Лиз Джаррет - Магическая ночь
— Заткнись, — приказал Макс. — По моей команде начали. Раз, два, три!
Никто не посмел ослушаться. Следующие несколько минут в воздухе раздавались только хруст пластика и громкие хлопки. Наконец все стаканы были уничтожены. Макс подробно рассказал про эффект неожиданности и назвал несколько способов отвлечь внимание нападающего.
Занятие подходило к концу. Эти люди сегодня много узнали о том, как следует давать отпор при внезапном нападении, с удовлетворением подумал Макс.
После разговора о Кольере Макс постоянно возвращался к необходимости отъезда, но девушка и слышать об этом не желала.
Она всерьез решила, будто Брэд оставил ее в покое. Все попытки сослаться на друга, который передавал из Чикаго, что Кольер нанял сыщиков, вызывали лишь легкомысленный ответ: Брэду ее не найти.
Макс сделал два стремительных шага и неожиданно схватил ее за руки. Пейдж резко опустила руки вниз, одновременно круговым движением вывернув их из цепкого захвата, и сильно наступила ему на левую ногу почти у самой щиколотки. Макс покачнулся, сморщился от боли, но через секунду удовлетворенно улыбнулся. Молодец девочка, хоть чем-то он оказался полезен. Урок не прошел даром.
— На сегодня достаточно, — обратился он к присутствующим. — Напоследок еще раз хочу напомнить: нападения проще избежать, чем отразить. Так что будьте всегда начеку.
Пейдж подняла глаза. Эти слова в первую очередь Макс обращал к ней. Но сейчас наконец рядом с ней человек, способный снять или хотя бы разделить тяжкое чувство постоянной опасности.
Макс чутьем влюбленного прочитал ее мысли. «Да, девочка, для меня нет ничего важнее твоей безопасности. Бог с ним, с фестивалем, давай оставим Кей-Вест, от этого зависит твоя жизнь. Послушайся голоса рассудка». Эти слова были готовы сорваться с его губ, но Пейдж, убаюканная чувством покоя и счастьем взаимной любви, истолковала его взгляд иначе:
— Не волнуйся, я в порядке.
— Все может измениться, если ты не уедешь.
— Мы договорились, что вернемся к разговору после фестиваля. Сам подумай, разве мы имеем право сбежать за два дня? Это будет нечестно. И потом, столько сил и труда уже потрачено.
— И кто это у нас куда бежит? — Любопытная физиономия Тима вклинилась между ними. — Обсуждаете фестиваль? Бег в мешках? Здорово. Предлагаю еще завязать участникам глаза. Обхохочемся. А для чего тебе столько столов и стульев? Я видел заявку. Рассчитываешь на большое число посетителей? Молодец. А кабинки для росписи тела будут?
Было видно, что его раздирает любопытство. Максу на секунду стало его жалко. Может, Пейдж слишком сурова в своем намерении сохранить все в тайне до дня фестиваля? Но девушка оставалась непреклонна:
— Потерпи пару дней. Пусть это будет сюрприз.
— Все, — Тим обиженно отвернулся, — я с тобой больше не дружу. Ты просто эгоистка.
Он отошел с надутым видом.
— Надеюсь, ты не считаешь меня эгоисткой? — повернулась Пейдж к Максу.
— Я считаю тебя безрассудной девчонкой, которая, заботясь о других, забывает о собственной безопасности.
— Ты опять за свое? Неужели оставшиеся два дня до фестиваля мы будем говорить только об одном?
— Будем. — Макс твердо выдержал взгляд. Пусть Пейдж считает его занудой. Вопрос слишком серьезный. Что ее, в самом деле, силой увезти отсюда? Раз уж они перешли от отношений телохранителя и клиентки к... Макс мысленно запнулся, подыскивая подходящее слово... к чему-то большему, у него появилось право принимать жесткие решения. Мысль, что с ней может что-то произойти, просто сводила его с ума. Да, он будет настаивать.
