Лейн Сорейя - Счастье на пороге
Лиза уже знала, что разговорами от него мало чего добьешься. Она любила поболтать, но уважала право Алекса на молчание.
— Расскажите мне о Лилли.
Алекс заговорил в тот момент, когда Лиза уже решила, что он надолго погрузился в размышления.
Она замедлила шаг. Девочка по-прежнему была позади них.
— Врач считает, что она идет на поправку? — спросил он.
Лиза до сих пор не понимала, как Алексу удалось так быстро найти подход к Лилли. Казалось, между ними много общего. Иначе почему она, спустя столько месяцев молчания, разговорилась именно с ним? Лиза была слишком напугана тем, что своими расспросами ухудшит ситуацию, поэтому не трогала ни Алекса, ни дочь. Но ей было интересно, что такого разглядела в нем Лилли и почему быстро с ним сдружилась.
— Она выздоравливает, но очень тяжело переживает смерть Уильяма, — начала Лиза.
Он остановился, коснулся головы Бостона и посмотрел на Лилли:
— Ей назначали лекарства?
Лиза сочла его вопрос странным.
— Нет. Доктор предлагал лекарства на начальном этапе, но я отказалась от медикаментозного лечения.
— Правильно.
Правильно? Что он знает о врачах и лекарствах? Посещал ли он сам психотерапевта? Жаль, что у Лизы не хватает смелости разузнать об этом.
— Вам повезло, что в таком маленьком городке, как ваш, есть психотерапевт, — прокомментировал Алекс.
— Она приезжает сюда каждые две недели. Проводит сеансы в небольших городах.
Алекс внимательно огляделся.
— Где вы хотите остановиться? — Он резко сменил тему.
— Мы пройдем дальше и остановимся у маленького пруда, где есть поляна со столиками для пикника.
— Не возражаете, если я пойду вперед?
Бостону, видимо, тоже не терпелось помчаться.
— Хорошо. — Лиза пожала плечами.
Алекс, решительно ускорив шаг, направился по тропинке.
Лиза не могла отвести взгляда от его ног и прямой спины.
Алекс ждал их на поляне. Быстрая ходьба пошла ему на пользу. Бостон лежал, растянувшись на земле, по-прежнему тяжело дыша.
Сначала из-за деревьев выскочила Лилли, затем появилась ее мать.
Волосы девочки растрепались. Одарив Алекса привычной широкой улыбкой, она села рядом. Лиза… Ну, он не хотел слишком пристально ее разглядывать.
— Ты уже что-нибудь видел? — спросила его Лилли.
Он не понял, что она имеет в виду.
— Мама всегда говорит, что нужно внимательно смотреть по сторонам. Тут есть лоси, медведи, олени и даже волки! — выдала малышка.
Лиза покачала головой.
— Ну, твоя мама очень хорошо информирована, — поддразнил Алекс.
Лилли гордо улыбнулась:
— Давайте начнем пикник, пока нас не нашли вышеупомянутые звери, ладно?
Алекс старался не обращать внимания на то, как стучало сердце, пока он наблюдал за Лилли и Лизой. Он понимал, что слишком сильно привязывается к ним. Он не мог позволить себе снова кого-то полюбить. Но почему-то, впервые после смерти родителей, ему казалось, что он должен рискнуть и попробовать создать настоящую семью.
Они сидели на коврике под раскидистыми ветвями деревьев, сквозь которые пробивались лучи солнца. Лиза ощущала тепло, исходившее от сидевшего рядом Алекса.
Ни он, ни она старались не вспоминать недавний поцелуй.
Сейчас Лизе казалось, что настал момент, когда она может насладиться обществом другого мужчины, не проявляя неуважения к покойному мужу.
Но ей было необходимо лучше узнать Алекса.
— Алекс, вы никогда не упоминали о своей семье, — тихо произнесла она и настороженно посмотрела ему в глаза. Заметив его испуг, она быстро прибавила: — Вы не должны ни о чем мне рассказывать. Мне просто любопытно.
Он лег на спину, положив руки под голову. Лиза затаила дыхание. Он собирался начать, она это чувствовала. Если это произойдет, в их отношениях случится настоящий прорыв.
— Мои родители давно умерли. Я один, — глухо произнес он.
— Это произошло в детстве?
— Да.
Подтянув колени к груди, Лиза обхватила их руками. Возможно, если она приоткроет ему завесу своего прошлого, он продолжит откровенничать.
— Мой отец умер от инфаркта, когда я была юной. Из родни у меня только мама и сестра.
Он приподнялся на локте:
— Вы были близки с отцом?
Она сглотнула — ей по-прежнему было тяжело вспоминать отца.
— Очень. — Лизе было восемнадцать лет, когда он умер.
Она радостно посмотрела на дочь, которая в нескольких ярдах от нее возилась с Бостоном. Растянувшись с ним на коврике, она нежно гладила его. Лилли часто так делала.
— Где вы живете, Алекс? Я имею в виду, где вы жили до того, как пошли в армию?
Он помрачнел, и она поняла, что задала ему слишком много вопросов за один день. Но она должна получить ответы. Ей хотелось больше о нем узнать.
— В Калифорнии. Сначала.
Она кивнула.
— Но дома у меня нет давным-давно, — признался он.
— Должно быть, трудно, когда некуда идти.
Они молчали еще некоторое время. Лиза любовалась деревьями, а Алекс задумчиво срывал травинки.
— Алекс, вы собираетесь вернуться в армию? — Она почувствовала, как он напрягся.
— Нет.
Лиза едва не подпрыгнула от радости. Вот уже несколько дней она мучилась, собираясь с духом, чтобы спросить его об этом. Полученный ответ оказался лучшей новостью за долгое время. Она почувствовала облегчение. Ей не придется страдать снова, если Алекс отправится на войну и погибнет. Хватит и того, что она потеряла Уильяма. Она даже не была уверена в том, сможет ли когда-нибудь действительно впустить в свою жизнь другого мужчину. Она не переживет, если ей снова придется терять любимого человека.
Алекс поднялся и отряхнул шорты:
— Не пора ли вернуться к лодке?
Лиза протянула ему руку, молча прося о помощи. Алекс потянул ее на себя. Ей не хотелось отпускать его большую теплую ладонь.
Лиза начинала его понимать. Словно части головоломки медленно складывались вместе. Алекс был молчаливым, но уже не таким отстраненным, как прежде. Его взгляд прояснился и стал открытым, на губах играла едва заметная улыбка. Лиза очень радовалась перемене в его настроении, но старалась держать себя в узде.
«Он не вернется в армию. Он не собирается обратно». От восторга у нее звенело в ушах. Неужели теперь она может уступить своим желаниям? Неужели ей удастся найти в своем сердце местечко и для Алекса?
Она неохотно отпустила его руку, когда он постарался ее высвободить. Алекс начал собирать свои вещи, Лиза стала ему помогать.
Ей хотелось, чтобы он продолжал говорить о себе, но она не желала грубо провоцировать его.
