Линда Варнер - Полет звезды
Итак, дела у Тони шли хорошо. Ну, что же! Мария от всей души желала ему успеха. Интересно, почему он так неожиданно принялся за работу? Наверное, прислали детали для грузовика, и они оказались дороже, чем он предполагал. А Мика принимал только наличными.
Мысль о стесненных финансовых обстоятельствах ее нового знакомого заставила ее нахмуриться. Она опять вспомнила о том, о чем размышляла утром. Ее чувства к Тони не ограничивались простым сексуальным влечением. Она думала о нем как о человеке, который мог бы стать частью ее будущего.
Но была ли это любовь? Она не знала.
Солнце уже садилось за горизонт, а покупателей все не убавлялось. Вот молодая женщина с сыном спрашивают бейсболку. Какая-то девушка хочет, чтобы ей написали на номерном знаке машины: «Анна + Клей». Парнишка требовал футболку с мотоциклом. Тони он особенно понравился. Звали его Лэс. Он внимательно следил за каждым движением пульверизатора, которым Тони вырисовывал мотоцикл.
— Эта футболка просто отпад, приятель, — в восхищении прокомментировал Лэс.
— Спасибо, старик. Ты сам-то рисуешь?
После восьми лет своей бродяжьей работы Тони довольно легко мог определить, был ли его покупатель натурой творческой. Он мог побиться об заклад, что Лэс как раз из таких.
— Хожу в кружок рисования в нашей школе. У меня неплохо получается, но до тебя далеко. Ты настоящий талант. — Лэс покачивал головой из стороны в сторону так, словно не мог поверить своим глазам. — Вот бы ты был у нас учителем вместо старика Мулигрю. Тогда бы и я, может, чему-нибудь научился.
— А что, ваш учитель не учит вас работе с пульверизатором?
— Не-а! Мы рисуем только вазы с фруктами. — И Лэс скорчил гримасу.
Тони не мог не улыбнуться.
— У меня были такие же учителя. Поэтому, когда я стал взрослым, сам стал преподавать.
Лэс изумленно уставился на Тони.
— Хочешь сказать, что ты учитель?
Тони кивнул и потянулся за серебряной краской.
— Я несколько лет преподавал в Амарилло. Потом мне это слегка поднадоело, и я решил заняться вот этим.
— Здорово! А ты не хочешь снова преподавать?
— Ну вообще-то я подумывал о том, чтобы вновь заняться преподаванием, — ответил Тони, нанося последние яркие пятна на готовый мотоцикл.
Работа была закончена. Тони немного отошел, чтобы взглянуть на футболку с расстояния, затем, улыбаясь, вернулся к Лэсу:
— Что скажешь?
— Скажу, что тебе нужно не раздумывать, а заменить мистера Мулигрю.
Тони рассмеялся:
— Я говорю о твоей футболке. Что касается мистера Мулигрю, тебе не кажется, что ему не очень понравится мое появление?
— Вовсе нет, если ты подождешь до января. В январе он уходит на пенсию.
— Ты это серьезно?
— Серьезнее только контрольная по алгебре. Итак, что скажешь?
— Ну, не знаю… — несколько смущенный тем, как повернулся разговор, Тони пожал плечами и снова взялся за краски. — В одном я уверен, что если я не закончу сейчас свою работу, то потеряю всех клиентов.
Тони нанес на футболку имя Лэса и дату, когда был выполнен рисунок, однако продолжал думать над словами парнишки.
«Опять преподавать в школе?» — спрашивал себя Тони. Его последний опыт не вызывал у него приятных воспоминаний, но здесь, в этом городе, — в городе, где жила Мария…
— Хочешь, я замолвлю за тебя словечко? Мы с мистером Рейнолдсом, директором нашей школы, почти друзья, — Лэс значительно улыбнулся.
Тони улыбнулся в ответ и протянул ему футболку.
— Спасибо, приятель, за предложение. Но я пока не готов.
— Так он все еще занят с клиентами? — спросила Руби в третий раз.
— Да, — ответила Мария, поставив очередную чистую тарелку в сушку.
— А что они покупают? — вмешалась Опал.
— Много всего.
Мария закончила мыть посуду, вытерла руки и оглядела кухню. Все было убрано. На столе оставалась только тарелка, предназначенная для Тони. Его ждали к ужину, но он не пришел. Мария считала, что он мог бы и позвонить, однако Опал и Руби, казалось, не придали этому никакого значения. Они только сгорали от любопытства и хотели знать, что же происходило на площади. Может быть, конечно, Тони еще утром предупредил их о том, что задержится. Но уже половина восьмого, а от Тони никаких вестей.
— Бедняжка, — вздохнула Руби, бросая взгляд на его тарелку. — Уверена, что он проголодался. Я ему дала с собой два сэндвича, но ведь вы же знаете, какой у него аппетит.
— Да, — покачала головой Опал, устремляя взгляд на Марию. — Может быть, ты отвезешь ему ужин?
— Да я думаю, он скоро появится, — пробормотала Мария.
Меньше всего ей сейчас хотелось ехать на площадь, чтобы увидеть там Тони в окружении всех незамужних, разведенных или вдовствующих женщин, число которых было удивительно велико по сравнению с общей численностью населения их маленького городка.
— Он предупредил, что вернется домой поздно, — сказала ей Руби. — Что он будет работать над каким-то проектом, который потребует много времени.
— Он будет очень тебе благодарен, — добавила Опал, глядя на Марию своими детскими голубыми глазами.
— Он так любит хорошую еду, — поддакнула Руби, — а ты превзошла сегодня саму себя.
Мария улыбнулась, понимая, к чему они клонят.
— Туфли я хотя бы могу надеть или мне так и отправляться к нему в тапочках? — усмехнулась она, стараясь, чтобы эта фраза прозвучала как можно мягче, и вышла из кухни.
Через несколько минут она уже сидела в машине. На соседнем сиденье лежал ужин для Тони, тщательно завернутый в несколько слоев бумаги.
Когда Мария подъехала к площади, там уже никого не было. Трейлер стоял на стоянке.
С тяжелым сердцем Мария вылезла из машины и направилась к фургону. Подойдя, она постучалась в заднюю дверцу. Изнутри доносилась музыка. Пел Элвис Пресли.
— Торговля окончена. Приходите завтра. Я работаю с восьми, — послышался голос Тони.
— Это я… Мария.
Секунду спустя дверь распахнулась, и перед ней возник Тони.
— Я принесла тебе гостинцы, — сказала она, подавая ему еду.
— Милости прошу, — ответил он, принимая из ее рук сверток и помогая влезть внутрь.
Как только она очутилась там, он отпустил ее руку.
— Пахнет вкусно, — сказал он, втягивая носом воздух.
— Еще бы, — улыбнулась она.
Слышал ли он, как сильно билось ее сердце? Догадался ли, что она без ума от него? Мария почувствовала, как запылали ее щеки.
— Мясо моего приготовления, а печенье — новое изобретение Руби и Опал.
— Великолепно, — ответил Тони. — Устраивайся. Я быстренько. Ужасно хочется есть.
