Салли Лэннинг - Где ты, судьба моя?
«Она». Круче не выдумаешь. Крис знает, как доставать. Как будто ее не существует.
— Меня зовут Брайди, — глухим голосом проговорила она. — Мисс Малколм будет уж слишком, а мама явно неприемлемо.
— И, будь добра, Крис, веди себя по-человечески, — резко добавил Падди.
— Простите, — пробормотала Крис и топнула по ковру ногой. Вид у нее был несчастный.
С того самого дня, как они с Падди познакомились и поругались на автостоянке, Брайди поняла, что все тринадцать лет не переставала любить свою неведомую дочь. Сейчас перед ней был не невинный младенец, а строптивая девочка-подросток, но это дела не меняло. Она любит Крис. Да и как могло быть иначе!
Потому она и здесь. Потому и рассказывает свою историю на этот раз самой, быть может, заинтересованной стороне.
Она буквально выложилась. Она обрисовала всех: Билли, Элизабет Малколм, себя шестнадцатилетнюю. Она пыталась оживить их, чтобы найти отклик в сердце своей дочери. Но голос Крис был по-прежнему холоден, да и ей самой история в ее исполнении показалась выдуманной и неестественной. Она видела еле скрываемое презрение в глазах Крис и чувствовала, что проигрывает, безнадежно проигрывает в деле, которое для нее жизненно важно.
Теребя край свитера, она смущенно закончила:
— Я, вообще-то, никому об этом не рассказываю, так что не очень привыкла; я просто хотела объяснить тебе, Крис, что я не бросала тебя. Я не могла искать твои следы и пытаться вернуть тебя. Отца Билли выкинули бы с единственной работы, на которую он был способен, а ему надо было кормить четырех сыновей и жену. А Билли могли так отделать, что родная мама не узнала бы. Не могла я пойти на это, разве тебе не понятно?
— Папа и мама учили меня отвечать за свои поступки, — сказала Крис и впервые посмотрела в глаза Брайди. — А не искать оправдания и лгать.
— Ты считаешь, что все это ложь?
— Ты бросила меня! И тебе за это стыдно. Вот ты и пытаешься хоть как-то приукрасить дело.
— Вы с папой мыслите схоже, — горько заметила Брайди. — Он так же отреагировал на это, когда услышал.
— Лучше вам вернуться в Стилбей и жить там. А мы с папой как-нибудь сами разберемся. Вы нам не нужны. Обходились и обойдемся.
— Если бы, Крис, я тебе действительно была не нужна, ты относилась бы ко мне безразлично, — с силой проговорила Брайди. — А уж что-что, а безразличием все это не назовешь. А если ты полагаешь, что я готова превратиться в тряпку, чтобы ты об меня ноги вытирала, то ты плохо меня знаешь. Я не позволю смотреть на меня свысока. Тебя отобрали у меня, не спросив моего согласия, и это разбило мне сердце: я с тех пор не могла смотреть на мужчин.
Крис отбросила свои рыжие кудри, совсем ее жестом, и проговорила, хотя и не очень уверенным голосом:
— Только не говорите мне, что вы не положили глаз на моего папу. Здесь каждая женщина в округе считает, что мне нужна новая мать, а ему новая жена.
— Это дело касается нас с тобой. Оставь отца в покое. И вот что мы сделаем. Давай в следующий уик-энд съездим в Бернстон, я покажу тебе местечко, где это все произошло; ты сможешь поговорить с людьми, которые знали мою мать, знали, что она за птица. Может, тогда ты поверишь мне.
— В пятницу и субботу у нас баскетбольные соревнования.
— Ну так в воскресенье!
— Я тоже поеду, — проговорил Падди тоном, не терпящим возражения. — Крис моя дочь, Брайди. Не может же она встретиться со своими дедушкой и бабушкой — а ведь к этому дело идет, не так ли? — без моего присутствия.
Верно, Сильви и Грег, как это она забыла.
— Мы не можем туда поехать, — проговорила Брайди глухим голосом. — Они были так добры ко мне. Не могу я явиться к ним на порог после стольких лет с внучкой, которая терпеть меня не может.
— А что, если ты съездишь туда завтра, все им расскажешь и мы приедем в следующее воскресенье? — предложил Падди. — Тогда мы не свалимся к ним как снег на голову.
— Тем более так можно будет и обо всем сговориться, чтобы свести концы с концами, — съязвила Крис.
Брайди посмотрела на дочь.
— Хватит! Сильви и Грег слишком честные люди и не такие уж простаки, чтобы их можно было легко провести. Где телефон? Узнаю, дома ли они завтра.
Падди вдруг рассмеялся.
— Вы бы посмотрели сейчас друг на друга. Вот уж воистину два сапога пара.
— Да замолчи ты! — взорвалась Брайди.
— Нет! — закричала Крис.
Ни слова не говоря, Падди подошел, обнял Брайди и Крис и подвел к зеркалу. На них смотрели двойняшки: рассыпавшиеся рыжие пряди волос, чуть вздернутые носы и воинственно поднятые подбородки.
Невольно улыбнувшись, Брайди проговорила:
— Пожалуй, ты прав. Хотя у Крис глаза Билла.
На миг в карих глазах Крис вспыхнуло любопытство, но тут же погасло.
— Новая Зеландия у черта на рогах. Очень ему нужно возиться со мной.
— Подумаешь, несколько часов на самолете, — проговорил Падди. — Только хорошего помаленьку. Как насчет Бернстона для начала? Новую Зеландию отложим на потом. Пошли на кухню, и оттуда Брайди позвонит.
Его рука все еще обнимала талию Брайди. Брайди резко вывернулась, подумав при этом, что было бы неплохо прижаться к нему, как Маргарет на фотографии в гостиной, чтобы зарядиться от него силой и зарядить его. Утешить его и быть утешенной.
Любить и быть любимой?
Это риск, на который она никогда не шла. Разве не риск пытаться завоевать Падди, который всем существом верен памяти своей покойной жены и считает целью своей жизнью заботу о рыжей дочери?
Она отодвинулась от него.
— Надо узнать их телефон.
Через пару минут она стояла на кухне и слушала в трубке гудки. Она звонила в Бернстон, в дом, где с детских лет получала недостающую любовь и дружбу. Наконец в трубке послышался мужской голос.
Брайди побледнела и схватилась свободной рукой за стойку.
— Билли?
— Да…
— Но ты… ты же в Новой Зеландии.
— Брайди! Вот это да! Я только собирался позвонить тебе, думал, может, удастся повидаться. Как ты?
— Отлично, — проговорила она. — Ты давно дома?
— Вчера прилетел. Я лечу в Нью-Йорк, всю следующую неделю у меня сплошные встречи, а потом к концу недели опять сюда. А потом в Монреаль и Сингапур.
Энергии у Билли было не занимать. Брайди до него было далеко. Его мотало по всему свету.
— Ты не переменился, — усмехнулась Брайди.
— Господи, Брай, — проговорил он, назвав ее как в детстве. — Надо повидаться. Я, конечно, сукин сын, даже не написал после смерти твоей матери, но ты же знаешь меня по части писем.
— Я потому и звоню. Хотела узнать, не могу ли я заехать к вам завтра, а то и сегодня. Билли… тут такое произошло… ребенок… наша девочка… она здесь. Стоит тут рядом. Я…
