Изобел Чейс - Мелодия любви
Либби пыталась догадаться, где Джонатан мог познакомиться с Хуаной, но так ничего и не придумала. У них не было ничего общего, потому что Хуана, как и ее муж, жила только музыкой, а Джонатан в этом мире был чужаком. Очнувшись от задумчивости, Либби заметила, что Педро озабоченно смотрит на нее.
— В чем дело? — спросила она.
— Тебе нравится Джонатан?
Либби покраснела и опустила глаза.
— Конечно!
— Вы совсем не похожи на другие замужние пары.
— Потому, что Джонатан не похож на других мужчин, — небрежно огрызнулась Либби.
Педро рассмеялся:
— Ерунда! Джонатан целуется со всеми красивыми девушками в округе…
— Тебе не следует этого знать! В твоем возрасте…
— Сразу видно, что ты не мексиканка!
— Нет, иногда мне кажется, что это и к лучшему.
— У всех в нашей семье очень горячая кровь…
— Охотно верю.
— Даже у Джонатана. У моего отца, моей матери, Хуаны. И у меня!
— Хуана?! — Либби почти кричала. — Она тоже член вашей семьи?
— Разве ты не знала? Она моя тетя. Сестра моего отца. Она тоже мексиканка, но вышла замуж за американца, — разочарованно объяснил Педро. — Он родом из Мексики, но совсем не настоящий мексиканец, как мой отец!
— Это уже слишком! Я никогда не прощу ее, никогда не прощу Джонатана!
Педро весело ухмыльнулся:
— Похоже, он здорово зацепил тебя.
— Это еще мягко сказано!
Но Либби сразу же позабыла свою обиду, как только перед домом остановилась машина и оттуда вышла Хуана. Либби кинулась к ней и крепко обняла.
— Хуанита! Я так рада, что Хайме уже лучше.
— Да, посмотри сама! Скоро он опять будет ходить. А как ты?
— Тоже неплохо, — ответил за нее Джонатан.
Либби не обратила на него внимания и принялась помогать усаживать Хайме в кресло.
— Вещи в багажнике. Мы взяли с собой немного. Отнеси их в нашу комнату, — попросила Хуана Чжо Ли и, взяв Либби за руку, увлекла ее за собой.
Джонатан вкатил Хайме во двор и улыбнулся женщинам.
— Берегись! — крикнул он, обращаясь к Хуане. — Сегодня утром она была в ярости.
Хуана промолчала, но, когда они подошли к дверям комнаты, она остановилась и вопросительно посмотрела на Либби.
— Почему ты мне ничего не сказала? — беспомощно спросила девушка.
— Не сказала что?
Либби медлила: ей не хотелось портить настроение Хуане.
— Ты могла бы мне сказать. У меня же было право знать!
Хуана развела руками:
— Возможно, я была не права. Но что мне оставалось делать? Ты никого не знала в Америке, а в Англию возвращаться была не готова, разве не так? И что я должна была делать? Я сразу же подумала о Джонатане. Но если бы я просто сказала, что мой дальний родственник приглашает тебя на свое ранчо, разве ты согласилась бы?
— Скорее всего, нет.
— Вот видишь!
— Я могла бы понять, если бы это был просто визит. Но он женился на мне!
— Что ты сказала?
— Он женился на мне.
Хуана медленно опустилась на кровать, чувствуя, что у нее ослабели колени.
— Когда?
— Как только я приехала. Мы сразу же отправились в дом его знакомого судьи, и он нас поженил.
— И ты не возражала?
Либби покраснела.
— Нет. У меня просто не было времени! Сначала он купил мне содовую, а потом мы сразу поженились. Все были уверены, что я согласна. Судья уже ждал нас!
К смятению Либби, Хуана начала смеяться:
— И что потом?
— А потом ничего.
— Милая моя, мне кажется, это очень романтично!
Либби хмуро молчала.
— Ты рассуждала бы по-другому, окажись в моем положении!
— Возможно. Прости, пожалуйста. Я и подумать не могла, что Джонатан на такое способен.
— Он просто олицетворение всех добродетелей, — согласилась Либби.
Хуана перестала смеяться.
— Он не обижал тебя?
Либби покачала головой:
— Он добрый. Он даже подарил мне лошадь, пианино и все, что нужно…
Хуана пристально взглянула на нее:
— И ты в него влюбилась. Когда это произошло?
— Не знаю. Наверное, почти сразу же. Но он меня не любит. Я это знаю! Поэтому я просто не могу понять, зачем он на мне женился.
— Я тоже пока не понимаю. Когда вы с Хайме попали в аварию, я позвонила Джонатану. — Голос Хуаны невольно задрожал при воспоминании о тех ужасных часах, когда она еще не знала, выживет ли ее муж. — Он поинтересовался насчет твоих планов. Я понимала, что ты пока не в состоянии думать о будущем. Врачи уже мне сказали, что ты больше не сможешь играть. Я подумала, что тебе понадобится время, чтобы смириться. Поэтому когда Джонатан предложил, чтобы ты пожила на ранчо…
— А объявление? — напомнила Либби.
— Это была моя идея. Мне не хотелось, чтобы ты чувствовала себя обязанной. Я подумала, что это шутка — насчет замужества.
— Да, это и была шутка, но только надо мной!
— Ты жалеешь?
— Я не жалела бы, если бы не знала, что Джонатан любит другую, — вздохнула Либби.
— Не знаю… Мне только известно, что он был на твоих концертах в Вашингтоне и Сан-Франциско. Ему не удалось попасть в Нью-Йорк, потому что они уже начали переговоры насчет этого фильма…
— Джонатан? — Либби не верила своим ушам. — Но он же не может отличить одну ноту от другой!
— Ты ошибаешься! Джонатан — один из лучших музыкальных критиков. Он не пишет рецензий, но когда высказывает свое мнение, все предпочитают прислушиваться именно к нему. Спроси Хайме.
— Джонатан?! Но он мне ничего не говорил…
— Он вообще не очень разговорчив. Слушай, если ты так ошиблась насчет одного, то, возможно, ошибаешься и насчет другого?
— Нет! Хуана, ты ведь ему ничего не скажешь?
— Конечно, нет! Знаешь, мне кажется, что, в конце концов все устроится. Джонатан никогда ничего не делает просто так…
— Педро говорит, что он настоящий мужчина. А мне кажется, что у меня нет того же качества, присущего женщине…
— Тогда у кого оно есть?
— У Мэри Стануэлл. Она влюблена в Джонатана.
— Возможно! — Хуана опять принялась смеяться. — Не отрицаю, Мэри очень эффектная женщина, но не забывай, что Джонатан знает ее очень давно. Для него она не загадочная кинозвезда.
— В этом-то и вся беда. Ему недостаточно просто хорошо ее знать!
— С некоторыми людьми этого вполне достаточно, — отмахнулась Хуана.
Либби не стала продолжать этот разговор и собралась поговорить с Хайме насчет своих планов на будущее.
— Ты должна кое-что подписать, — сказала Хуана. — И потом ему не терпится узнать о твоей семейной жизни.
Либби немного волновалась перед встречей с Хайме, но как только расположилась рядом с ним во дворе, тут же поняла, что все ее беспокойства напрасны.
