Кей Грегори - Мужчина напрокат
Если она поскорее что-нибудь не предпримет, то потеряет его.
Эта мысль ее подстегнула, и Найна с такой поспешностью устремилась к двери по пушистому турецкому ковру, будто за ней гналось стадо взбесившихся верблюдов.
Но когда Найна оказалась в прихожей, Фэн уже исчез.
Она огляделась в поисках чего-нибудь, что указало бы ей, где он, и услышала громкий голос своего отца:
– Ерунда, сынок. Просто Найну надо крепко держать в руках.
Другой, более тихий, голос перебил его, и Джозеф не закончил свою речь.
Найна глядела как завороженная на закрытую дверь гостиной. Наверное, Фэн сказал Джозефу, что не собирается жениться на его дочери, а Джозеф старается уговорить его и учит, как с ней обращаться. Что касается его рук, крепких или каких уж там…
Его деловитый голос четко прозвучал и оборвал ее разыгравшиеся фантазии:
– Согласен, сэр. Найне было бы очень полезно…
– …получить пинка в соответствующее место, – договорил ее отец. – Я на вас надеюсь, Хардвик. Вы с ней справитесь.
– Весьма соблазнительная мысль, – расслышала Найна признание Фэна. – Хотя я не совсем это имел в виду. А если учесть, что у меня нет склонности к расправам, то боюсь, что…
Дальше она ничего не слышала – у нее в горле встал комок. Черт, как они могут, эти двое заносчивых мужчин, особенно Фэн, обсуждать ее, как какую-то кобылу, упиравшуюся, чтобы не ходить в узде? Впрочем, Фэн, кажется, не собирался ее взнуздывать. Это сквозило в сухой учтивости его голоса. Но если он считал…
Вдруг комок в ее горле пропал, и ярость, смешанная с мучительным сознанием того, что она его потеряла, и с раздражением оттого, что и Фэн, и отец, кажется, оба считали ее каким-то предметом, которым можно распоряжаться, толкнула Найну через порог гостиной. Сейчас она покажет этому Фэну. Он ее отвергает, но сейчас она до него доберется, и будет он валяться в пыли у ее ног.
Ей не приходило в голову, что Фэну не подходит «валяться». Да и пыли в доме Джозефа не давали накапливаться.
Но это оказалось неважно: когда Найна встала на пороге, она сразу увидела, что Фэн уже у ее ног, хотя и не в мольбе. Он рылся в куче красочно упакованных свертков и что-то там искал.
На мгновение, на одно лишь мгновение, Найне вспомнилось замечание регистраторши насчет аппетитного мужского зада. Единственное, что ей пришло в голову, – сообщить Фэну, что она о нем думала. Не то чтобы она понимала теперь, что она о нем думает, просто ее жгла обида после его пренебрежительных выпадов.
– Дрянь, – произнесла она очень ясно и четко. – Фэнтон Хардвик, тебе когда-нибудь говорили, что ты дрянь?
Фэн с твердым и внушительным видом, который придавал ему серый деловой костюм, плавно и не спеша поднялся на ноги.
Найна сглотнула и плотно зажмурила глаза. Он не дрянь. Он сильный, красивый мужчина. Ей так захотелось обнять его.
– Вот она, миссис Петрофф. – Фэн, не обращая внимания на Найну, с улыбкой протянул Нэнси топазовую брошь. – Наверное, застежка расстегнулась, когда вы украшали елку.
– Ах, огромное вам спасибо! У меня, знаете, зрение не такое, как было.
Найна покосилась туда, где Джозеф стоял у массивного стола викторианской эпохи со множеством резных завитушек вдоль края. Острый взгляд Джозефа метнулся от Фэна к дочери.
– Ах, вот и ты, дорогая, – невыразительно сказал он. – Мы с мамой как раз собирались ложиться.
– Этой уловкой ты уже пользовался, – ответила Найна.
– Правда? Вот те на. – Он невинно улыбнулся. – Спокойной ночи, дорогая. Спокойной ночи, Хардвик. Я рад, что ты объяснился с нашей дочуркой. Пошли, Нэнси.
– Одну минутку. – Найна сглотнула. – Ты… что ты сказал? Кто объяснился?
Джозеф прокашлялся.
– Гм. Я насчет молодого Хардвика… Я понял, кто он, как только ты его представила. Я наслышан о его карьере. Начинал он в складском помещении, продвигался сам. И наконец купил компанию. Я уважаю такую деловую хватку. – Он почесал в голове с притворно-бесхитростной миной. – Однако вижу, что ты обо всем этом понятия не имела.
– Но, папа, почему ты мне ничего не сказал?
Джозеф еще раз прочистил горло.
– Я думал, ты будешь недовольна. Ты всегда бываешь недовольна, когда я одобрительно отзываюсь о молодых людях.
– Но тут совсем другое дело. Те… – Найна осеклась при виде самодовольной улыбки Джозефа, почти до ушей пересекавшей его лицо.
– Все понятно, – сказал он, кивая головой. – Другое дело. – И, увидев недовольное лицо Найны, добавил: – Пойдем, Нэнси.
– Послушай, Джозеф, – сказала Нэнси, с опаской взглянув на свою дочь. – По-моему, Найна не хочет…
– Хочет, – сказал Джозеф. – Поверь мне, хочет.
– Но…
Но Джозеф уже держал жену за руку, и, поскольку не ей было тягаться с ним, если он твердо решил ее увести, минуту спустя Найна снова осталась в отапливаемой камином комнате наедине с Фэном. Но здесь был другой камин, более крупный и выложенный из камня, а Фэн стоял за спинкой вольтеровского кресла, как за кафедрой, и будто собирался читать строгое наставление об учтивости и уважении, с какими надлежит относиться к президентам компаний, импортирующих деликатесные товары.
Найна спрятала руки за спину. Возмущение, возникшее, когда она услышала, как Фэн говорит о ней с ее отцом, еще не улеглось. Но нельзя было во всем винить Фэна. Хотя почему-то это становилось уже неважно. Важно другое – то, что она, может быть, все время чуяла сердцем.
– Теперь ты кое о чем забыл, – тихо сказала она. Если она не возьмется за это разом, то струсит, и Фэн, возможно, успеет приступить к своему наставлению.
– Забыл? – спросил он. – Вряд ли. Твоя мать сказала, что прикажет спустить мой чемодан. Мне только осталось вызвать такси.
Найна покачала головой.
– Нет, я не об этом. Есть еще кое-что.
Фэн взглянул на свои часы.
– В таком случае говори, наконец. Мне надо спешить на самолет. – Взгляд его авантюриновых глаз был страшным, как взгляд кобры.
Найна глубоко вздохнула и для храбрости приподняла подбородок.
– Ты забыл об извинениях, которые, как ты считаешь, я должна тебе принести.
Только легкое подергивание бровей выдало его удивление.
– Ах да, – подтвердил он. – Но мне это кажется бессмысленным при сложившихся обстоятельствах.
– Нет, – возразила Найна, – это не бессмысленно. Для меня это важно. Еще когда ты вернул мне этот… мой чек, я должна была догадаться, что с самого начала неправильно все поняла.
Фэн не отвечал. Он смотрел сквозь Найну, будто ее не видел. Найне пришлось собраться с силами, чтобы не опустить взгляд.
– Извини, – искренне сказала она, подозревая, что в ее голосе звучат ворчливые и оборонительные нотки. – Ты был прав, когда говорил, что я в своей слепоте и неверии дошла до того, что не могу отличить бисер от свиней…
