Барбара Картленд - Игра чувств
«Какой сильный характер! — восхищенно думал Чарльз. — Никакой жалости к себе и никакого загадочного вида, чтобы привлечь внимание. Она будет развевать знамена своей отваги перед всем миром. Но какого дьявола я не сумел уладить это мягче?»
Песня подошла к концу, и исполнители завалились друг на друга, изнемогая от веселья. Все аплодировали им, включая хозяина дома, который подошел к инструменту.
— Фредди, ну ты и плут: единолично присвоил нашу почетную гостью. Леди Клиона, я приношу извинения за своего кузена. Надеюсь, он вас не утомил.
— Напротив, общество мистера Мэйсона оказалось как нельзя кстати, — ответила Клиона нежным голосом, от которого граф затрепетал.
Он приготовился увидеть упрек в ее глазах, однако девушка смотрела в какую-то точку как раз над его плечом.
— Полагаю, нам пора откланяться, — сказала леди Арнфилд. — Чарльз, дорогой, это был такой приятный вечер!
Поднялся одобрительный всеобщий шум — все поднялись с мест, чтобы уходить. Звучали вежливые слова:
— Очаровательно… вы должны у нас отобедать… так приятно было вас видеть… с нетерпением ждем скачек…
Гости выходили в прихожую. Слуги разносили плащи, перчатки и шляпы. Чарльз, леди Хестер и графиня ходили между гостями, обмениваясь любезностями.
Чарльз пожелал спокойной ночи сэру Кентону и леди Арнфилд. Клиона склонила голову с ничего не значащей улыбкой на губах, и ее взгляд снова разминулся с глазами Чарльза.
Но когда Фредди взял ее за руку, она улыбнулась ему и нежно шепнула:
— Спасибо, Фредди.
Леди Маркэм протянула на прощание руку.
— Такой замечательный вечер… о Господи! Что это?
Головы повернулись на звук колес у дверей, послышались голоса, и слуги поспешили ко входу.
— Кто-то перепутал время, — весело сказал лорд Маркэм. — Теперь уже нет смысла показываться…
— Кого недостает? — вскричала графиня. — Я думала, все здесь.
— Все приглашенные действительно здесь, — сказал Чарльз. — Это что-то непредвиденное. Очень надеюсь, что это не дурные вести.
Уоткинс степенно подошел к парадной двери, открыл ее и отступил, чтобы пропустить вновь прибывшего.
Гости, собравшиеся в прихожей, постепенно смолкли, когда увидели, кто приехал.
Графиня тихонько ойкнула. Леди Хестер прижала пальцы к губам.
В дверях элегантный, красивый стоял Джон Бекстер.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Преодолев первоначальный шок, Чарльз решил вести себя как ни в чем не бывало. Что касается присутствующих, граф был уверен, что большинство слышали о его кузене Джоне, хотя некоторые не знали его в лицо.
— Джон, — сказал он нейтральным тоном. — Какая приятная неожиданность.
— Как характерны для твоей великодушной натуры эти слова, Чарльз, — ответил Джон, продвигаясь глубже в прихожую. — Но я сомневаюсь, что в этой неожиданности для тебя много приятного. Я плохо с тобой обошелся, когда был здесь в последний раз, не так ли? Не стану тебя винить, если ты выставишь меня вон.
— Конечно же, я не собираюсь этого делать.
Джон протянул руку.
— В таком случае, пожмем руки? Будем считать, что я прощен, и забудем старое?
У Чарльза не оставалось иного выбора, как согласиться. Либо так, либо угроза открытого скандала.
Кроме того, хотя поведение кузена смутило и поставило Чарльза в тупик, он был отнюдь не против пойти навстречу. Сердце у него было доброе, а характер несварливый. Что бы ни затевал Джон, Чарльз был рад примирению.
Двоюродные братья пожали друг другу руки. Джон выглядел мужественно и привлекательно. На присутствующих эта сцена произвела приятное впечатление. «Два красивых молодых человека, такие похожие, таких импозантные!» — думали гости.
С таким же смиренным спокойствием Джон поцеловал бабушку, потом тетю. Они тепло обняли его, и Чарльз видел, что им приятен его визит и обхождение.
— Простите, что застал вас врасплох, у вас гости, — кротко сказал Джон Чарльзу. — Это бестактно с моей стороны. Я скоро вас покину.
— Останься, сначала нужно тебя представить, — любезно сказал Чарльз. — Лорд и леди Маркэм, это мой двоюродный брат Джон. Викарий…
Со скромным любезным видом Джон принялся обходить гостей, оказывая каждому лестное внимание, как будто ждал встречи как раз с тем человеком, с которым сейчас знакомился. В ответ на замечания о сходстве с кузеном он улыбался, точно слышал их в первый, а не в тысячный раз.
Арнфилды встречались с Джоном раньше и знали, как он обычно себя ведет, но даже их смягчило обаяние, которое, как было известно Чарльзу, могло легко ввести в заблуждение, стоило только Джону захотеть.
— Приятно снова видеть вас, — сказал он им. — Сэр Кентон, я помню о возможности покататься на одной из ваших лошадей, которую вы любезно предоставили мне несколько месяцев назад. В моей памяти это останется одним из самых приятных моментов.
— Ах, вы говорите о Сейбре, — воскликнул сэр Кентон, которого легко было задобрить любым упоминанием о его лошадях. — Хороший конь, но не все могут ездить на нем так, как вы.
— Вы очень любезны.
Чарльз заметил, что Клиона смотрит на Джона, слегка нахмурив прелестный лобик, и понял, что дольше тянуть нельзя.
— Леди Клиона, — официальным тоном произнес он, — мой кузен, Джон Бекстер. Джон, леди Клиона Локсли.
— Ваш преданный слуга, сударыня.
— Сэр, — пробормотала она.
— Я велю, чтобы твои вещи перенесли к тебе в комнату, Джон, — отрывисто сказал Чарльз.
— Очень мило с твоей стороны, кузен, — сказал Джон. — Леди Клиона.
Он поклонился.
Клиона ответила коротким реверансом и направилась к двери с дядей и тетей. Всем остальным это послужило сигналом для прощания.
— Ты был очень плохим мальчиком, — сказала Джону графиня, как только они остались одни. — Пойдем ко мне в комнату. Мне нужно с тобой серьезно поговорить.
— Да, бабушка, — смиренно ответил Джон.
— Что ты задумал, Джон? — угрюмо спросил Фредди. — Меня не обманешь всеми этими кроткими ужимками.
— Я и не ожидал, что ты мне поверишь, Фредди, — сказал Джон.
— Думаешь, тебе все сойдет с рук?
— Конечно же, ему ничего с рук не сойдет, — сказала графиня. — Он вел себя очень скверно, и я скажу ему об этом.
С этими словами она отправилась наверх вместе с леди Хестер и Джоном.
— А много ли с этого толку? — рассерженно воскликнул Фредди.
— Тише, Фредди, — сказал Чарльз. — Меня, как и тебя, мучают подозрения, но давай подождем и посмотрим, что будет. Бабушке это приятно.
— А как насчет тебя? Как ты можешь принять его, после того как он наставлял на тебя револьвер?
