Мэгги Кокс - Поймай, если сможешь
— А ты, Элли? — спросил он, снова утопая в ее изумрудных глазах, когда Элли обернулась к нему. — Где ты провела свое детство? Ты всегда жила в Лондоне?
— Да, — коротко ответила она.
Николай заметил нервозность, появившуюся у нее на лице. И у него снова возникло неприятное ощущение, что Элли пытается что-то от него скрыть.
— В какой части Лондона? — решил уточнить он.
— В разных местах. — Она пожала плечами. — Много раз переезжала.
— Почему? Что мешало твоим родителям обосноваться где-нибудь?
— Моя мама умерла, когда мне еще и года не было. А отец… Он… он не всегда был рядом.
— Почему?
«Сидел в тюрьме наверняка, — предположил про себя Николай. — И что в таком случае было с его маленькими дочерьми? Что делали Элли и Джеки в это время?»
— Я его редко видела. Он не жил с нами. За мной и сестрой ухаживали разные люди… Мы не всегда с ней жили вместе… — Элли прикусила губу и покосилась на Арину, которая притихла и внимательно слушала ее.
— Твой отец не хотел вас воспитывать? — Николай полностью забыл о своем раздражении и подозрениях.
Элли взяла графин с водой и налила себе в бокал.
— Думаю, сейчас не самый лучшим момент это вспоминать, — сказала она, сделав несколько глотков. — Не думаю, что Арине стоит слушать подробности о моем детстве. Мы можем с тобой поговорить об этом позднее, без нее? Хорошо?
Глава 8
Элли принимала ванну, когда раздался стук в дверь. Тяжело вздохнув, она потянулась за полотенцем. Ну, кого еще нелегкая принесла? Почему ей нельзя отдохнуть? День уже и так был слишком длинным и эмоциональным. Она успела переехать на Парк-Лейн, обойти все магазины Лондона с Ариной и Николаем, объесться блинов в русском ресторане, а потом еще по возвращении домой отсидеть за семейным ужином.
Было бы намного легче, если бы ей не приходилось все время себя контролировать и подавлять свои чувства. А горящий взгляд Николая мог свести с ума любого. От его взгляда у нее, то мурашки бежали по коже, то, наоборот, истома разливалась по телу. Она даже не могла с ним спокойно разговаривать. А вдруг у него на уме целый список новых обвинений, которые он придумал и собирается ей предъявить?
— Собираешься ложиться?
Глаза Элли раскрылись, когда она увидела перед собой мужчину, который никак не хотел покидать ее мысли. Вопрос был невинным, но ей он показался провокационным. Она стояла перед ним в одном легком халатике, и Николай самым беспардонным образом рассматривал ее.
— Я решила принять ванну перед сном, — призналась Элли, ругая себя за то, что в голосе у нее ощущалось напряжение.
— Я хотел у тебя кое-что спросить, но за ужином не смог этого сделать из-за Арины. Можно мне войти?
Не найдя разумных причин ему отказать, Элли обреченно отошла от двери, пропуская Николая в комнату. На полу стояли ящики с книгами, разобрать которые у нее не хватило времени. А на кровати и стульях висела и лежала одежда, которую она собиралась завтра разместить в шкафу. Когда взгляд Николая остановился на кучке ее нижнего белья, Элли вся вспыхнула и нервно затеребила узел на халате.
— О чем ты хотел меня спросить?
— Элли, я хочу услышать ответ на вопрос, который я тебе задал в ресторане. — Он повернулся к ней и нахмурился. — Почему отец не занимался тобой и Джеки?
И зачем ему это знать? Почему он привязался к ней с этим вопросом? Элли тяжело вздохнула. Даже будучи психологом, она не очень любила оглядываться назад на свое прошлое. Ей сложно было заново переживать все неприятные воспоминания, связанные с детством и юностью. Она предпочитала думать о настоящем и то же советовала клиентам, напоминая им, что каждый в силах изменить свою жизнь.
— Отец долгое время считал меня виноватой в смерти матери. После родов она плохо себя чувствовала, так как подхватила инфекцию, которая развилась затем в пневмонию. Он очень любил мою мать и мучительно переживал из-за ее смерти. Сначала он попытался воспитывать нас, но у него не получилось стать отцом-одиночкой, и он обратился в социальные службы, которые подыскали нам приемные семьи. Мне сразу же нашли приемных родителей, а Джеки отправили в детский дом, потому что она была на несколько лет старше меня. Когда мне было около трех, меня передали в другую семью. Это была молодая семья, своих детей у них тогда не было, хотя они их очень хотели. Через год у них появился свой ребенок, и меня отдали в детский дом. Мне тогда было, чуть больше четырех лет, ну и как все дети, я была активной и требовала много внимания. У них его для меня не нашлось. Так до шестнадцати я и кочевала из одной семьи в другую, периодически оказываясь в детском доме. Только там мы с Джеки иногда и сталкивались. В основном мы росли вдали друг от друга. Ты удовлетворен моим ответом на свой вопрос?
— И когда отец снова появился в твоей жизни?
— Незадолго до того, как мне исполнилось шестнадцать. Он всегда поддерживал связь с социальными службами и иногда посылал деньги для меня и для Джеки. Думаю, с годами он пожалел, что бросил нас. Новую семью ему создать не удалось, и он почувствовал себя одиноким. Вот и вспомнил о родных дочурках.
Элли постаралась улыбнуться, но убедительной улыбки у нее не получилось. И голос ее дрожал, как будто она до сих пор не смогла забыть старые обиды. Нет! Она ни в чем не винила отца, особенно теперь, когда он заболел. Все это из-за расшатанных за день нервов!
— И ты простила его? Так просто?
— Да.
Конечно, было не совсем легко. Были времена, когда ей хотелось отомстить отцу и разорвать с ним всякие отношения. Но она ни разу не нашла в себе силы для этого, и ему удалось разжалобить ее сердце своими мольбами. В конце концов, Элли решила, что всем им достаточно горя и страдания, через которые они уже прошли.
— Не могу поверить, что ничего не знал об этом. Ни Джеки, ни ты никогда не говорили о своем прошлом. Нельзя не признать, что у вас было трудное детство.
— Возможно. — Элли пожала плечами. — Могу сказать только, что оно нас научило тому, как выживать. Джеки не любила оглядываться назад. А я… Мне пригодился мой опыт, чтобы понять, чем я хочу заниматься в жизни: помогать обездоленным и тем, кому сложно справляться с выпавшими на их долю проблемами. Все мы, независимо от социального положения и материальной обеспеченности, так или иначе сталкиваемся с трудностями…
Какое-то время Николай обдумывал ее слова, а потом скрестил руки на груди и вздохнул.
— В свете того, что ты сказала, я теперь понимаю, что ты могла найти в Александре и с чего вдруг решила встречаться с ним. Тебя привлекла возможность легкой жизни, благодаря которой можно было уйти от тягот. Это, конечно, тебя нисколько не оправдывает ни в том, что ты завела с ним роман… ни в краже.
