Донна Клейтон - Мозаика жизни
—Но он не мог бы так отрицательно повлиять на нас с Люком, если бы наш брак был крепким. — Дженни хотелось, чтобы фраза звучала скорее утверждением, чем вопросом.
Неуверенность собственного тона сильно напоминала неуверенность мужа. Люк сказал, что они справятся и все уладится. Но она слышала в его голосе, видела в его взгляде сомнение.
—Вы должны помнить одно… — сказал доктор, — людям свойственно ошибаться. Мы все делаем ошибки.
—Вы думаете, я тоже сделала? Ужасную ошибку?..
—Я этого не говорил. Я не знаю, сделали вы ошибку или нет. — Он наклонил набок голову. — Смысл моих слов в том, что жизнь продолжается. Надо жить здесь и сейчас. А не в прошлом, где что-то могло случиться, а могло и не случиться. Особенно если есть вероятность, что вы никогда не вспомните.
Сидя за рулем «бронко» по дороге домой, Дженни чувствовала себя почти свободной. Конечно, сомнение, заботы, вопросы оставались — острые, как всегда. Но здесь, на открытой дороге, она отбросила свои беды и просто наслаждалась солнечным светом и неоглядным голубым небом над головой.
Прежде чем позволить ей ехать в Олем одной, Люк заставил ее потренироваться: как тормозить, как трогаться с места, как парковаться и поворачивать. С теплой улыбкой она вспомнила часы, которые они провели в зоне для парковки машин. Они несколько раз объехали ее вокруг. И даже когда стало ясно, что Дженни готова для поездки по шоссе, Люк все равно заставлял ее практиковаться еще и еще.
Когда Люк рядом, у нее всегда теплело на сердце. Почти всегда. Ребенок, а точнее — вопрос об отце ребенка, разделял их, словно широкая бурная река.
Объехав дом, Дженни поставила машину и заспешила к двери в кухню. Конечно, Мэри нужна помощь в приготовлении обеда. Но когда она открыла дверь, в кухне никого не было.
—Мэри?
На плите не поблескивали кастрюльки, в воздухе не чувствовались вкусные запахи. Кухня, да и весь дом создавали впечатление пустоты и одиночества.
Удивляясь, что случилось с Мэри, Дженни машинально подошла к телефону и подняла трубку. Тут она сообразила, что понятия не имеет, какой у Мэри номер телефона. Открыв ящик, Дженни достала маленькую адресную книгу с симпатичными щенятами на обложке. Наконец указательный палец остановился на номере, и в этот момент в кухню вошел Чад.
—Привет.
—Ты что-нибудь знаешь о Мэри? — спросила Дженни. — Я беспокоюсь. Она должна была быть здесь.
—Она была. Я отправил ее домой.
—Ох. — Дженни моргнула. Снова ожила прежняя тревога. — Почему? Люку нравится, когда она днем здесь со мной.
—Сегодня я буду здесь с тобой. — Он пожал плечами. — Я даже помогу тебе с обедом.
—Н-но, — заикаясь, протянула Дженни, — разве ты не нужен Люку в горах? На расчистке новых трасс?
Выражение его лица изменилось прямо у нее на глазах.
—По-моему, Мистер Совершенство прекрасно обойдется без меня. Он, наверно, предпочел бы, чтобы я вообще не болтался у него на пути.
— Уверена, что у Люка нет таких мыслей.
Рот Чада насмешливо скривился.
—Он изо всех сил старается терпеть мою некомпетентность и не делать слишком часто резкие замечания. — Чад притворно вздохнул.
В Дженни закипало раздражение. Она не слышала, чтобы Люк хоть одним словом осудил брата. Но досада поубавилась, когда она вспомнила, что в свое время тоже пришла к такому же заключению. Люк, и правда, едва терпит присутствие Чада на курорте.
—Тебе не кажется, что ты слишком требователен к Люку?
—Может быть, да, а может быть, нет. — Он снова беззаботно пожал плечами.
Опять нависло молчание.
Дженни взглянула на часы. Люка еще долго не будет дома. Время надо чем-то заполнить.
—По-моему, мне пора браться за обед. — Она нагнулась к нижней полке буфета и потянулась за кастрюлей.
—Еще слишком рано.
Рука на мгновение застыла. Дженни закрыла дверцу буфета.
—Наверно, ты прав. Мы с Мэри часто сидели, пили чай и болтали. Только потом брались за готовку.
—Последнее время ты избегаешь меня, — начал Чад.
—Да. — Дженни даже не пыталась отрицать очевидное.
—Не могу удержаться, чтобы не отметить: брата ты не сторонишься, — с обиженным видом бросил он.
—Люк мой муж, — подчеркнуто твердо ответила она. Ей хотелось таким путем предотвратить спор, который, как она чувствовала, он затевает.
—А я твой любовник.
Его откровенность вывела Дженни из себя. Она шумно втянула воздух.
—Но… я… ммм… — Она замолчала, чтобы собраться с мыслями. — Но, Чад, понимаешь, я этого не помню. Я имею в виду, не представляю, что между нами могло что-то быть.
— Что между нами могло что-то быть?
Агрессивное мерцание карих глаз вызвало в ней вспышку страха.
—Послушай, Чад, я не хочу воевать с тобой. Если ты собираешься спорить и обвинять, то давай сделаем это в другое время и в другом месте.
«Когда Люк будет близко и услышит крик», — пронесся в голове беззвучный вопль.
Брови у него сошлись на переносице.
—Похоже, ты боишься меня?
—Нет.
—Хорошо. — Голос смягчился. Он снова улыбался. — Этого я меньше всего хочу. — После минутной паузы он продолжал: — Ты должна понять, почему я огорчен. Должна, понимаешь? Между нами было что-то удивительное. Такое удивительное, что мы сделали ребенка. Нашего ребенка. И у меня такое чувство, будто я теряю тебя. И нашего ребенка. Из-за Люка.
—После несчастного случая… — Дженни запнулась, — у меня такое впечатление, будто вся моя жизнь — гигантская головоломка, мозаика. Все кусочки рассыпались и разлетелись в разных направлениях. Я провожу с Люком время, пытаясь собрать хоть что-то.
Он медленно кивнул.
—Это я могу понять. Но разве тебе обязательно с ним целоваться? Я чувствую себя преданным.
От его тупой откровенности Дженни стало стыдно.
—Могу понять твою обиду. Если у нас с тобой, и правда, была связь…
—Если? Снова начинаешь? Ты говоришь так, будто не веришь, что мы были любовниками! Пойдем в гостиную, — сказал Чад. — Я хочу тебе что-то показать.
Она последовала за ним. Они прошли коридор, миновали лестницу и оказались в комнате, которая считалась гостиной. Чад уселся на кушетке и похлопал по подушкам рядом с собой. Дженни, поколебавшись, опустилась на кушетку чуть подальше от него.
Он взял с кофейного столика потрепанный альбом и положил ей на колени.
—Вот. — Карие глаза внезапно оживились. — По-моему, тебе уже пора посмотреть.
—Что это? — Она открыла синюю в крапинку обложку. Неужели сейчас она узнает ужасающую новость?
—Сама увидишь.
На фотографиях в альбоме Дженни узнала свое улыбающееся лицо, и Чада — тоже. Но другие лица были совершенно незнакомы. И она этому не удивилась. Снимки изображали веселые компании. Смех, товарищеская обстановка и несметное число бутылок пива.
