Кей Мортинсен - Поверь мне!
Может, еще не все потеряно. Идея о том, что они снова могут быть вместе, казалась не такой уж глупой. У них уже была своя история, состоящая из множества воспоминаний о более счастливых временах.
И у нее было одно бесспорное преимущество перед Долли. Она носила его ребенка.
И Хэнк по-прежнему хочет ее. На этом можно начать строить новые отношения, но действовать нужно очень осторожно, медленно и вовремя. Она сможет справиться со своей ревностью, и со временем его увлечение Долли превратится лишь в неприятное воспоминание.
Они опять станут сначала друзьями, а потом любовниками. Им придется жить в одном доме, а это значит, что они будут вместе устраивать какие-то вечеринки, вместе отдыхать.
Рэйчел представила себе, как просит его заменить розетку или починить стиральную машину. Улыбка, прикосновение, искра взаимного влечения. Она будет носить открытую одежду, однажды пригласит Хэнка пообедать с ней или неожиданно постучится к нему, чтобы одолжить сахару.
Ее сердце взволнованно забилось. Рэйчел была уверена, что они снова будут вместе. И когда Хэнк окончательно доверится ей, она уговорит его признаться в измене и простит.
И еще у них будет ребенок, который смягчит его сердце, поможет ему забыть о прелестях Долли и понять, что он мог лишиться того, чего ему всегда так сильно не хватало, – семьи.
Ее любовь победит все. Такие, как Долли, победить не могут. Долли разлучила их только потому, что в их отношениях чего-то не хватало. Но теперь Рэйчел сможет склеить осколки их разбитой любви и создать жизнь, к которой они оба стремятся.
По ее лицу расплылась счастливая улыбка, и она полукокетливо, полувопросительно осмелилась посмотреть на него.
Да! Этого было достаточно, чтобы поставить его на колени! Смущенный и растерянный, он хотел вернуть любовь, которая когда-то была между ними. И она добьется этого ради их ребенка и ради своего счастья.
Хэнк жаждал испытать отцовскую любовь к своему ребенку. Но не меньше ему нужна и другая любовь, нежность к женщине, секс. Она даст ему это.
– Это очень разумная идея, – сказала Рэйчел, стараясь говорить сдержанно. – Как только я найду себе замену, я оставлю работу. Мы станем друзьями ради ребенка, и я сделаю все, что в моих силах.
Она встала, подошла к нему и поцеловала сначала в одну щеку, а потом в другую. Рэйчел чувствовала, как по всему телу Хэнка прокатилась дрожь.
Ради него я пройду сквозь огонь, думала она, когда они шли к машине. Я готова прожить без него шесть месяцев, если это необходимо для того, чтобы потом мы всегда были вместе.
Она знала – просто ощущала каждой клеточкой кожи, – что ему нестерпимо хочется схватить ее и поцеловать, и чувство радости и свободы птицей вырвалось из ее груди.
Со временем их жизнь наладится, и все будет чудесно. Нужно только набраться терпения. Скала свалилась с плеч Рэйчел: она поняла, что теперь не одна.
Проходили дни. Хэнк, как и планировал, жил в Нью-Йорке, лишь звоня, чтобы справиться о здоровье Рэйчел и узнать, не нуждается ли она в чем-то. Однажды вечером, придя, домой, Рэйчел с удивлением обнаружила, что исчезла вся его одежда, даже та смешная рубашка, скроенная по форме игрушечного медвежонка, которую она когда-то ради шутки подарила ему.
Она уверяла себя, что это продлится не слишком долго. В конце января, когда родится ребенок, она услышит шорох шин их «фордика», и Хэнк снова будет в ее постели.
Через две недели она нашла себе замену и оставила работу. Время потянулось медленнее. Кроме Рэйчел, в доме были только строители. Если бы не уверенность, что Хэнк вернется к ней, она легко могла бы впасть в депрессию, но она не позволяла себе поддаваться слабости.
Твердость характера, которая помогла ей после колледжа подняться до должности высокооплачиваемого администратора, оказалась теперь полезной. В ее сердце укрепилась надежда на примирение с Хэнком, и на меньшее Рэйчел, не рассчитывала.
Несмотря на то, что она умудрилась полюбить «Пинк Стоунз», научилась сама разжигать камин и игнорировать пауков, она ужасно скучала по Хэнку и с нетерпением ждала его звонков два раза в день, чтобы услышать его усталый, заботливый голос.
Когда телефон на столике зазвонил, Рэйчел поспешно отставила баночку с йогуртом и кинулась к трубке, как будто ловила редкую бабочку.
– Алло, да, это я, – взволнованно выдохнула она.
– Как твои дела? – участливо поинтересовался Хэнк.
Устроившись, поудобнее на диване, Рэйчел приготовилась к долгому, душевному разговору.
– Чудесно, – прошептала она.
– Ты не скучаешь по... работе? – запинаясь, спросил он.
Рэйчел улыбнулась, хорошо зная, что Хэнк хотел спросить «по мне».
– Нисколько, – отвечала она. – Как ни странно, но у меня такое чувство, будто я освободилась из тюрьмы. Теперь, я могу полностью сосредоточиться на ребенке и доме и уже прочитала несколько книжек, которые мне рекомендовал доктор.
– И, надеюсь, рабочие продолжают развлекать тебя и заботиться о тебе?
Она рассмеялась.
– О да. Я угощаю их чаем и шоколадным печеньем в перерывах. Они очень добры ко мне. Если я затеваю какую-то работу в саду, один из них тут же подбегает и выхватывает грабли из моих рук.
– Неудивительно. Ты могла бы очаровать всю Америку, – рассмеялся Хэнк. – Я попросил их присматривать за тобой.
– Правда?
– Я не хочу, чтобы ты перегружала себя работой, – внушительно произнес Хэнк. – Кстати, ты хорошо питаешься?
Как он заботлив!
– Да. Холодильник забит свежими овощами и фруктами, и я чувствую себя необыкновенно здоровой, – торжественно заявила Рэйчел. – А как ты?
– Обо мне не волнуйся. Как насчет твоего завтрашнего визита в клинику, которую рекомендовал тебе доктор Гринджер? – заботливо спросил он.
– Я ужасно волнуюсь, Хэнк, – ответила она и после короткой паузы осторожно добавила: – Ты, конечно же, не сможешь пойти со мной?
Это было бы превосходным поводом для сближения.
– К сожалению, не смогу. Я сейчас в Стемфорде и должен ехать в Норуолк. Но мысленно я буду с тобой. Завтра позвоню. Пока.
Хэнк положил трубку прежде, чем Рэйчел успела, как следует попрощаться с ним. Она огорчилась, хотя хорошо знала, почему он пытается так много работать. К моменту рождения ребенка его компания будет твердо стоять на ногах, и тогда у него появиться возможность посвятить свое время ей и малышу.
Она усмехнулась. Что ж, тогда поберегись, Хэнк Хансон! Ты и не догадываешься, что тебя ожидает!
Рэйчел с наслаждением растянулась на диване, представляя себе, как с появлением ребенка сердце Хэнка тает, как он в порыве страсти бросается к ней и их губы сливаются в поцелуе, смывающем все боли и обиды.