— Ну, ладно, — после секундной паузы сказала Пейдж, — клянусь головой твоего брата, мы уедем, как только фестиваль закончится. Договорились? Но ты должен обещать не говорить на эту тему до субботы.
Макс понял, что большего ему не добиться.
— Согласен. Но после фестиваля тебе не отвертеться от очень серьезного разговора.
— Так точно, сэр. — Она вытянулась в струнку и приложила ладонь к воображаемому козырьку.
— Вольно, — улыбнулся Макс.
Он смотрел, как Пейдж оживленно болтает с Кристал и Энни, и с сомнением спрашивал себя, имеет ли право рисковать, предоставив Пейдж два дня, которых, вероятно, у них не было.
Пейдж приоткрыла глаза, сонно моргнула, потом резко приподнялась на локте и с облегчением увидела голову Макса на соседней подушке. Последнюю неделю, с той ночи, когда он впервые остался в ее квартире, Пейдж очень плохо спала, если его не было рядом. Так и сегодня, когда она открыла глаза, то страшно испугалась, не обнаружив его рядом. Как слепая, шаря руками по стенам и натыкаясь на углы, она на цыпочках вышла в гостиную и услышала его голос на кухне. Он говорил с братом по телефону. Пейдж в изнеможении опустилась на первое попавшееся кресло, где минутой позже ее и обнаружил Макс.
Как смешно и трогательно он беспокоился, не слишком ли громко разговаривал! Пейдж улыбнулась в темноте и сладко потянулась. Может, стоит еще раз доказать, как она счастлива видеть его в своей постели? Но Макс спал так крепко, так безмятежно, что жалко было будить. Большинство мужчин спят как плюшевые медвежата: похрапывают, посапывают, чмокают губами и выглядят слабыми и беззащитными. А у Макса — Пейдж осторожно склонилась над подушкой — даже во сне лицо было спокойным и мужественным. Разве можно бояться чего-нибудь, находясь рядом с таким мужчиной? Какое счастье, что он появился в ее жизни. Пусть даже на короткий срок.
Она почувствовала, что страшно проголодалась. Осторожно отведя обнимающую ее руку, Пейдж легко выскользнула из постели. Макс повернулся на спину и вздохнул, но не проснулся. Пейдж секунду смотрела на сильное стройное тело, на четкий профиль на фоне белой подушки. Если Брэд действительно оставил попытки уничтожить ее, их соглашение о «кратковременной несерьезной связи» легко может потерять силу, и тогда ничто не помешает Максу остаться в ее жизни на более долгий срок... Она пошла на кухню.
Наклонившись, чтобы достать сковороду, Пейдж заметила на угловой полке мобильный телефон Макса. Как хорошо, что у них с братом такие теплые отношения. Семья — самое важное в жизни. Ее отношения с отцом никогда нельзя было назвать дружескими. Конечно, была еще бабушка. Альма Харрис, несмотря на свои семьдесят, в душе оставалась восемнадцатилетней девчонкой, и Пейдж дружила с ней. Но бабушка много путешествовала с друзьями, такими же жизнерадостными пенсионерами, и редко бывала дома. Пейдж ничуть не удивилась бы, позвони она однажды из Антарктиды.
Альма Харрис была единственным человеком, которого Пейдж могла посвятить во все перипетии запутанных отношений с Брэдом. Как она и ожидала, бабуля была готова на любую помощь: от предоставления своего домика в штате Коннектикут в качестве временного убежища до предложения встретиться с Брэдом и вывести его, черт возьми, на чистую воду. Пейдж улыбнулась. Всего два дня удалось ей спокойно пожить в уютном доме бабушки. Молодчики Брэда быстро вычислили, где она могла спрятаться. Вой сигнализации, мигалки полицейских машин на ночных улицах маленького городка. И никто не хотел понимать ее страхов и отчаяния. Пейдж не могла рисковать жизнью близкого человека. Ей пришлось уехать.
