Джулия Тиммон - Счастливый момент
— Но, мосье Фортье… — Серж чуть не задохнулся от отчаяния. — Я не могу… У меня важные дела…
— Боюсь, тебе придется отложить их, — произнес Фортье похоронным тоном. — Мне очень жаль, но так надо.
— А Луиза? Джон? — почти выкрикнул Серж имена своих коллег-биологов. — Может, вызовите их? Я действительно очень занят, и потом, вообще еще на больничном.
— Знаю, — ответил Фортье. — Но Луиза уехала на выходные в Оттаву, а до Джона мы вообще не можем дозвониться. — Он выдержал короткую паузу. — Речь идет о крайне важном деле, Серж. Скорее всего о «подвигах» серийного убийцы. Сам понимаешь, ты просто не имеешь морального права, прикрывшись личными проблемами, отмахнуться от этого дела и отложить проведение анализов до понедельника.
Серж мрачно усмехнулся. Отмахнуться от этого дела! Сегодня решается его судьба, а Фортье называет это «прикрываться личными проблемами».
— На карту поставлены жизни невинных людей, Серж, — настаивал на своем Фортье. — Мы должны сделать все возможное, чтобы поймать этого ненормального как можно скорее.
У Сержа возникло такое ощущение, будто у него отбирают самое главное в жизни — возможность дышать. Если он позвонит сейчас Джун и скажет, что опять не может с ней встретиться, она определенно пошлет его куда подальше и больше не захочет видеть.
Но отказать Фортье, начальнику судебно-медицинской лаборатории, он в самом деле не имел морального права. Не Фортье даже, а невинным жителям родного города, нуждающимся в защите.
— Что именно от меня требуется? — спросил он обреченно.
— В предполагаемом месте обитания преступника обнаружена пара резиновых перчаток, — заговорил Фортье ровно и по-деловому. — На одной из них несколько темных пятен величиной с сахарную песчинку. Необходимо провести тест на определение человеческой крови.
— Понял, — ответил Серж, обгоняя белый «ситроен». — Скоро буду.
— Отлично, — выдохнул Фортье.
В полном отчаянии швырнув телефон на пассажирское сиденье, Серж взглянул на часы на приборной панели. Без пятнадцати семь. Наверняка Джун уже ждет его или, по крайней мере, отложила другие дела и настраивается на встречу с ним.
Минуту Серж ехал по прямой, не зная, как ему быть. Потом принялся судорожно придумывать, что сказать Джун. Ему казалось, что на него обрушилось самое чудовищное из всех земных несчастий, и было так тошно, что не хотелось жить дальше.
На очередном перекрестке он свернул и, не отдавая себе отчета в том, что делает, поехал к дому Джун.
На окнах в ее гостиной висели белые воздушные занавески. Серж остановил «сааб» напротив этих окон и уставился на их безупречную белизну с тоской человека, обреченного на скорую смерть. Именно в этой гостиной они провели вдвоем ту ночь, именно здесь тонули в объятиях и поцелуях, а потом проспали до утра, согреваемые теплом друг друга…
Почему судьба упорно не желала их соединения? Зачем посылала им столько испытаний?
Серж просидел не двигаясь минуты две. Потом, повинуясь внезапному внутреннему порыву, выскочил из машины и решительно зашагал к подъезду.
Джун подготовилась к приходу Сержа.
Во-первых, оделась в самую удобную и любимую одежду, чтобы чувствовать себя максимально раскрепощенно и уверенно. Вельветовая черная юбка с заниженной талией и ярко-красная короткая тенниска, идеально облегающая ее гибкий стройный стан. Во-вторых, дала себе слово, что будет как можно меньше смотреть на Сержа, держать в узде свои чувства и не давать воли фантазиям и желаниям. Короче, будет воспринимать этого парня просто как приятеля, как неплохого человека, с которым можно вступить в мимолетную связь, не более того.
Когда во входную дверь продолжительно позвонили, было без пяти семь.
Женщине положено опаздывать, а мужчине, по-моему, нужно являться вовремя, подумала Джун с оттенком недовольства, которое, если честно, она искусственно в себе вызывала, готовясь сыграть роль особы капризной, зацикленной лишь на самой себе.
Она открыла дверь и окинула Сержа беглым, почти безразличным взглядом.
— Привет. Проходи.
— Привет, — произнес Серж как-то странно, но Джун умышленно не стала задумываться о том, что это с ним.
— Я почти готова, — сказала она, многозначительно глядя на часы на руке. — Только за сумкой схожу и положу еды для Люси. Если хочешь, пройди в гостиную.
— Джун… — начал Серж.
Но она уже шла к своей комнате, сделав вид, что не услышала его… или что не считает нужным отзываться.
В спальне, вопреки протестам рассудка, она все же задержалась у зеркала, окинула себя критическим взглядом и поправила волосы.
— Черт! Я же решила, что не должна относиться к этой встрече как к чему-то необыкновенному, — пробормотала Джун, прикладывая к порозовевшим щекам прохладные ладони. — Подумаешь, очередное свидание. Сколько их уже было в моей жизни, сколько еще наверняка будет!
Тихий, еле уловимый голос ее сердца прошептал, что больше ей ни к чему встречаться с кем-то другим. Однако Джун проигнорировала его, горделиво вскинув голову.
— Я должна выдержать это испытание, — сказала она своему отражению в зеркале. — А для этого обязана неукоснительно следовать четким правилам.
Из спальни молодая женщина неторопливо перешла в кухню, наполнила миску Люси заранее нарезанной колбасой, вымыла руки и лишь после этого вернулась в прихожую.
Серж не прошел в гостиную. Даже с места не сдвинулся. Стоял там же, где был, когда Джун уходила.
— Мне надо серьезно с тобой поговорить, — произнес он, едва она показалась.
У Джун внутри все сжалось от дурного предчувствия, но ей с блеском удалось сохранить внешнее спокойствие. Она лишь слегка нахмурила брови и окинула Сержа быстрым вопросительным взглядом. Настолько быстрым, что даже не успела рассмотреть, изменился ли он за время разлуки.
— У тебя опять что-то стряслось? — спросила Джун, не узнавая собственного голоса. Тот прозвучал колюче и насмешливо.
— Да, — ответил Серж тихо. — Понимаю, это покажется тебе странным, но буквально двадцать минут назад мне позвонил начальник лаборатории и попросил срочно приехать и провести один анализ.
Джун промолчала, не зная, верить ему или нет.
— Дело очень срочное, — пояснил он. — Его нельзя отложить до понедельника, даже до завтра.
Джун показалось, что ее предали, и от обиды захотелось плакать. Но она сдержалась, не позволила дрогнуть ни единому мускулу на лице.
— Что ж, раз дело срочное… — Ей хотелось произнести эти слова бесстрастным тоном, но ничего не получилось. Ее голос внезапно оборвался.
