Эллен Сандерс - Шанс на счастье
– Милая, о чем ты? Я не верю в это.
– Однако так оно и было.
– Наверняка он пошутил.
– Нет, он был даже слишком серьезен.
– Я с ним поговорю.
– Не стоит.
– Милая, не спорь. Я не стану говорить, что ты жаловалась или просила меня подействовать на него… Но это ведь ненормально.
О боже, мама в своем репертуаре! Наконец-то мы добрались до понятия «ненормально».
У миссис Райт весь мир делился по принципу штрих-кода: на черное и белое, на плохое и хорошее, на нормальное и ненормальное. Все, что выходило, по ее мнению, за границы нормы, – было плохим, дурным и пагубным. При этом некоторые явления зачислялись ею в разряд нормы по причинам, понятным лишь самой миссис Райт. Так, например, есть по утрам кукурузные хлопья – ненормально, так как это вредит желудку. Однако стоит залить их свежим коровьим молоком, как хлопья на завтрак тут же переползают границу и становятся нормой.
То, что поведение Лукаса было расценено матерью как ненормальное, обнадежило Шейлу. Похоже, позиции Лукаса в сердце его тетушки не столь уж и устойчивы, как Шейла полагала до сих пор.
– Даже не представляешь, как мы с твоим отцом обрадовались, когда Лукас сообщил нам, что ты приняла его предложение. Однако мы все-таки несколько удивились твоему решению жить вместе с ним до свадьбы. Нет, не подумай, что мы собираемся контролировать каждый твой поступок и решать что-либо за тебя, но… У тебя ведь маленькая квартира. Для одного человека – это, конечно, почти что хоромы. Однако Лукас привык к роскоши и простору. У нас большой дом…
– Мама, я так решила – и точка. Лукасу пришлась по душе моя идея.
– Когда же свадьба?
– Месяца через три.
– Так нескоро?
– Раньше никак не получится. У меня много работы.
– А Лукас?
– Он согласен.
– У него ведь тоже дела в Новом Орлеане.
– Мам, это уже проблемы самого Лукаса. Ни я, ни уж тем более ты не должны беспокоиться о его делах.
– Детка, ты довольно строга. Все-таки скоро вы станете мужем и женой. Проблемы Лукаса автоматически превратятся в твои проблемы. Неужели ты хочешь, чтобы его банк рухнул? Я недавно читала в газете, что…
– Мама! – остановила Шейла миссис Райт, пока это еще было возможным.
Стоило той пуститься в пересказ газетной статьи или телевизионной передачи, как уж ничто не могло остановить эту словесную лавину. На слушателей обрушивалась такая громада информации, различных подробностей, отступлений и попутных комментариев, что понять, о чем, собственно, шла речь изначально, было уже невозможно.
– Когда это случится, – а этого не произойдет никогда! – сказала себе Шейла, – тогда я и буду беспокоиться вместо… или вместе с Лукасом.
– Хорошо, не буду тебя задерживать. Ты же вечно куда-то торопишься. Шейла, милая, обещай, что не станешь издеваться над собой и голодать.
– Обещаю, – сказала с улыбкой Шейла, вспомнив об остатках шоколадки, спрятанной в укромном месте.
– Когда вы с Лукасом навестите нас?
– Как-нибудь на неделе.
– На какой? – упорствовала миссис Райт.
– Я тебе позвоню, когда надумаю… вернее, когда мы с Лукасом надумаем.
Жаль. Мама наверняка расстроится, что Лукас так быстро уехал, оставив ее влюбленную дочь одну. Шейла усмехнулась. Поскорее бы терпение Лукаса лопнуло! Неужели он настолько упрям, что готов терпеть ее капризы и полубезумные выходки только из-за того, что вдолбил себе в голову дурацкую идею жениться до тридцати лет?!
Да за те, полгода, которые он сам себе отвел на это немаловажное в жизни каждого человека мероприятие, Лукас вполне мог бы встретить и полюбить женщину. Так нет же! Он настолько уверен в силе разума и в правильности своих решений, что даже слушать не хочет ни о каких чувствах.
Более того, ему абсолютно плевать и на чувства других людей. Разве он думал о ней, Шейле, когда предлагал заключить сделку? Нет, ему была нужна жена, соответствующая заранее выбранным параметрам. Вот и все. Шейла, на свою беду, соответствовала им на все сто. Бывают же совпадения! Можно подумать, что Лукас конструировал модель идеальной жены со своей кузины.
Брр, придут же в голову мысли! Лучше подкрепиться шоколадом и придумать еще парочку-другую «сюрпризов» для Лукаса, пока он не вернулся.
– Привет, дорогая. Как прошел день? – спросил Лукас, не успела Шейла закрыть за собой входную дверь.
От неожиданности она аж подпрыгнула. Он усмехнулся.
– Я тебя испугал?
– Да… ой, то есть нет. Просто не привыкла еще, что живу не одна, – призналась Шейла.
– Честно говоря, я тоже.Шейла принюхалась.
– Чем это пахнет?
Лукас на секунду смутился, словно опасался ее реакции.
– Я кое-что приготовил нам на ужин. Ты просто не можешь отказаться. Лососина с овощами. Я специально ждал, пока ты придешь. У меня уже слюнки текут. Пахнет изумительно, правда?
Шейла посуровела.
– Нет. Вся квартира теперь провоняет рыбой и маслом. Фу! Ненавижу. Лукас, ты решил издеваться надо мной? Я ведь тебя просила не соблазнять меня едой! Неужели это так сложно понять?!
Шейла скинула туфли и слегка размяла уставшие за день ноги. Подняв глаза, она заметила нечто…
– Цветы?..
Лукас улыбнулся. Он был явно доволен собой.
– Да, в честь нашего… мм… соглашения.
– У меня аллергия на цветочную пыльцу, – буркнула Шейла и тут же выдернула цветы из вазы. – Выкини их, пожалуйста. Я не хочу заходить в кухню.
Уголки губ Лукаса медленно опустились.
– Милая, извини. Я не знал о твоей аллергии. Я хотел как лучше…
– Да-да, спасибо. Извини, я страшно устала. Пойду посплю пару часиков. А потом, если ты еще не ляжешь, поговорим, ладно?
Лукас пожал плечами. Что, собственно, он мог сказать? Запретить невесте спать, если она валилась с ног от усталости после трудного рабочего дня? Конечно, он надеялся, что они проведут вместе приятный, по возможности даже романтический вечер. Он приготовил рыбу, купил бутылку шардонне, цветы. Казалось, он предусмотрел все, чтобы задобрить Шейлу. Все… только не ее усталость.
– Может быть, сделать тебе расслабляющий массаж?
– Нет, спасибо. Сон – лучшее средство восстановить силы, – изрекла Шейла, после чего добавила максимально язвительным тоном: – Ты поужинай. Не вздумай из-за глупой солидарности отказывать себе в удовольствии.
Шейла посмотрела на часы. Половина второго ночи. Пора!
Она тихо отворила дверь из спальни и выглянула в гостиную. Лукас спал как младенец. Только что слюни во сне не пускал. Ему наверняка жутко неудобно, почти с сочувствием подумала Шейла, но тут же укорила себя в излишней чувствительности. Он сам довел дело до абсурда. Разве он не знал пословицу: как аукнется – так и откликнется? Он не желал считаться с ее чувствами и желаниями, вот и она не станет задумываться о нем.
