Пайпер Шелли - Эта девушка моя (ЛП)
Над небольшим сараем позади дома, окно одной комнаты был открыто. В стекле отражалось немного: стол и шкаф. Могла ли это быть комнатой девчонки-тинейджера, может быть, она оставила его открытым, зная, что я приду? Это был шанс, поэтому я решил попытать счастья.
— Мэтьюз, — позвал я голосом, как оказалось чуть громче шепота, а точнее сдавленным криком. За минуту ничего не произошло, поэтому я попытался снова, чуть громче на этот раз. И вот прошло две секунды, прежде чем моя собственная Джульетта появилась в окне. Мое сердце екнуло от радости, когда я увидал ее. Во-первых, потому что я очень, очень соскучился по ней. Во-вторых, я выбрал правильное окно, а не окно ее рассерженного отца, который погонится за мной с ружьем за совращение его дочери.
Она выглядела сонной и удивилась, увидев меня.
— Привет, — произнес я. — Не похоже, что ты готова идти.
Лиза склонилась над подоконником, ее длинные волосы повисли, соскользнув с плеч.
— Как ты нашел мое окно?
— Методом проб и ошибок.
В темноте ее лицо побледнело.
— И во сколько окон ты уже заглянул?
Я рассмеялся и признался:
— Только в твое.
Она о чем-то размышляла. Я не мог сказать конкретно о чем, но в ее глазах отражались очень интересные эмоции. Шок, любопытство, радость, снова шок. За все это время она не произнесла и слово.
— Ты идешь? — спросил я.
— Я не могу. Я наказана, — прошептала она в ответ.
— За то, что спала со мной?
Это насмешило ее, хотя она постаралась скрыть свою улыбку. Детка, не получилось.
— За то, что не спала в собственной постели, — вот что она ответила.
— Как долго ты будешь наказана?
— До воскресенья. Но мне разрешено ходить на тренировки.
— Это уже что-то. — Было бы ужасно не видеть ее, когда она, наконец, попала ко мне в команду. Но теперь я хотел тренироваться с ней. Должен же быть выход как выбраться из комнаты в тайне от ее родителей. Окинув взглядом сад, дерево и сарай, у меня возникла идея. — Во сколько ты обычно встаешь утром?
Она сощурила глаза.
— Не знаю. В 8–9, иногда позже.
— Значит, у нас в запасе есть примерно три часа. Тебя же не будут ждать на завтрак до этого времени. — Было достаточно времени, чтобы выбраться отсюда, сделать пробежку и вернуться обратно. И я не буду тратить больше ни одной минуты драгоценного времени. Я мотнул головой, делая знак идти. — Выходи.
— Что? — выдохнула она.
— Оденься и переберись на крышу сарая. Я помогу тебе спуститься.
— Ты сумасшедший.
Я ухмыльнулся.
— А ты трусиха.
— Это не так.
— Так докажи это. — Если не ошибаюсь, просто так она это не оставит. Она прикусила нижнюю губу, выглядя немного обеспокоенной, ей требовался небольшой толчок. — Ну что? — подначивал я ее.
— Хорошо. Дай мне минуту.
Да, черт возьми! Я зажмурился на мгновение, держа на поводке свой восторг. В то время как Лиза снова скрылась в своей комнате, я прислонился к дереву и смотрел на оконное стекло, пытаясь разглядеть, что происходит там. К сожалению, я не видел ничего, кроме тени.
Я подошел ближе к сараю, когда она появилась снова и начала вылезать из окна. Она выглядела испуганной и неуклюжей, определенно не поклонница акробатических движений. Через минуту, она спустилась на крышу сарая.
— Хорошо, — сказал я ей. — Сейчас повисни на этой ветке, и я сниму тебя оттуда.
Широко распахнув глаза, Лиза посмотрела на меня, готовая обозвать меня безумным всего лишь за это предложение.
— Я сломаю себе шею, если упаду.
Она бы повредила свою задницу, если бы упала. Может быть. Тем не менее, я не собирался позволить ей повредить себя.
— Я не дам тебе упасть. Обещаю.
Меня поразило то, как быстро она доверилась мне на этот раз, потому что без дальнейшего обсуждения, она схватила ближайшую ветку и спрыгнула с деревянной крыши. Она, наверное, ненавидела то, что я услышал ее испуганный всхлип, но я подумал, что он сексуален, как ад.
Когда она повисла на дереве, как простыня на бельевой веревке, мои глаза пробежались по ее телу верх вниз. То, что мне предстояло сейчас сделать, несомненно, было самым лучшим эпизодом сегодняшнего дня, и я собирался насладиться на полную.
Придвинувшись так близко, что мог притронуться к ней, я обхватил ее икры и провел руками вверх по ее бедрам, пока хорошенько не обхватил ее под зад. Ее мышцы напряглись под моими руками.
Прежде чем я смог снова заговорить, мне пришлось оторвать свой язык от неба.
— Я поймал тебя. Отпускай.
— Что?
Что, по ее мнению, мы здесь делаем? Она, что, хочет висеть на дереве весь день?
— Отпусти ветку, Мэтьюз, — произнес я, смеясь. — Сейчас.
Простонав и невнятно выругавшись, она отпустила ветку и упала на меня, словно котенок. Запаниковав, она вцепилась мне в плечи, и я понял, что попал в плен ее великолепных зеленых глаз. Наконец-то, я ослабил хватку на ее ногах и позволил ей соскользнуть вдоль своего тела. Ничего себе, это движение завело меня так, как ничто другое прежде. Обхватив ее в крепком объятии, я вдохнул ее запах, вбирая в себя тепло ее тела.
Мои губы дернулись в улыбке.
— Привет.
Уперевшись ладонями мне в грудь, она задрожала, отчего мне стало хорошо, этим утром было совсем не холодно, поэтому причиной этой дрожжи, скорее всего, был я. Было мило то, как она, за спокойным выражением лица, старалась укрыть от меня этот факт, высвобождаясь из моих объятий.
— Мы можем идти? — спросил я, все еще улыбаясь.
— Куда?
— На пляж.
Она судорожно сглотнула, наверное, потому, что это было большое расстояние, но она кивнула, прям как храбрый котенок. Мы начали вместе, и я разрешил очень медленный темп, так чтобы она не захотела свернуть через пару сотен метров.
Я привык бегать по утрам в выходные дни, и мне это нравилось, потому что это было единственное время дня, когда было тихо и спокойно. Но с Лизой это было вдвойне приятно.
Мы пробежали несколько улиц мимо похожих друг на друга домов, когда забрезжил рассвет. Лиза держалась молодцом — она пока еще не сдалась. Но мне не нравилась повисшее между нами молчание и я спросил:
— Значит, твои родители рассердились из-за того, что ты не вернулась домой прошлой ночью.
— Нет, — сказала она между рваными вдохами, — мои родители думают, что я была с Тони. И это хорошо для них.
Что за черт? Она спала у Митчелла дома? Я чуть не споткнулся о свои ноги. Ублюдок никогда и слова не говорил об этом.
![Райан Канстон - Три друга: Об эмигрантах[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
