Сандра Мартон - Красивая и непокорная
— Что ж, — произнесла Грейс, — рада это слышать. — Улыбаясь, она обняла его за шею и прошептала: — Ты такой же горячий, как солнышко.
Грейс коснулась кончиком языка его плеча.
— И соленый, как вода океана. Это просто восхитительное сочетание.
Салим не остался в долгу и принялся покрывать поцелуями ее губы, шею и грудь.
— Вкусно, — хрипло произнес он.
Грейс вздохнула и закрыла глаза. Как хорошо, подумала она и лениво потянулась: Все прекрасно: и остров, и солнце, и океан, и мужчина рядом. Они провели три замечательных дня вдали от всех на затерянном острове, и Грейс еще никогда не чувствовала себя такой счастливой. Да, она, в самом деле, была счастлива.
Все слишком хорошо, чтобы быть правдой, внезапно проговорил голос разума.
Подобная мысль уже мелькала в ее голове сегодня утром, когда Грейс проснулась и снова отдалась всепоглощающей страсти в объятиях Салима. Но тогда блаженство лишило ее способности мыслить здраво. Сейчас, при свете яркого солнца, сомнения начали одолевать Грейс с новой силой.
Чем скорее ты вернешься в реальность, тем лучше…
— Почему ты хмуришься, дорогая? — спросил Салим.
Грейс посмотрела в светло-голубые глаза возлюбленного. Салим улавливал малейшее изменение ее настроения. Она никогда прежде не знала столь внимательного мужчину. Хотя у Грейс было не слишком много любовников. Она недолго встречалась с лектором по финансовой политике, когда училась в университете, а потом с одним из инвесторов компании в Нью-Йорке, в которой начинала свою трудовую деятельность.
Внезапно у нее перехватило дыхание. Грейс вспомнила университет, свою первую должность финансиста, а также имена и лица своих сослуживцев…
— Грейс, что с тобой?
— Ничего. — Она неуверенно улыбнулась. — Хотя, возможно, что-то происходит. Я не знаю наверняка. Я… внезапно вспомнила.
Грейс заметила, что Салим напрягся.
— Что ты вспомнила?
— Ничего особенного, пару своих знакомых, университет, место первой работы… — Она сглотнула. — Возможно, ко мне возвращается память.
У Салима дрогнул подбородок. Как она поведет себя, когда вспомнит те обстоятельства, при которых они расстались?
— Салим, ты думаешь, я все вспомню?
Прекрати трусить, сказал он себе.
— Да, дорогая, я думаю, что ты все вспомнишь.
Она кивнула и коснулась кончиком пальца его губ, провела им по подбородку, шее и напряженной груди.
— То есть… то есть это хорошо или плохо? — спросила она.
Салим молчал, мысли беспорядочно кружились в его голове.
— Ты слышал, о чем я тебя спросила? Он глубоко вздохнул.
— Хорошо, что к тебе возвращается память. Но в этом есть и отрицательная сторона. Но не для тебя, а для меня.
— Я не понимаю.
— И не нужно. — Он попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось. — Дни, которые мы провели вместе, были прекрасны. Но есть кое-что, что тебе необходимо услышать, Грейс.
Она кивнула и выжидающе посмотрела на него, потому что слишком долго ждала его откровенного рассказа.
— Прошу, расскажи мне обо всем, — прошептала она.
Салим откашлялся.
— Все, что я говорил тебе о нас, дорогая, правда. Мы были любовниками, но наши отношения прекратились несколько месяцев назад. — Он еще раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — Ты ушла от меня.
— Я ушла от тебя? — удивленно спросила Грейс. — Но почему?
Салим помедлил, потом снова уклончиво ответил:
— Все это сложно объяснить, дорогая.
— Ты пытался меня вернуть?
— Не пытался, — сказал он и увидел, как Грейс широко раскрыла глаза, будто чего-то сильно испугавшись.
Он поднял пальцами ее подбородок, ловя ее взгляд. Салим надеялся, что Грейс поймет, как сильно он сожалеет о случившемся.
— Мы расстались. Ты уехала далеко от меня, а я остался в Нью-Йорке. И мы не встречались до тех пор, пока я не узнал, что ты живешь в Калифорнии, работаешь в частном банке и намерена лететь на конференцию на Бали…
— Я жила в Сан-Франсиско, — сказала она, растягивая слова, — но до этого я жила на Манхэттене.
— Все правильно.
— Моя квартира находилась в центре города, а ты жил на Пятой авеню в доме рядом с парком. — Грейс нахмурилась, потом безапелляционно заявила: — Мы с тобой не жили вместе. Я помню, что мы могли бы жить вместе, но ты никогда этого не предлагал.
— Правильно. — Салиму казалось, что он сойдет с ума. — Я думал, что мы… Я слишком ценил свою свободу, чтобы заводить продолжительный роман.
— Даже со мной, — обиженно сказала она, и Салим, выругавшись, притянул ее к себе и поцеловал.
— Я вел себя как идиот, дорогая. Я любил тебя, но боялся признаться в этом даже самому себе.
Грейс улыбнулась, отчего у него потеплело на душе.
— Я и представить не могла, что ты чего-то боишься, Салим. — Она посерьезнела. — Однако почему я ушла от тебя? Я разлюбила тебя? — Она покачала головой. — Я не могла разлюбить тебя, я никогда не смогу тебя разлюбить.
Салим взмолился в душе, чтобы Грейс не изменила своего отношения к нему после того, как услышит всю историю до конца.
— Не думаю, что ты разлюбила меня, — убежденно произнес он. — Но между нами было столько недомолвок… Ты любила меня, но никогда не говорила мне о своих чувствах, потому что я убедил тебя в своем нежелании слышать подобные откровения. — Он помедлил, зная, что должен рассказать обо всем до конца. — Я не знаю, почему именно ты от меня ушла. Ты не оставила даже записки, но я мог догадаться о причине, дорогая. Я находился в командировке. Мне следовало взять тебя с собой, но я этого не сделал. Я не звонил тебе, пока находился в отъезде, хотя моя душа стремилась к тебе. Когда же я, наконец, позвонил, ты сказала, что скучаешь по мне, и поведала о замечательном подарке, который приготовила для нас обоих. — Его голос надломился. — И я… Боже, я был холоден и жесток с тобой и…
Внезапно раздался какой-то звук, похожий на раскат грома. Салим и Грейс подняли головы и увидели вертолет, который покружил над пляжем и улетел. Наступила тишина.
— Нас нашли, — тихо сказала Грейс.
Их взгляды встретились. Салим поднялся на ноги и притянул к себе Грейс.
— Мне нужно еще кое о чем тебе рассказать, — тихо произнес он.
— Ты приехал за мной на Бали и хотел отвезти домой. Именно поэтому мы оказались на самолете, который потерпел крушение.
Она произнесла эти слова с такой надеждой, что у Салима защемило в груди.
— Я отправился за тобой на Бали, дорогая, чтобы вернуть тебя в Нью-Йорк. Ты помнишь, что я сказал? — Он прижал ее к себе. — В моих словах было и положительное, и отрицательное.