Сидни Ламберт - Я тебя не люблю
Она пересекла комнату и опустилась в самое дальнее от Грегори кресло. Знак был недобрый.
— Скажи то, что хотел сказать, и я пойду спать.
Похоже, что Одри настроилась на решительный лад, и этот настрой не предвещал ничего хорошего. Дело усложнялось. Грегори предпочел бы, чтобы она была рядом, чтобы он мог во время рассказа держать ее за руку. Ему не хотелось кричать о признании Кларенса через всю комнату. Поэтому Грегори не оставалось ничего другого, как встать и подойти к Одри. Но он не сел. Остановившись невдалеке, он смотрел на нее сверху вниз.
— Какие отношения связывают тебя с Дирком? — наконец спросил Грегори. — Я хочу знать правду.
Одри широко раскрыла глаза и посмотрела на него с опаской.
— Достаточно близкие. А что?
— Для меня это важно.
— Важно?! — вспыхнула она. — С каких это пор мои чувства стали для тебя важными? Какое тебе до них дело? Ты потерял право интересоваться моими мыслями и поступками много лет назад.
— Может быть, я снова хочу получить это право, — негромко сказал Грегори.
— Говорят, хотеть не вредно. Продолжай в том же духе, но ты не дождешься!.. — Одри явно не желала идти ему навстречу. — Если ты звал меня только для этого, то напрасно. — Она уперлась ладонями в подлокотники кресла и сделала попытку встать.
Грегори положил руку на ее плечо.
— Нет. Сиди и слушай.
Она неохотно опустилась в кресло и напряглась всем телом. Все получалось совсем не так, как рассчитывал Грегори. Ее красивые глаза метали искры. Придется тщательно выбирать слова, иначе из нашей беседы ничего не получится, подумал он.
— Когда я летал в Америку, у нас с Кларенсом был долгий разговор.
— С чем тебя и поздравляю, — насмешливо проговорила Одри. — Какую ложь обо мне он придумал на этот раз?
— Все было наоборот. — Грегори придвинул к себе низкую скамейку и сел у ног Одри. — Он признался в клевете.
Она широко раскрыла глаза.
— В самом деле? Не ожидала.
— Я должен был выслушать тебя. Должен был знать, что...
— Но ты этого не сделал, не так ли?! Предпочел превратить мою жизнь в ад. Меня не интересует, что именно сказал тебе Кларенс. Факт остается фактом: ты не поверил моему слову. Грег, ты даже не представляешь, как мне было больно.
В то время ему тоже было больно. Весь его мир рухнул, поэтому Грегори не думал о ее чувствах. Его предали, его жизнь разлетелась на куски, и виновата в этом была Одри. Его страдания усугублялись тем, что такого он от нее не ожидал. Одри казалась ему верхом совершенства. А когда эта иллюзия рассыпалась в прах, измученный разум отказал Грегори.
— Я хочу помириться с тобой, — проворчал он.
— Не сомневаюсь! — бросила Одри. — Но не знаю, зачем ты затеял этот разговор. Он не имеет смысла. Все кончено, Грегори. Чувство, которое объединяло нас, ушло навсегда. Во всем виновата твоя тупость. Неужели ты всерьез думал, что несколько ласковых слов смогут все изменить?
Грегори окаменел. Высказаться откровеннее и решительнее было нельзя. В происходившем, оставался только один плюс, Одри все еще влекло к нему физически. Если понадобится, он этим воспользуется. Но пока что ему не хотелось прибегать к такому способу. Грегори, надеялся убедить ее, что искренне жалеет о случившемся, что ,он тоже дорого заплатил за свою ошибку и готов на все, лишь бы вернуть их прежние отношения.
— Одри... — Грегори попытался взять ее за руки, но она быстро убрала их. — Одри, пожалуйста, выслушай меня. Я люблю тебя, люблю всем сердцем. Мне казалось, что эта любовь прошла, но я ошибался. Она все еще здесь. И если ты хочешь, чтобы я до конца жизни ползал перед тобой на коленях, я пойду на это. Только поверь, что мне очень, очень жаль. Я был идиотом, когда поверил Кларенсу...
— Да, был! — гневно прервала его Одри. — Самым последним идиотом! И я никогда, никогда не прощу тебя. Так что не трать время понапрасну.
Эти жестокие слова вонзились в грудь Грегори как острый нож. Кровь не брызнула наружу только потому, что застыла у него в жилах.
— Я тебя понимаю, — прохрипел он, потому что его горло сжалось от страха. — Но мне и самому было несладко. Мне плохо и сейчас. Да, я виноват, я знаю, что не достоин снисхождения. Я знаю, что тебе очень трудно простить меня. Но может, в твоем сердце найдется хотя бы капля жалости. Я не могу жить без тебя.
— Скажи мне вот что... — Взгляд Одри стал насмешливым. — Начал бы ты искать со мной встречи, если бы не смерть моих родителей? Состоялся бы этот разговор, если бы ты не прилетел на похороны? — Она продолжила, не дожидаясь ответа: — Сомневаюсь. Может быть, ты все еще считаешь меня физически привлекательной, как и я тебя, но для прочной связи этого недостаточно.
Грегори на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— По крайней мере, пообещай, что ты подумаешь. — Он не ожидал, что Одри окажется такой непреклонной. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Если бы они поменялись ролями, он на ее месте вел бы себя точно так же. — Одри, ты не облегчаешь мне задачу.
— И не собираюсь, — парировала она. — Думать мне не о чем. Я тебе уже все сказала.
— Ты не ответила на мой вопрос. Какие отношения связывают тебя с Дирком?
Одри фыркнула.
— Если я скажу, что самые близкие, ты оставишь меня в покое?
— Нет. Потому что он тебе не подходит.
— Если так, то отвечать на твой вопрос бессмысленно.
— Я должен знать, с чем мне предстоит бороться.
— Тебе предстоит бороться со мной! — злобно выкрикнула Одри. — Со мной одной! С моим гневом. С моей ненавистью. К тому же с чего ты взял, что Кларенс не солгал снова? Может быть, он сказал это лишь потому, что удачно женился и хочет, чтобы ты тоже был счастлив. А вдруг он считал, что это поможет? Может быть, я действительно спала с ним. Как ты узнаешь правду? Лично я знаю только одно: ты никогда не поверишь ни единому моему слову.
Грегори стремительно поднялся, сделал несколько шагов по комнате, а потом повернулся к Одри. Его лицо было белым как мел, мышцы дергались так, что ему пришлось напрячь подбородок, сердце бешено колотилось о ребра. Такого оборота дела он не ожидал.
— Мне плевать, спала ты с ним или нет. Теперь это не имеет значения. Имеет значение только то, что у меня здесь. — Он постучал кулаком по груди.
— В самом деле? — Одри недоверчиво подняла тонкие брови. — Не морочь мне голову. Там у тебя было недоверие, и если ты испытал его когда-то, то непременно испытаешь снова. Ты никогда не доверял мне, и не будешь доверять. Если я погляжу на другого мужчину, ты обязательно подумаешь, что я сплю с ним. Думаешь, я соглашусь на такую жизнь?
Грегори хотел что-то сказать, но понял, что в данный момент это не имеет смысла. Едва ли его слова могли что-то изменить. Он не ожидал от Одри такой решительности. Но он сам был виноват в этом, именно он совершил ошибку, именно он был непростительно жесток.