Сьюзен Кросби - Великолепный выбор
Ариэль презрительно хмыкнула.
— Ну конечно. Ты исчерпал свои возможности. Я же видела, что все имена зачеркнуты. Не лги!
— Правда! — Он в отчаянии всплеснул руками. — Выслушай! Я решил начать новую жизнь. Мне хотелось, чтобы рядом была женщина, которая поймет и поддержит меня, и я составил список возможных кандидаток. Согласен, не лучшая идея. Но с чего-то мне нужно было начать… Затем появилась ты, и все стало ясно. Больше я не думал ни об одной из этих женщин.
— Интересная история!
— Зачем мне выдумывать? Увидев тебя, я вычеркнул все имена и, кажется, выбросил этот дурацкий список.
— Но как же отчеты детектива?
— Я и забыл о них. Мне нужна была надежная информация, вот и все. Я не мог позволить себе совершить ошибку. Не нужно было этого делать. Признаю. Полученные отчеты я даже не прочел. Они больше меня не интересовали.
— В том числе и обо мне?
Он выпрямился.
— О тебе? Насчет тебя я никаких распоряжений не давал.
— Я видела отчет.
— Клянусь, что не заказывал. Некоторые относящиеся к делу факты я почерпнул из отчета о Центре. Я говорил тебе.
— Тогда как ты объяснишь отчет, который я увидела? Чейз говорил, что кто-то наводил обо мне справки. Помнишь, я спрашивала, как зовут твоего детектива, и ты ответил: Джерри Майер. Это имя стояло на отчете.
— Но ты называла другое имя…
— Дуглас Джетт.
— Давай позвоним моему детективу.
Девятая в списке! Запасной вариант. Ее самолюбию нанесен сильный удар.
— Джерри, это Люк Уокер.
— Что случилось?
— Отчеты, которые ты составил…
— Интересное чтиво, правда? Ты молодец, что проверил этих леди. Ты мог бы попасться на крючок…
— Джерри, — перебил его Люк. — У меня мало времени. Почему я получил отчет об Ариэль Минкс?
— А, это Дуг.
Люк взглянул на Ариэль.
— Кто такой Дуг?
— Мой сотрудник. Он собирал информацию о Юношеском центре, и его по-настоящему заинтересовала мисс Минкс, особенно после того, как он увидел ваше фото в газете. Я разрешил ему дополнительное расследование, подумав, что если ты наводишь справки об остальных женщинах, то и это будет не лишним. А что случилось?
— Впредь делай только то, что я тебя прошу, Джер!
— Ты не понимаешь, Люк. Леди, о которой идет речь, оказалась чиста, как первый снег. Слишком хороша для тебя, приятель!
Люк повесил трубку.
— Может быть, моя реакция была слишком бурной, — натянуто сказала Ариэль. — Но я не знала, что и подумать… Ты всю неделю вел себя как-то странно.
— У тебя были все основания сердиться. Мне очень жаль, что я причинил тебе боль. — Он сжал ее плечи. — Ты не можешь себе представить, как я нервничал, когда ты в таком состоянии уехала на машине через горы. Просто с ума сходил. — Он замолчал и перевел дыхание. — Не делай так больше. Не оставляй меня, мой ангел!
Ангел! Люк назвал ее ангелом! Это уже слишком, и она разразилась слезами. Люк заключил ее в объятия.
— Не понимаю, — причитала она. — Я никогда не плакала, пока не встретила тебя.
— Для этого, дорогая, видимо, есть веская причина. Однако сейчас я должен возвращаться.
Посмотрев ему в глаза, Ариэль глубоко вздохнула.
— Возьми меня с собой!
— Ариэль? — у него перехватило дыхание. — Ты уверена?
Она вытерла слезы.
— Ты сказал, что единственный способ победить страх заключается в том, чтобы бросить ему вызов. Я должна преодолеть его. Иначе так и останусь маленькой, испуганной девочкой. А тебе я верю больше, чем кому бы то ни было, Лукас!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Может быть, лучше мне самому сесть за штурвал, а ты будешь рядом в кабине? — Люк видел, что она дрожит всем телом, хотя и старается этого не показывать.
— Нет, — слегка улыбнулась она. — Сядь здесь.
— Хорошо. — Он подал ей плед. — Завернись-ка. Похоже, тебе холодно. Давай я тебя пристегну. Готова?
Ариэль кивнула. Он дал знак пилоту, и самолет пошел на взлетную полосу. Она схватилась за подлокотники кресла и крепко зажмурила глаза.
Взлет был ровным. Машина стремительно набирала высоту. Люк надеялся, что полет будет спокойным.
— Открой глаза, дорогая. Оттого, что ты не смотришь, ничего не изменится. На самом деле с закрытыми глазами ты чувствуешь малейшее колебание самолета. Будет лучше, если мы поговорим.
Ариэль медленно открыла глаза. Они были почти черными.
— Думаю, сейчас самое время вступить в клуб любителей высоты!
Он улыбнулся.
— Я дам тебе рекомендацию!
— Мне нужно заняться чем-то существенным. Жаль, что я не захватила вязанье…
— Значит, секс для тебя несущественное занятие?
— Нет, но… Ах, ну ты же знаешь, что я имею в виду!
Люк поднял подлокотник между ними и обнял ее, крепко прижимая к себе. Она положила голову ему на грудь.
— Тебе нужно выговориться, ангел мой!
Некоторое время Ариэль молчала, затем произнесла:
— В самолете было сто шестьдесят семь пассажиров. В живых осталась я одна.
Он вздрогнул.
— Что произошло?
— Я тебе рассказывала, что самолет врезался в гору. Мы с мамой находились в последнем ряду, она была беременна. Остальные мои родные сидели намного дальше. Они погибли в огне.
— Ариэль! Это ужасно!
— Меня зовут Анжела. Анжела Мазурски. Вот почему мои родные называли меня ангелом. — Она вцепилась ему в руку. — Мне пришлось сменить имя. Стать другим человеком. Иначе они бы не оставили меня в покое.
— Кто?
— Репортеры. Меня все называли чудо-ребенком. Пресса была безжалостна. Я сама с трудом понимала, что произошло, а они не оставляли меня в покое ни на секунду. К каким только уловкам они не прибегали, чтобы добраться до меня! Господи, мне было восемь лет! Я выжила в авиационной катастрофе, в которой погибла вся моя семья! Семь часов я провела под дождем, пристегнутая к сиденью! Мне было так страшно и холодно! А мама сидела рядом со мной, не отвечая… Это невыносимо! Потом я мечтала только забыть…
Такого Люк даже не мог себе представить. Он не знал, что сказать. Как она пережила подобный ужас? Видимо, вмешалось божественное провидение!
А он-то считал самым большим несчастьем в жизни конец своей футбольной карьеры… Какая же она сильная!
— После катастрофы я три месяца не говорила, — продолжила Ариэль. — Все, кто хоть как-то был связан с моей семьей, пытались стать моими опекунами, вообразив, что я получу огромную сумму страховки от авиакомпании. Потом появилась мамина сестра, тетя Бонни. Я всегда очень любила ее. Ах, как я была рада ее увидеть! Она стала моим спасением. И речь постепенно вернулась ко мне.
