Ребекка Уинтерз - Очарование её глаз
Как долго она ждала этих слов, но верит ли Андреас в то, что говорит?..
В понедельник утром, позанимавшись с преподавателем, Доминик вышла из университета и поехала на такси в больницу «Акрополь», чтобы обсудить свои проект с руководителем группы добровольцев.
Накануне они с Андреасом принимали у себя крупных бизнесменов с женами, и он объявил, что его супруга собирается возглавить новый фонд при онкологическом центре.
Доминик поняла, что Андреас окажет ей полную поддержку. Ничто не могло вызвать у нее большей радости. Теперь она знает — им удастся сохранить брак.
Но ей нужно поговорить с одним человеком.
Перед уходом из больницы она позвонила Полу и предложила ему пообедать вместе. Он без колебаний согласился встретиться с ней в маленьком кафе неподалеку.
Когда они закачали салат, Пол сказал:
— Спасибо за приглашение на ужин. Ты, оказывается, превосходно готовишь.
Доминик улыбнулась:
— Приятно услышать эти слова во второй раз. Но я хотела встретиться с тобой по другой причине.
— Я так и думал.
— Пол... — Она пристально посмотрела на него. — Ты знал, что Олимпию изнасиловали?
Он долго молчал.
— Я узнал об этом спустя несколько месяцев после твоего отъезда в Сараево.
— Значит, мой муж скрывал все и от друга?
— Он никогда не рассказал бы мне, если бы у нас не произошла ссора из-за тебя.
— Из-за меня?
— Да. Я обозвал его дураком, потому что он не бросился за тобой и не умолял вернуться. Он страшно рассердился и сказал, что ты не доверяешь ему и не веришь в его любовь. Тогда я заявил, что на твоем месте поступил бы так же. Ему пришлось сознаться. Узнав об изнасиловании, я объяснил, что только идиот может поверить словам Олимпии.
— Так ты не веришь, что было изнасилование?
— А ты?
— Честно говоря, нет.
— Вот и я тоже. Подумай, Доминик, Олимпия заставила Андреаса поклясться, что он будет молчать, ничего не сказала Тео и отказалась упомянуть об этом на суде. Это бесстыдная ложь. Она загнала Андреаса в угол, зная, какие страдания это причинит тебе.
— Ты прав.
— Я спросил Андреаса, справлялся ли он в больнице. По его словам, Олимпия никогда бы не пошла на такую ложь.
— Ах, Пол! — Доминик покачала головой.
— Поняв, что он непробиваем, я был бессилен что-либо сделать.
Она закусила губу.
— Ты пытался предостеречь меня?
Он кивнул.
— Боюсь, мой муж не видит, что превратился для Олимпии в наваждение.
— Так оно и есть. Она ненавидит меня, потому что я давно слежу за ней. Должно быть, мадам позеленела от злости, узнав, что ты пригласила меня на ужин. В моем присутствии ей не удалось выкинуть какой-нибудь фокус.
Доминик закрыла лицо руками.
— Она не отступится. Не знаю, что делать. Сначала я решила подыгрывать ей. Вчера Андреас обещал, что у него никогда не будет секретов от меня.
— Он сдержит слово.
— Я знаю, но...
— Но ты не доверяешь Олимпии. Это она оскорбляла Тео, а не он ее. У миссис Костас небольшой доход. Так как здоровье тетки ухудшается, Олимпия решила, что кто-то должен оплачивать счета за лечение, если той потребуется длительная госпитализация.
— Она использовала Андреаса.
— У Олимпии нет совести. Когда он не поддался ее чарам, она вышла замуж за Тео, сделав все, чтобы ее отношения с Андреасом не изменились. Вскоре он встретил тебя и влюбился. Я видел, что Олимпию терзает ревность, которая заставила ее создавать проблемы до и после вашей свадьбы.
— Не хочется верить, что она так жестока, но иногда...
— Она опасная женщина. Но несмотря на все ее ухищрения, Андреас видел только тебя. Я полагаю, она умышленно довела Тео до развода, разъярив его до такой степени, что он обвинил ее и Андреаса в нарушении супружеской верности. Она была готова на все, лишь бы избавиться от него.
— Тогда она достигла своей цели, — печально произнесла Доминик. — Я встречалась с Тео.
— Когда?
— В первый же день в Афинах. Он сообщил, что отказался от отцовских прав.
— Не могу сказать, что порицаю его. Попытаться добиться права на посещение ребенка у такой женщины, как Олимпия, — то же самое, что пройти через круги ада.
— Бедный Ари, милый, невинный малыш!
— Мне это нравится не больше, чем тебе, но Олимпия просто ненормальная.
— То же самое Андреас сказал о Tеo.
— Потому что Андреас слеп, когда речь идет о ней. Она всегда знала, как разыгрывать из себя жертву. Всю жизнь она использовала Марис, чтобы добраться до Андреаса.
— Каким образом?
— Она постоянно отпускала замечания о том, как Марис повезло иметь отца и брата, которые заботятся о ней. Она вынудила Тео сделать предложение, но, как только он стал ей не нужен, сумела избавиться от мужа. Разве суд — не лучший способ покончить с браком? Тем более что Андреас сочувствовал ей, зная об изнасиловании. Олимпия понимала, что в случае развода с Тео он всегда будет заботиться о ней.
— Боюсь, она права, — дрогнувшим голосом подтвердила Доминик.
— Олимпия посеяла эти семена очень рано, и они дали всходы. Андреасу необходимо представить доказательства, что изнасилования не было, и тогда пелена спадет с его глаз.
— Это невозможно Пол, — расплакалась Доминик. — Мой муж полностью доверяет ей. Мне не хочется признавать, что Олимпия способна на такие страшные поступки, но, когда я разговаривала с Тео, он назвал ее лгуньей.
— Ничего удивительного. Мне искренне жаль его. Но знаешь, что больше всего пугает меня?
— Что?
— Впервые встретив тебя, я боялся, что она оставит от бедной невесты мокрое место. Я никогда не видел, чтобы мужчина был так сильно влюблен, как Андреас. Олимпия презирала тебя, и я чувствовал, что будет беда. Андреас не понимал этого — он был слишком счастлив, слишком влюблен. И в каком-то смысле он бросил Олимпию.
— С ее точки зрения. Но Андреас не знает этого. Он несколько раз говорил мне, что она для него — всего лишь близкая подруга сестры.
Пол кивнул:
— Андреас полагал, что она счастлива в браке. Ему не приходило в голову, что, женившись на тебе, он разбил ей сердце. Несмотря на то, что у вас был медовый месяц, Олимпия заставила тебя пригласить их с Тео на яхту. Она воспользовалась твоей добротой, Доминик, не сомневаясь, что ради Андреаса ты пойдешь на все. Вы были марионетками, а она — кукловодом.
Доминик заверила:
— Такое не повторится. Кто предупрежден, тот вооружен.
— Я рад. Ты — лучшее, что было у Андреаса в жизни. Как я обрадовался, когда ты решила лететь со мной в Грецию! В глубине души я чувствовал, что ты хочешь попытаться спасти ваш брак.
