Сильвия Торп - Поместье любовных грез
Она повернулась и быстрой походкой направилась к дому Брина.
– Идемте, сэр Стивен! Нам пора! – сказала она, подойдя к крыльцу.
Тот неохотно попрощался с Брином Морганом и Махду, а потом и с Джейсоном, который шагал следом за Памелой.
Сама Памела твердо решила, что не удостоит Хоксуорта даже взглядом, но, когда она повернулась к тропинке, ведущей на вершину холма, он положил ладонь ей на плечо и вполголоса проговорил:
– Помните, Памела, нужно быть осторожнее! – Она подняла на него глаза и увидела, что теперь он совершенно серьезен. Молча кивнув, Памела пошла следом за Стивеном и Рассетом по тропинке, размышляя о том, что Джейсон Хоксуорт – самый странный человек из тех, кого она когда-либо встречала.
Глава 7
Kогда они взбирались на холм, Cтивен с вocтoргoм рассказывал о том, что ему поведал Махду, и Памелу уже начинало беспокоить его воодушевление. Когда они вышли на опушку леса и увидели огромный дом, возвышающийся перед ними, за лугом и садом, она остановилась и положила ладонь ему на плечо:
– Сэр Стивен, я должна кое-что вам сказать. Вы знаете, что ваша бабушка сильно разгневается, если узнает, в чьем обществе вы провели последний час? Я не должна была разрешать вам остаться в хижине Брина Моргана, но я знаю, как вы мечтали побеседовать с Махду, и мне казалось, что, если позволить вам сделать это всего один раз, вас это вполне удовлетворит.
– А вы хотели поговорить с мистером Хоксуортом, – напомнил ей Стивен.
Памела задержала дыхание, ощущая, как краска заливает ее лицо. Хорошо, что Джейсон не слышит этой реплики! Она попыталась зайти с другой стороны:
– Вам нравится, что я ваша гувернантка?
– О да, еще как! – искренне ответил он. – Все стало настолько веселее, чем прежде. Мисс Кэйтербай вечно одергивала меня, бранила за шумливость и неряшливость, а еще ей не нравилось, что я приводил Рассета в комнату для занятий. – Он вдруг умолк, осознавая смысл ее вопроса. – Вы ведь не уйдете, правда? О, мисс Фрэйн, пожалуйста, не нужно!
– Я уйду, и очень быстро, если леди Таррингтон обнаружит, что вы общались с мистером Хоксуортом и его слугой, – печально произнесла Памела. – Я получила от нее строгое указание не допускать этого ни при каких обстоятельствах, а я ее ослушалась. Ваша бабушка имеет полное право меня уволить.
– Значит, нельзя ей рассказывать! Мы не расскажем никому! Если кто-то спросит, где мы были, мы скажем, что водили Рассета гулять в лес. Не беспокойтесь, мисс Фрэйн! Я умею хранить тайны!
Памела испытала приступ раскаяния из-за того, что поощряет Стивена обманывать свою бабушку, но подавила его, решив, что ей служит оправданием отказ леди Таррингтон подозревать кого-либо, помимо Джейсона. Однако существовала и другая опасность, которой следовало остерегаться.
– Тогда, мой дорогой, это секрет, который мы будем хранить между собой, но вам нужно понять одну вещь: отныне никаких визитов в дом Брина Моргана. Я обязана попросить, чтобы вы мне это твердо пообещали.
Стивен выглядел удрученным, но после некоторого раздумья обещал не ходить никуда без ее ведома. Памела почувствовала облегчение.
В последующие дни она неусыпно, ежеминутно следила за Стивеном, когда тот находился на ее попечении, и постоянно оставалась начеку в отношении всего, что могло стать ключом к установлению личности его недоброжелателя. Она даже няне задала несколько осторожных вопросов, рассудив, что женщина, которая состоит на службе в семье более полувека, вполне возможно, знает то, о чем другие не знают или забыли. Старушка прониклась симпатией к Памеле и всегда была рада ее видеть, одну или сопровождавшую детей во время их визитов, однако Памела обнаружила, что та настолько же твердо уверена в виновности Джейсона, как и ее хозяйка.
Наступил октябрь, с туманами и изморозью по утрам, которые в течение дня сменялись солнечным светом, казавшимся еще ярче из-за пестрого многоцветья, озаряемого им, – малиновые, коричневые и золотые леса пылали на фоне пока еще зеленой травы и бездонного синего неба. Осень выдалась прекрасная, и Памела постепенно попала под очарование первозданных сельских красот.
Однажды утром она проснулась от звука закрываемой двери Стивена, а потом, после паузы, услышала, как он пробирается мимо ее двери, а потом вниз по лестнице. Она вскочила, охваченная смутной тревогой, потому что, хотя он почти всегда уводил Рассета побегать в саду перед завтраком, настораживала какая-то необычная скрытность в этом его утреннем уходе, а тусклый свет, просачивающийся в окно, подсказал ей, что он встал раньше обычного.
Памела торопливо оделась. Набросив на себя плащ, она быстро вышла из дома и сразу направилась к дворовой пристройке, где в конуре держали Рассета. Как она и ожидала, там было пусто. Она пошла в сад, убеждая себя, что беспокойство ее чрезмерно, но не в силах избавиться от тревожного предчувствия.
Именно это беспокойство направило ее к аллее, где тисовые деревья стояли белые от изморози. Она не верила, что. Стивен способен нарушить свое обещание, и, когда поднялась до самого верха по лестничному маршу и увидела на белой от инея лужайке внизу его следы, отпечатки лап собаки, ведущие прямиком к калитке на луг, испытала разочарование, столь же острое, насколько и испуг.
Уже начиная сердиться, она поспешила по едва различимой тропинке к лесу. Дом Брина Моргана оказался пуст, когда она добралась до него. Никакого собачьего лая, лишь дымок тонкой струйкой вился из трубы, и на ее настойчивый стук в дверь никто не ответил.
Она отошла на несколько шагов от дома и остановилась, оглядываясь. Неужели она неверно истолковала намерения Стивена и проделала напрасный путь? Но если он не пошел к этому дому, то тогда куда?
Потом она внезапно услышала где-то в лесу, ниже дома, его голос, выкрикнувший имя Брина Моргана.
Памела поспешила за угол, на задворки дома, и обнаружила еще одну тропинку, ведущую вниз.
Идя по ней, она вскоре вышла к реке. Внизу она увидела лодку и стоявшего рядом с ней Стивена, в то время, как Рассет возился в кустах, неподалеку. От того места, где она стояла, по-прежнему скрытая деревьями, тропинка резко уходила вниз, к лодке, крутая, узкая и опасно нависающая над быстрой водой.
Поскольку движения ее затрудняли длинные юбки, она все никак не отваживалась воспользоваться спуском, даже несмотря на дававшее опору для рук и ног рухнувшее вниз со склона во время какого-то урагана дерево, теперь лежавшее, крепко сплетясь корнями с порослью возле реки.
Стивен снова позвал:
– Брин! Брин Морган, где вы?
Он подошел ближе к краю воды, и Памела хотела было окликнуть его, но вдруг откуда-то с противоположного берега грянул выстрел. Мальчик упал и скатился в воду, а она пронзительно закричала. Течение подхватило его и понесло к стелющимся корням упавшего дерева, на которых он повис, обмякший и недвижимый, зацепившись своей одеждой.
