Ребекка Уинтерз - Приют Святой Анны
— Я позвоню вам сразу, как только смогу. Мечтаю, чтобы вы пришли и взяли на руки моего мальчика. Вы будете для него самой лучшей бабушкой.
— Так это мальчик? — довольно засмеялась сестра Берниза, явно польщенная ее словами. Но тут же нахмурилась. — Ты еще не сказала его отцу?
Пожилая монахиня знала все.
— С-сказала.
— Когда?
— В понедельник, — виновато ответила Эшли. Она чувствовала себя десятилетней девочкой, которую застали за каким-то недозволенным занятием. Так бывало, когда она брала к себе в кровать одну из малышек и воображала, что та ее родная сестренка.
Конечно, такое не разрешалось. Но сестра Берниза обычно только улыбалась и просила Эшли отнести ребенка обратно в детскую, говоря, что наступит день, когда Эшли вырастет и у нее будет свой малыш. А до этого времени она должна ждать и учиться быть мамой.
— По крайней мере он теперь знает, — сказала наконец монахиня, глубоко вздохнув. — Так… я вижу, что ты собираешься что-то мне сказать. С удовольствием выслушаю.
Мудрость и доброта сестры Бернизы снискали ей любовь приютских детей. Годы не изменили ее. Она была все той же замечательной монахиней, чуткой и понимающей. Благодаря этим ее качествам, Эшли было легче излить свою душу.
Старая монахиня сидела в кресле, сложив ладони под подбородком, и внимательно слушала ее рассказ.
— Так. Значит, теперь ты переживаешь, что тебе придется встретиться с мачехой твоего мужа, которая все время шантажировала тебя. Ничего удивительного. Эта Шейла напоминает мне одну девочку, которая жила в нашем приюте. Помнишь Маршу?
Марша.
От одного этого имени Эшли стало больно.
— Да, — ответила она дрожащим голосом. — Это та, которая в конце концов сбежала из приюта Святой Анны…
— Совершенно верно. Она была на четыре года старше тебя и очень ревниво к тебе относилась.
Эшли ошеломленно посмотрела на сестру Бернизу.
— Так вы знали это?
— Я замечала. Но мы не понимали, что происходит с этой девочкой.
Оглядываясь назад, Эшли вспомнила, что Марша делала все, что могла, чтобы доставить ей неприятности. Для ребенка ее возраста она была удивительно жестокой и хитрой. Как Шейла…
— Но ты теперь взрослая. Теперь тебя никто не может запугать. Твой муж предлагает тебе разумную вещь. Он хочет показать Шейле, кто она на самом деле. Если ты вернешься в его дом и будешь с ним снова жить, то получишь прекрасную возможность во всем разобраться.
Эшли глубоко вздохнула.
— А если Корд продолжает что-то утаивать от меня?
Сестра Берниза посмотрела на нее проницательным взглядом.
— Тогда разве это не долг твой, как жены, выяснить это?
Об этом Эшли не подумала.
— Да.
— Потому что ты все еще любишь его. Иначе не согласилась бы участвовать вместе с ним в этой программе.
— Вы правы. Я люблю его больше, чем раньше, — тихо сказала Эшли. — Вы бы видели, как он обрадовался известию о ребенке!
— Этого следовало ожидать. Эшли… поскольку ты обратилась ко мне, я должна тебе вот что сказать: на карту поставлены три жизни. Безусловно, благоденствие такой прекрасной семьи, как у тебя, стоит того, чтобы за него побороться.
Эшли склонила голову.
— Я понимаю. Просто мне нужно было еще раз услышать от вас, что вы в меня верите.
— А ты могла сомневаться в этом?
— Нет, — взволнованно прошептала Эшли.
— Узнаю свою девочку. А теперь… не будем заставлять твоего мужа ждать дольше.
Сестра Берниза, высокая царственная женщина с приветливой улыбкой, которая располагала к ней людей, встала со стула и направилась вместе с Эшли к выходу. Увидев их, Корд тотчас же вскочил.
Они обменялись рукопожатием. Монахиня широко улыбнулась ему.
— Мои поздравления будущему отцу.
— Спасибо, сестра, — сердечно поблагодарил ее Корд. — Я рад снова увидеть вас.
— С нетерпением жду того момента, когда смогу взять на руки вашего малыша.
— Я позвоню вам сразу же, как он родится, — пообещал Корд.
— Буду ждать. — В ее серых глазах мелькнул огонек. — Прежде чем уйти, вы можете заглянуть в часовню и вознести хвалы Господу за то чудо, которое Он даровал вам. Я тоже помолюсь за вас.
Она многозначительно посмотрела на Эшли. Потом перекрестилась и исчезла в глубине коридора.
Корд вопросительно взглянул на Эшли.
— Где эта часовня?
Она откашлялась.
— Справа, за дверью.
Они молча вошли в маленькую скромную комнату и сели на последнюю скамью. Корд, сложив руки, наклонился вперед. Эшли закрыла глаза и вознесла благодарственную молитву. А еще она молилась о том, чтобы ее возвращение с Кордом домой не оказалось ошибкой.
— Эшли? — произнес он, как только они сели в машину.
Услышав, каким тоном он произнес ее имя, она нервно напряглась.
— Да?
— Помимо одеяльца, которое ты шьешь, ты уже приготовила что-нибудь для ребенка?
— Нет еще. — Ей было неприятно признаваться в этом, но из-за отсутствия денег и места, где она могла бы держать детские вещи, она отложила это на потом. — Я ждала, пока перееду в…
— Чего, черт возьми, никогда не будет, — резко оборвал он ее. — Мне нужен номер телефона. Я позвоню владельцу и скажу ему, чтобы он сдал квартиру кому-то еще.
Эшли вздрогнула.
Корду нужно подтверждение. И притом немедленное.
— Это не он, а она. Я позвоню ей, как только мы вернемся в больницу.
Она чуть ли не осязаемо ощутила, какое облегчение он почувствовал после ее слов.
— Ты подписывала договор об аренде?
— Да. На шесть месяцев.
— Я позабочусь об этом, — пробормотал он и сменил тему. — Раз ты возвращаешься со мной домой, почему бы нам не купить кое-что сегодня с доставкой на дом в понедельник?
Она попыталась представить себе, в каком шоке будет Шейла, но не смогла.
— Но мы еще не подготовили детскую!
— Сделаем это на следующей неделе. А до тех пор сложим все в комнате рядом с нашей спальней.
Нашей.
Эшли никогда не чувствовала себя уютно в том доме, особенно в спальне. Другое дело, конечно, когда Корд был с ней вместе. Но это было так давно. Как бы она хотела возвратиться в домик смотрителя, к той жизни, в которой они оба были так счастливы!
Но этого не будет. Корд, естественно, хочет жить в родовом доме Макнайтов, где родился и вырос. Хотя воспоминания об отце не особенно для него приятны, он любил свою мать, и этот дом для него всегда будет связан с ней.
Эшли следовало более бережно относиться к его чувствам и выбросить из головы образ Шейлы, развалившейся на его кровати.
— Ты не очень устала? Мы можем заехать в магазин? — настойчиво повторил он.
