.
— Мисс Грейс, вы…
— Она в восторге! Видите — кивает.
— А викарий…
— Он был очень занят, но успел рассказать мне о страданиях миссис Джонс. Стенли, будьте ангелом, поезжайте. Сейчас почти три, к шести вы уже, наверное, доберетесь домой.
— Хорошо, хорошо, но тогда уж не ждите меня к чаю. Дороги в городе много хуже, я боюсь, мы провозимся дольше.
— Я распоряжусь подавать обед на час позже, мой герой! Езжайте.
— Но мне надо одеться!
— Ах, какая я рассеянная! Разумеется. Фаулз ждет вас в машине. И спасибо, спасибо тысячу раз.
С этими словами Кларисса неожиданно цепко ухватила Грейс под локоть и повлекла наверх. Ошеломленная Грейс молчала всю дорогу, но, когда они оказались в комнате Клариссы, строго посмотрела на пожилую завирушку.
— Признавайтесь — зачем вы спроваживаете Стенли? И когда это вы успели повидать викария, если я все время была рядом?
Кларисса плюхнулась на кровать, немного попрыгала на ней, а потом схватила маленькую подушечку и кокетливо ею прикрылась. Сквозь спутанные кудряшки возбужденно и лукаво блестели ее глазки.
— Вы так ничего и не поняли? Это же был ОН!
— Он?
— Мой принц! Мой отважный возлюбленный. Мой Марко!
9
Филолог и дочь филологов, Грейс прозрела мгновенно и ярко. Санти — Олсейнтс, это же очевидно. Тот самый Марко Санти, ловелас-итальянец, от которого Дэвид Стил собирался оберегать Клариссу, в том числе и с помощью Грейс Колмен.
И что, спрашивается, теперь должна делать Грейс Колмен? Телеграфировать на борт самолета, в котором Дэвид Стил летит в Аргентину? Оглушить Клариссу подушкой и связать? А потом спрятаться в прихожей и гнусавым голосом отвечать на звонки Марко Санти, подобно Кролику из «Винни-Пуха»: «Никого нет дома!»?
Девушка шагнула вперед и обличающе вытянула палец.
— Кларисса, мне это не нравится. Вы же знаете, что ваш племянник против ваших встреч с этим человеком. Да еще эта ложь для Стенли…
— Какая же это ложь! Старая Джонсиха действительно лежит, не встает, просто викарий сказал мне об этом не сегодня, а вчера. И оподельдок в аптеке есть, только не в Квинси, а в Марчлейне. И раз Стенли не будет, то Дэвид ничего и не узнает, а значит, и ругаться не будет. Вот как я все придумала!
Грейс в отчаянии смотрела на раскрасневшуюся, довольную Клариссу.
— Кларисса, поймите меня… Это же нехорошо! Мистер Стил доверяет нам… вам… мне…
Личико Клариссы внезапно исказила некрасивая судорога, рот искривился, и Грейс с ужасом поняла, что она сейчас расплачется. Кларисса заговорила очень быстро, плаксивым от напряжения голосом, больше, чем обычно, напоминая маленькую капризную девочку.
— Так значит, он и вас смог убедить! Вы шпионите за мной! Все вы, все шпионите! Запирают! Не дают жизни! Но настоящая любовь не боится замков и стен! Он пришел. Пришел за мной, мой красавец Марко! Через полсвета… пробирался… его гонят, преследуют, а он не испугался! И я теперь наверное знаю, как сильна его любовь ко мне! Мы все равно уедем!
— Кларисса…
— Убежим в закат, взявшись за руки. Наша любовь победит все! А вы — хитренькая! Значит, как самой целоваться с моим племянником — это хорошо, а на меня — ябедничать?
Грейс прижала руки к лицу в полном смятении. Кларисса неожиданно сменила тактику.
— Милая, красивая, добрая, хорошая Грейс! Вы же мне подружка! Вы же не станете рассказывать про меня Дэйви? И Стенли, противному Стенли тоже не станете рассказывать? Вы только посмотрите на моего Марко, просто посмотрите — и увидите, что он замечательный. Что он меня любит. Ну пожа-а-алуйста…
И маленькая шантажистка расплакалась.
Грейс разрывалась на сотню маленьких Грейс. С одной стороны, ее связывало обещание, данное Дэвиду Стилу, с другой — она не привыкла к тому, чтобы людей за глаза обвиняли в том, чему нет доказательств. Что, если Дэвид Стил ошибается? Ведь Кларисса действительно очень милая и вполне могла внушить этому Марко теплые чувства! Да и не так он молод, как положено, вроде бы, альфонсам.
Быть может, не будет ничего страшного, если они всего лишь выпьют чаю, все вместе? Глядишь — и Стенли Рочестер успеет приехать, он-то наверняка знает, что делать. В любом случае Грейс здесь не хозяйка. С тяжелым сердцем Грейс мрачно кивнула.
— Хорошо. Мы выпьем чаю, но вы должны знать: ничего сознательно я скрывать от мистера Стила не буду. Если он спросит про то, бывал ли здесь мистер Олсейнтс, я скажу правду.
Кларисса просияла и взмахнула коротенькими ручками.
— О, это просто прекрасно! Я не ошиблась в вас, моя подружка. Вы не только прекрасны, вы благородны. К тому же Дэйви никогда не спросит про Марко, ведь он не знает, что Марко теперь живет по соседству.
— Ну… рано или поздно он узнает…
Кларисса загадочно посмотрела на Грейс.
— Вполне возможно, что у него не будет на это шанса. Все так быстро меняется…
Впоследствии Грейс ужасно ругала себя за то, что не придала этим словам Клариссы должного значения…
Два часа спустя Грейс сидела в малой гостиной и терзалась, очень надеясь, что постороннему глазу эти терзания незаметны. Конечно, светской львицей ее не назовешь, но уж изобразить внешнее спокойствие ей, наверное, по силам?
Может, и по силам, но трудно. Ибо сразу два фактора выбивали ее из равновесия. Первый — Кларисса Стил. По случаю знаменательного события она вырядилась в нечто розово-лиловое, воздушное и многослойно-оборчатое, благодаря чему стала немедленно напоминать торт работы кондитера-абстракциониста.
Вокруг пухлой шеи обвивались крупные лиловые бусы — явная бижутерия, но в ушах покачивались самые настоящие аметисты. Оборки топорщились повсюду, а вот юбка была явно коротковата и открывала миру смешные толстые ножки, обтянутые колготками в сеточку. Кларисса наверняка нацепила бы и каблуки, но в последний момент отдала предпочтение старым разношенным теннисным туфлям, которые в первые минуты еще прятала под стол, но потом забыла, и теперь они бросались в глаза не хуже красного знамени на Тауэре.
