Эмили Джордж - Рассвет для двоих
— Очень польщена, конечно, но почему ты не обратишься к своим подружкам? Только не говори, что у тебя их нет!
— Ха! Ни одна из них не позволит мне передать все Джакомо! Смеешься? Это же состояние Бонавенте!
— И что? Очень большое?
— Ну... миллионов десять.
Лу охнула.
— Серьезно?!
— Серьезнее некуда.
— И ты правда хочешь отдать все брату?
— А зачем мне миллионы?
Лу звонко расхохоталась.
— Знаешь, ты, наверное, единственный человек на свете, кто задает такой вопрос.
— Думаешь, я дурачок?
— Думаю, что ты врешь. Альдо опечалился.
— Вот, и ты не веришь. А я не могу объяснить... Лу, пойми, мне не хочется вершить судьбы мира. Я люблю свою собственную жизнь, люблю эту квартиру, люблю ездить по свету, срываться за полчаса с места, никому ничего не объясняя...
— Но разве деньги не дадут тебе для этого еще больше возможностей?
— Я же не отказываюсь от денег вообще. Мне причитается какая-то сумма, вполне достаточная, на мой взгляд, — и хватит. Ведь за эти самые миллионы мне придется ходить в костюме, вникать в дела империи Бонавенте, принимать решения...
— На это есть адвокаты, управляющие...
— Все равно. Никто не позволит главе такой семьи ездить автостопом по Европе. За мной будут бродить толпы журналистов.
Лу устало потерла виски.
— Нелегка жизнь наследника миллионов. Не обижайся, я шучу. Возможно, ты по-своему прав, но... В любом случае тебе придется опять что-то придумывать. Со мной ведь не вышло.
Альдо медленно поднял голову, и в его синих очах зажегся нехороший огонек.
— Это почему это?
— То есть как? Мы же выяснили, что произошла ошибка.
— Контракт подписан.
— Ты шутишь?
— Я серьезен, как Далай-лама в нирване.
— Альдо, я не могу...
— Будешь платить неустойку. В размере гонорара. Любой суд будет на моей стороне.
Лу вскочила на ноги, сжала кулаки.
— Немедленно признайся, что шутишь. Я сегодня слишком много потрясений перенесла. Это будет убийство в состоянии аффекта.
Альдо быстро поднялся и встал напротив. В голосе его звенело несколько бесшабашное веселье, сдобренное отчаянием.
— Я бы рад шутить, да мне не до шуток. Контракт уже у синьора Бергоми, моего поверенного. Папа извещен о нашей свадьбе. Западное крыло замка Корильяно отремонтировано. Вся Калабрия с замиранием сердца ждет прибытия молодой жены Альдо Бонавенте. Более того, папа знает, что молодая жена — красивая брюнетка с чувственным голосом. Через два, максимум три дня меня ждут дома. Где я тебе за это время найду другую Кандидатуру с такими же отличительными признаками?
- Альдо, мне плевать, где ты ее найдешь...
Неожиданно он взял Лу за руку и заглянул девушке в глаза.
— Лу, пожалуйста! Выручай меня. Я хочу побыстрее от всего этого отделаться, но не могу огорчить отца. Я... я очень его люблю и уважаю. Конечно, можно послать к черту все традиции, но для него это важно. Для моей семьи это важно. Они ужасные, шумные, надоедливые, вечно ссорящиеся, — но я их очень люблю.
Лу чуть не плакала.
— Да при чем здесь я?!
— Мы уже познакомились. Даже успели поругаться и помириться. Кроме того, ты же хотела в консерваторию?
— Да не я. Марго. Она брякнула, что думала.
— А... Ну а ты? Тебе разве не нужны сто тысяч? Подумай, что можно на них сделать.
— А чего думать? Я хотела отдать их Марго.
Альдо вытаращил глаза.
— Все сто тысяч?
— Все, что нужно на консерваторию. А на остальное... Ну не знаю. Папе машину. Маме — кухонный комбайн и цветочную рассаду, любую, какую захочет. Съездить куда-нибудь...
— Погоди, я правильно понял? Ты хотела заработать сто тысяч и все отдать своим родным
Лу смерила графа презрительным взглядом.
— А что, один ты у нас любишь свою семью? Не веришь?
Он улыбнулся.
— Очень даже верю. И очень рад.
— Чему это ты так рад?
— Тому, что все-таки не ошибся. Ты — девушка с большой буквы. Мы поладим.
— Я не сказала «да»!
— Так скажи. А в виде компенсации я куплю тебе любую аппаратуру, и ты будешь записывать свой первый диск прямо в Корильяно.
- Правда? То есть... Слушай, но это же бред. Мы будем притворяться теми, кем не являемся.
- В каком это смысле? Распишемся-то мы по-настоящему, а через год по-настоящему разведемся...
- Мы будем притворяться влюбленными.
Она сама не знала, почему произнесла эти
слова с такой горечью. Альдо помолчал, а потом сказал негромко:
- Знаешь, Лу, сколько семейных пар даже не притворяются влюбленными, а открыто ненавидят друг друга? Сколько девушек из высшего света сознательно выходят замуж за дряхлых и развратных стариков, чтобы получить их деньги. Я предлагаю не самый худший вариант. Нам с тобой необязательно виснуть на шее друг друга. Достаточно быть просто... друзьями.
Лу шмыгнула носом.
— Фиктивный брак... Друзья... Что я маме Розе скажу? А Марго? Они же с Биллом примчатся меня спасать...
— Я обещаю, ты займешься тем, чего они от тебя ждут. Ты запишешь диск.
— Альдо...
— Ну успокой меня! Скажи, что не уедешь!
— Я не уеду, только... Нам придется жить... Неожиданно для себя самого он смутился.
— Ни о чем не беспокойся. Во-первых, это обговорено в контракте. Никаких... эксцессов, типа сегодняшнего, не повторится. Во-вторых, у нас будут раздельные спальни, а жить мы будем в своем собственном крыле, так что притворяться придется только перед слугами, да и то первое время. Потом мы можем уехать в Рим, а там ты будешь жить в своей квартире.
— А как это — притворяться?
— Ну... я уже кое-что придумал, но это потом. Не сегодня. Сегодня у меня уже нет сил. Говори — согласна?
Лу тяжело вздохнула, вытерла кулаком глаза, поправила спутавшиеся волосы и посмотрела на своего будущего фиктивного мужа.
— Не нравится мне это все, ох не нравится... Согласна. Рискнем. Только давай по-честному...
Альдо ощутил такое облегчение, что чуть не заорал в голос. Радость переполняла его, и он, подхватив Лу на руки, крутанул ее по комнате. Потом вспомнил недавнюю сцену в отеле, торопливо поставил девушку на пол и с легким испугом отступил на шаг.
— Прости, это от избытка чувств.
— Прощаю. Не бойся. Мне теперь полегчало. Раз ты не развратный импресарио, а всего лишь граф-бесеребреник, то я тебя больше не боюсь. Закажи мне такси, пожалуйста.
— Конечно! И я тебя провожу.
— Вот уж незачем.
— Ночь на дворе, провожу.
— Ну ладно. Только — мы договорились?
— Лу! Я же извинился. Мы — друзья. И сообщники.
— Ты должен рассказать мне про свою семью.
— Я тебе буду всю дорогу рассказывать.