Роксана Сент-Клер - Унесенные ураганом
Николь смерила его подозрительным взглядом.
– Это чтобы успокоить меня и заняться... ну, вы знаете чем.
Губы Квина изогнулись в невольной улыбке.
– Это чтобы помочь вам, ничего более. Если покупка с подвохом, Дэну она не нужна. – Он провел по шелковистой коже кончиками пальцев, щекоча изнутри запястье. – А если дело затянется на месяцы, мне придется регулярно навещать Леди в Синем, и то, о чем, как вы выразились, я знаю, может ведь и продлиться.
Николь улыбнулась в ответ, сверкнув синими глазами в лунном свете. Подняла бокал и подождала, пока он сделает то же самое. Коснулась своим бокалом его:
– За проволочки.
Он нахмурился и не стал пить.
– За проволочки в чем? Я не хочу тянуть время.
– Сначала ужин, – объявила Николь.
Что за пытка! Ну как проглотить хоть кусочек? Это же невыносимо, когда мужчина настолько хочет женщину.
– Надеюсь, вам понравится, – сказала она, сопровождая слова значительным взглядом. – Это – из нового магазина деликатесной кулинарии, называется «Разогретая цыпочка в собственном соку».
Квин чуть не поперхнулся вином.
– О да. Думаю, мне понравится.
Николь распределила тарелки, поглядывая на сотрапезника из-под ресниц. Намерения у него явно добрые, может быть, даже благородные. Можно довериться. Мурашки предвкушения пробежали по ее телу.
Может ведь и продлиться...
Никаких обещаний вечной любви. Только желание и его удовлетворение.
А вот сколько времени они смогут оставаться цивилизованными и не поддаваться этому желанию? Он уже следит за каждым ее движением, и этот взгляд заставляет содрогаться все ее тело в ответном порыве.
Полчаса, самое большее. Можно сесть рядом с ним, на скамье остается место... но если бедра хоть раз соприкоснутся, о еде придется забыть.
Резкий хлопок. Автомобильная дверца.
– Мы уже не одни? – небрежно поинтересовался Квин, попивая вино.
Послышались голоса, хлопнула еще одна дверца, под ногами захрустел гравий.
– Господи! Они явились слишком рано.
– Кто?
– Гости, в этот номер.
– Вы что, пригласили на этот вечер гостей?
– Я сдала свое помещение, на неделю.
– Что-о?
– Почти все номера заняты. Интересуется много парочек. – (У подножия лестницы появился мужчина, волокущий два чемодана.) – Ну да. Это Кьюсики. Дэйвид и Вирджиния из Форт-Майерса. – Ее глаза сверкали. – Реклама работает!
Квин обошел стол, встал позади Николь. Рука коснулась ее кожи ниже волос.
– Раз уж моей особе так и так придется служить для рекламы гостиничного секса, мне следует приобрести побольше опыта.
Он поцеловал Николь в шею. Николь принудила себя не терять головы.
– Нам придется уйти. Мак. Нельзя мешать людям.
– Мешать людям? – Он лизнул мочку ее уха. – А то, что они мешают мне, ничего?
Прожекторный светильник неожиданно озарил сад, погрузив обоих в море ослепительного света. Квин, обхватив Николь за талию, потащил ее в кусты, в тень.
– Все в порядке. Мы подождем на пляже, пока они не угомонятся, тогда вернемся и перенесем наш пикник ко мне. – Квин вывел Николь на тропку, ведущую к пляжу, и потянул ее дальше, к лунной дорожке на воде. – Последим отсюда. Когда погаснут огни, проскользнем обратно.
– Так мы прождем не один час, – заметила Николь.
– Хм. – Объятия стали плотнее. – И чем займемся, чтобы не скучать?
Луна скрылась за серебристой тучкой. Влюбленные приблизились к воде. Тишина, только плещутся маленькие волны и – намного громче – бьются два сердца. Белая пена защекотала пальцы на ногах Николь, потом холодная вода плеснула на щиколотки, и она собралась уже ахнуть, но не смогла. Ее рот был закрыт жадным, призывающим поцелуем. Тихое, страстное рычание в груди Квина будоражило кровь. Руки скользнули ниже, притянули девушку к мужскому телу, давая ей понять, как она подействовала на него.
– Со мной это делается каждый раз, когда я смотрю на тебя, – шепнул он прямо в ее рот. – Каждый раз, когда я думаю о тебе.
– Ты... ты часто думаешь обо мне?
– О, примерно каждые полторы минуты. Нет. Каждую минуту.
Пальцы подползли снизу к краю бюстгальтера. Колени Николь начали подгибаться, и она ощутила, что Квин опускает ее. Вместе они приземлились на песок.
– Прилив вот-вот доберется до нас, Мак, – предупредила Николь.
Ноль внимания. Только очередной нетерпеливый поцелуй и пальцы, добравшиеся уже до застежки. Через секунду она расстегнулась.
Подняв топик, Квин открыл ее груди приглушенному свету и наклонился, чтобы испробовать вкус отвердевшего соска.
Вцепившись в напряженные мышцы его плеч, Николь не могла удержаться, чтобы не прильнуть к нему.
Пальцы Квина поползли по бедру. Выше.
Прибой шумел, полизывая бедра Николь. Ей казалось, что ее нервы шипят и искрят; мощные волны боли и удовольствия прокатывались внутри нее. Николь тонула.
– Промокнем, – пробормотала она.
– Шш. – Квин поцеловал ее в губы. – Слушай.
Со стороны ее домика донеслись голоса:
– Смотри, Дэйв! Они оставили для нас обед, и какой романтический! Свечи и вино!
Лицо Квина в лунном свете приняло веселое выражение, и обоим пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться. По ступенькам пробежали быстрые шаги.
Николь спрятала лицо на груди Квина.
– О, какая жалость. Твой ужин пропал.
Мужчина ответил ей поцелуями. Лоб. Глаза. Рот.
– Черт с ним. Закуской я уже насладился, теперь хочу основное блюдо. Пойдем ко мне. – Опершись на локоть, он занялся застегиванием бюстгальтера, неторопливо, не преминув забрать женскую грудь в ладонь. – Конечно, если ты и мой номер не ухитрилась сдать.
– Нет. Номер закреплен за парнем для рекламы гостиничного секса.
Квин сверкнул зубами и натянул поверх лифчика топик.
– Обожаю свою работу.
Глава десятая
Николь до сей поры не имела понятия, что ее тело способно не только говорить и приказывать, но и петь.
До двери они едва добрались. Мак несколько неуклюже повозился с ключами, но, как только они оказались внутри, вся неуклюжесть пропала. Не давая Николь шанса раздумывать, он повел ее к спальне, побуждая колдовскими поцелуями и не менее колдовскими руками.
Комната была освещена одними лишь стрелками лунного света, пробивающимися сквозь жалюзи.
– Моя юбка вся мокрая, – сообщила Николь.
– Значит, надо ее снять, – ответил он, проводя рукой по животу Ник и забирая в пальцы влажную ткань. – А знаешь что? Мои брюки тоже все мокрые.
– Их тоже нужно снять, – заявила Николь, дергая за поясную пряжку.
– Дамы вперед. – Он провел свою руку ей за спину и расстегнул молнию, не забыв поиграть открывшейся кожей ягодиц. – Когда я умру, не посыплешь ли ты мой пепел в ящик со своим бельем?
