Ева Ратленд - Бухгалтерия чувств
— Погоди, — окликнул Клэй и притянул ее к себе. Его поцелуй был полон осторожной нежности, но пробудил в ней такое жгучее желание, что Синди прижалась к нему, приоткрыв губы и вскинув руки ему на плечи. И в ответ его рот мгновенно завладел ее губами полностью.
Забыв обо всем на свете, Синди таяла в его объятиях; ее пальцы словно не по своей воле ласкали его лицо, гладили волосы.
— О, Синди… — Хриплый шепот выдал его. Казалось, он тоже не в силах устоять против тех эмоций, что владели и ею. Он осыпал быстрыми поцелуями ее веки, виски, краешки рта. А когда его губы прильнули к ямочке на горле, пламя желания внутри ее стало невыносимым. Давно забытая сладкая мука любви грозила захлестнуть ее с головой, и Синди поспешно увернулась, прижавшись щекой к его плечу, в попытке хоть как-то сдержать наплыв желания.
Клэй словно уловил ее невысказанную мольбу. Его руки медленно, неохотно соскользнули с ее талии.
— Кофе ждет? — спросил он и улыбнулся, нежно и чуть снисходительно.
Он прошел вслед за ней на кухню и присел на табурет, а Синди принялась готовить кофе. Сегодня она не испытывала неловкости. Ей было уютно и спокойно с ним. Пока грелся чайник, Синди смеялась и болтала обо всем, что приходило в голову. А потом налила две чашки и пододвинула одну через стойку бара к Клэю.
— Пойдем посидим на диване, — предложил он, вставая с высокого табурета.
— Нет уж, сядь на место. Нам нужно поговорить о деле.
Клэй насупил брови, но повиновался.
— Ох, Синди, только не начинай снова об этом денверском заводе.
— Но встреча-то намечалась как раз ради него?
— Не совсем.
Она зарделась от его дразнящей ухмылки. Вспомнила, как таяла в его объятиях, — и дрожь вновь пробежала по телу. Его взгляд хранил те же воспоминания, и Синди поспешно отвернулась.
— Ну, вот что, — выдавила она, пытаясь собраться с мыслями. — Ты хотел обсудить возможную сделку с инструментальным заводом.
— Хотел-хотел. — Он сделал первый глоток. — Отличный кофе, Синди. Ладно, давай о заводе. Я просмотрел все отчеты, что ты дала мне на прошлой неделе, и принял решение.
— Принял решение… покупать? — Неужто он в самом деле отмахнулся ото всех ее предостережений?
— Да. И уже начал переговоры. Видишь ли, у меня есть план…
— Минуточку. Так ты уже принял решение? Тогда скажи-ка мне вот что. К чему было устраивать весь этот балаган?
Его губы снова дрогнули в знакомой ухмылке.
— Тебе ведь понравилось, правда?
— Дело не в этом! — процедила Синди, заливаясь краской при мысли о том, до какой степени ей понравился вечер. — Главное, что ты ни слова не сказал о денверском заводе! Тебе плевать на мое мнение! — А она-то столько времени потратила на цифры, с такой тщательностью все проанализировала!
— Послушай, Синди, ты не понимаешь. Я всего лишь хотел…
— Нет уж, я все прекрасно понимаю. И мне противно. Если тебе наплевать на то, что по этому поводу думаю я, если ты не прислушиваешься к моему профессиональному мнению… тогда зачем ты взял меня на работу?
— Погоди минутку. Я прислушиваюсь к твоему профессиональному мнению, и оно очень важно для меня. Я всегда самым внимательным образом изучаю твои отчеты.
— После чего поступаешь, как тебе заблагорассудится!
— Полагаю, у меня есть такая привилегия, — с удивлением и немного раздраженно отозвался он.
— Само собой. Ты ведь шеф. Только давай уточним один момент. То, что ты шеф, не дает тебе права мною манипулировать!
— Что ты хочешь этим сказать?
— А то, что ты уже второй раз меня обманываешь.
— Обманываю?
— Да, хитришь! Назначаешь деловое совещание, в то время как на уме у тебя совсем иное! — Злые мысли жалили ее острыми иглами…
— Какие еще обвинения, леди? — бесстрастным тоном проговорил Клэй.
— Не станешь же ты отрицать, что воспользовался своим положением, чтобы принудить меня провести с тобой вечер, который… который…
— Продолжай! — Теперь он поднялся, и глаза его сверкнули почти враждебным огнем.
Она тоже встала.
— Вот что я тебе скажу. Я — бухгалтер. И чертовски хороший бухгалтер, между прочим. Но секс не является частью моей специальности.
Его лицо посерело от ярости.
— Не хочешь же ты сказать… Ты же не пытаешься обвинить меня… Да нет же, так и есть! Ты обвиняешь меня в сексуальном домогательстве!
— Нет! Я этого не говорила.
— Вслух, может, и не говорила. Но я уловил твою мысль. Что ж, больше я не стану тебя домогаться. Доброй ночи.
Синди так и продолжала стоять, прижав ладонь ко рту, пока не услышала, как за ним захлопнулась дверь. А потом вся ее злость внезапно улетучилась.
И остались только нечеловеческая усталость и одиночество.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Клэй пробежал по парку два круга вместо одного. В ускоренном темпе.
Даже это не помогло. Он был по-прежнему взбешен.
К чертям Синтию Роджерс! Какого дьявола она о себе воображает! А точнее — что она вообразила о нем? В жизни он не заманивал женщину в свои объятия хитростью! Ему это ни к чему.
Да, он устроил этот вечер под видом деловой встречи. Но сделал-то это ради нее! Чтобы дать ей передышку — от детей, от работы. Она всегда так напряжена, так серьезна. Вечно грызет ногти, вечно переживает, чтобы все было как надо. Хотелось доставить ей радость.
И ведь этот вечер доставил ей радость! Они танцевали не один раз, и ее изящная гибкая фигурка двигалась так же грациозно, как и во время ходьбы. Только без присущей ей деловитости. Она танцевала легко, беспечно, полностью отдаваясь музыке и интимной атмосфере зала. Ему доставляло удовольствие смотреть на нее. Лицо ее оживилось от радости, в ореховых глазах блестели искорки, как будто… как будто общение с ним ей нравилось.
И для него… да, и для него этот вечер был особенным. Он вспомнил, как на обратном пути она прикорнула у него на плече и ее спутанные разноцветные пряди легко и нежно касались его подбородка. Позже, в полумраке гостиной, он не смог устоять против соблазнительного изгиба ее губ. Она окунулась в его объятия и ответила на поцелуй с таким дразнящим неистовством, что желание затопило его теплым ливнем. Ни одна женщина не вызывала в нем подобных эмоций. Потребовалось немалое усилие, чтобы отпустить ее: он догадывался, что ее желание не уступает его собственному.
Но он ошибся. Вот и все.
Уж он-то не собирается повторять судьбу отца, так и не смирившегося с тем, что единственная любимая женщина его не любит.
Любимая? Откуда взялась эта мысль о любви?
День выдался невероятно загруженный. Бесконечные телефонные звонки, сплошной поток посетителей, мелкие детали, которые следовало обсудить с Мэгги и Томом до отъезда в Денвер. Около одиннадцати возник неожиданный перерыв. Клэй откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, поражаясь охватившему его чувству одиночества.
