Робин Доналд - Узница Волчьего логова
Обида наполнила душу Сары. Как ни старалась она весь год забыть его, так и не смогла. Их отношения напоминали скорее страстный роман из телесериала, чем реальную жизнь.
Может, ей лучше принять все как есть? Зачем бороться с очевидным? Они созданы друг для друга. Этот мужчина принадлежал ей, она это чувствовала. И сама она не могла больше ни о ком другом думать.
Эту мысль надо загнать куда-нибудь подальше, тут же решила Сара. Слишком опасная мысль. Ей нужно побеспокоиться о будущем, а значит, как можно быстрее бежать отсюда. Иначе она потом никогда себя не простит, если ей придется жить приживалкой под одной с ним крышей. Да еще выслушивать попреки за якобы украденное ею ожерелье.
Но с другой стороны, лиши в его объятиях она чувствовала себя так уютно и спокойно. И отрицать это было бы глупо.
– Что случилось? – спросил он.
От неожиданности она заморгала. Как он почувствовал ее тревогу? Она молчала, удивленная.
– Сара? – снова позвал он ее.
– Ничего, – хрипло отозвалась она, откашлялась и повторила: – Ничего. Правда, совсем ничего.
Он погладил ее волосы и заглянул ей в лицо. Саре пришлось закрыть глаза, чтобы не выдать своих противоречивых чувств. Но это было бы слишком подозрительно, поэтому она заставила себя открыть глаза.
Гейб наклонился, что поцеловать ее в губы. Это был самый нежный и любящий поцелуй, какой можно только представить. Саре на мгновение почудилось, что в их отношениях наметилось явное изменение, и она, наивно обрадовавшись, обняла его за шею, прижалась к нему и спросила:
– Ну что, ты поверил, наконец, что я не виновата в исчезновении ожерелья.
Впоследствии она проклинала себя за то, что у нее так неосторожно вырвались эти слова. Но ей не хотелось лежать в постели с человеком, который не верил ей. Это не любовь.
Мужчина весь напрягся и одним сильным движением отстранил женщину прочь от себя, затем вскочил с кровати и шагнул к окну.
Горечь охватила Сару. Как больно и унизительно было терпеливо сносить подобное его поведение. Пока она спала в его объятиях, солнце счастья, казалось, выглянуло из-за туч. Но теперь... теперь снова наступили мрачные сумерки.
Гейб стоял у окна, не оборачиваясь.
– Нет никакого смысла обвинять Марию, как ты не можешь этого понять? – заговорил вдруг он.
– Опять... – Сара в отчаянии опустила голову. – А я здесь при чем?
– А тогда кто же? – спросил он с не меньшим волнением.
– Не знаю... – честно призналась она и потерла покрасневшую кожу на руке. Кажется, в скором времени тут будет изрядный синяк.
– Это я виноват, что ли? – спросил он грубо.
– Даже не знаю, – насмешливо отозвалась она. – Может, мушка укусила.
Гейб наклонился и осмотрел покрасневшее место.
– Надеюсь, все пройдет. Обычно я не бываю жесток с моими женщинами.
Его слова стали для нее ушатом холодной воды. С «его женщинами»?
– Но я не принадлежу к числу твоих любовниц, – заявила она и отвернулась в желании скрыть обиду.
– Не лги, – усмехнулся он. – Одно мое прикосновение, и ты уже готова сдаться и дать мне все, что я ни пожелаю.
– Неправда, я честно сопротивлялась, – Сара сделала последнюю попытку перевести их разговор на шутливый тон.
– Недолго, – не остался он в долгу. Оделся и снова взглянул на нее: – Неужели ты надеялась, что я тебя люблю? – с вызовом сказал он.
Ее сердце упало. А она-то, дура, надеялась...
– А мне почему-то казалось, что нас связывает нечто большее, чем простая физическая близость...
– Мне тоже так казалось. Но разве может что-то связывать меня с женщиной, укравшей фамильное ожерелье? Ты одна знала код сейфа. Мария не разбирается в замках.
– Откуда ты это знаешь? – спросила она, и вдруг некое смутное воспоминание мелькнуло в ее голове.
– Потому что она так сказала мне, а я склонен доверять ей, – без тени сомнения заявил он.
– Но ведь именно она предложила последовательность цифр для кода. Это был твой день рождения, – вдруг вспомнила Сара.
Но Гейб на это лишь угрюмо усмехнулся.
Нет, ей не удастся его переубедить! Как же ей пробить брешь в этой стене непонимания, которая не только не разрушалась, но становилась лишь толще и выше? И это привело девушку в настоящее бешенство. Забыв о своей наготе, она вскочила с кровати и подбежала к нему. Ее волосы развевались, а глаза горели зеленым огнем ярости. Лицо раскраснелось.
– Седьмое ноября, – прошипела она, упершись руками в его грудь. – Мне абсолютно наплевать, что ты думаешь, но я не брала ожерелье!
Прохладный, с запахом цветов ветерок овевал тело Сары. Только сейчас она осознала, что она стоит перед мужчиной совсем голая. А он... он даже не обращал на это внимания. Он не обнял ее, не поцеловал...
Едва сдерживая рыдания, она отвернулась и равнодушно проговорила:
– Но это больше не имеет значения. Отпусти меня, Гейб... мы с тобой ходим по кругу и никогда не поймем друг друга.
– Ну почему ты так упряма? – в сердцах воскликнул он. – Если бы ты сказала мне, где находится ожерелье, думаю, я смог бы... смог бы тебя простить.
– Простить? – Она шагнула к нему, и голос ее поднялся до самой высокой ноты. – Если кто кого и должен прощать, так это я саму себя. За то, что я имела глупость влюбиться в тебя! В такого грубого и жестокого мужчину. Слава богу, признался, что не любишь меня! – Она помолчала, а затем продолжила: – И потом – что бы ты ни говорил – Мария знает, как работает сейф! Два дня назад она привела меня в твой кабинет, открыла большой сейф с документами и вынула оттуда план замка.
Лицо Гейба потемнело, но уже через секунду он снова был воплощением невозмутимости.
– Мария целый год работала в замке и, конечно, видела, как я открываю сейф.
Все бесполезно! – в отчаянии подумала Сара. Он разом отметает все мои доводы.
– Не понимаю, чего ты собирался добиться, обманом зазвав меня сюда. У тебя все равно ничего не выйдет. Я ухожу. И прямо сейчас.
– Ты уедешь в конце недели, – ответил он спокойно. – И почему же тогда Мария помогала тебе?
– Может, ей по-человечески немного жаль меня? – предположила она. – Почему бы тебе самому ее не спросить об этом?
Ответа она так и не дождалась. Он повернулся и направился к двери, обдав ее ледяным взглядом.
– И кстати, заодно спроси, чего она добивалась кражей ожерелья? – крикнула ему вслед Сара.
Этот выпад он тоже оставил без внимания. Дверь за ним закрылась. Слезы, давно уже душившие Сару, пролились сами собой.
Нет, тут нельзя оставаться! Она чувствовала себя пленницей и дешевой любовницей. Надо срочно уходить отсюда. Ждать больше нечего!
