Дороти Уильямс - Древо познания
Они так хорошо смотрятся вместе, с грустью подумала она. Оба красивые, уверенные в себе, обоим есть что рассказать. Что он только во мне нашел?
Ужин казался нескончаемым. Алекс, наверное, думает, что она дуется на него. Но на самом деле это не так. Она просто не знает, что сказать этому блистательному созданию, которое объездило весь свет и общалось с людьми, о которых она, Каролина, только читала в газетах. И Алекс их тоже знал. По сравнению с Присциллиными, ее собственные приключения выглядели просто жалкими.
— А вы когда-нибудь бывали там, Каролина?
Каролина подняла на нее глаза.
— Простите. Была ли я где?
— В Японии?
— Нет.
— Вам непременно надо там побывать. Заставьте Алекса свозить вас туда. Это самое удивительное место на земле!
— Да, я слышала.
Присцилла изо всех сил старалась втянуть Каролину в их разговор, чтобы та не чувствовала себя лишней. Она не была ни едкой, ни злобной; может быть, только чуть-чуть поверхностной. Она казалась даже доброй. Уж лучше бы она была злой! У этих двоих столько общего. Если бы не ребенок, Алекс, наверное, был бы сейчас с Присциллой. Жил бы жизнью, которая ему всегда нравилась и к которой он так привык.
— А сейчас вы рисуете миссис Маккуллох? — дружелюбно поинтересовалась Присцилла. — Как вы с ней ладите?
— Хорошо. Она очень милая женщина.
— Да, действительно, — засмеялась Присцилла. — Но думаю, меня она никогда не одобряла. Я слишком…
— Легкомысленная? — сухо вставил Алекс.
Та состроила гримасу.
— Возможно. Мне быстро все надоедает, — объяснила она Каролине. — Но мы с Алексом всегда оказывались в одной лодке. Не так ли? — кокетливо спросила она его и засмеялась. — Не обращайте на меня внимание, Каролина. Мы с Алексом слишком хорошо знаем друг друга, чтобы притворяться, что у нас нет других увлечений и других любовников. А может быть, вы как-нибудь и меня нарисуете. Мне всегда хотелось, чтобы над камином висел мой портрет.
— Ты не сможешь усидеть на одном месте так долго, — возразил Апекс. — К тому же у тебя нет камина.
— Нет есть. Дядя Джонатан оставил мне дом в Лондоне.
— Повезло тебе.
— Ага. — Она вдруг широко зевнула. — Извините, но я так устала. Не привыкла столько сидеть за рулем. А завтра я уже отправляюсь на север, к друзьям. — И, улыбнувшись только Алексу, она игриво добавила: — Я уеду ненадолго, всего-то на несколько дней. Ты еще будешь здесь, когда я вернусь?
— Надо думать.
— Тогда давай пересечемся, — оживилась она. — Вспомним старые времена. Не возражаете, Каролина?
— Нет. Конечно нет. — А что она могла еще сказать?
— Хорошо. Я догадалась, что вы разумная девочка. — Быстро допив свой кофе, она добавила: — А теперь я оставляю вас одних. — Перегнувшись через стол, она поцеловала Алекса в губы и встала.
Он кивнул и вежливо приподнялся. Она одарила его еще одной улыбкой и удалилась. Воцарилось долгое молчание.
Наблюдая за Алексом, который смотрел вслед Присцилле, Каролина почувствовала, как начинает закипать от злости и обиды. Оставила нас одних? После того как благополучно испоганила нам весь вечер? Нет, не их вечер. Ее, Каролины. Алексу ведь совсем не помешало ее общество.
— Она что, так уверена, что всегда может украсть тебя у любой девушки, с кем бы ты ни встречался? — колко спросила она.
Он удивился и покачал головой.
— Нет. Просто у нее такой стиль общения. Она редко думает перед тем, как что-нибудь сказать.
В отличие от тебя. Ты всегда десять раз подумаешь, прежде чем что-нибудь скажешь, промелькнуло в голове у Каролины.
— Но в таком случае она не знает, что я твоя жена, да? — продолжала она. — Не то чтобы я не рада нашему знакомству, не подумай. В воображении все представляется намного хуже, чем оказывается в реальности. Да, вам будет о чем поговорить. Вспомните доброе старое время… Ну что, пойдем?
— Каролина…
— И как мило, что я оказалась разумной девочкой, — не унималась Каролина. — Я подожду тебя в фойе. — Встав из-за стола, она быстро вышла из ресторана.
Взяв их верхнюю одежду, она стояла у зеркал. Он вышел через несколько минут.
— Я не говорил ей, что мы женаты, — признался он, забирая у нее свое пальто. — Потому что подумал, что будет лучше, если я скажу ей об этом наедине.
— Почему? Потому, что она влюблена в тебя? — Каролина резко повернулась к нему лицом. — Хотя для меня это какая-то загадочная любовь, учитывая то, что она не против других женщин в твоей постели. Или ты боялся, что она может устроить сцену? В этом дело?
— Нет. Просто потому, что мы старые друзья. И я не хотел, чтобы она чувствовала себя при тебе неловко.
А на то, как я себя при ней чувствовала, ему, видимо, наплевать, подумала она. Или, может, он просто не заметил, что я ощущала себя третьим лишним.
— Пойдем? — тихо спросил он голосом, предвещавшим ссору.
Что ж, хорошо, к ссоре она как раз готова.
— И что бы ты там себе ни напридумывала, — сказал он, — знай, что Присцилла мой старый друг, и только. Мне жаль, что наше маленькое торжество превратилось в вечеринку на троих…
— Но ведь это не твоя вина, да? — Отвернувшись от него, она пошла вперед.
Присцилла выглядела потрясающе, сыпала остротами, а она, Каролина, сидела как бедная овечка. Наверняка он их сравнивал. Не мог не сравнивать. Внутри ее всю трясло, Каролина злилась, была напугана, ей было очень больно. Она подождала, пока он откроет дверцу, и села в машину. Но ведь он женат на мне, думала она, любит меня. Должен любить. Но разве хоть раз он сам говорил мне о любви, без того чтобы я не сказала ему об этом первой?
Прекрати немедленно, приказала она себе. В конце концов, Присцилла не представляет угрозы для нашего брака. Ведь в свое время он не женился на ней. А теперь я не позволю ей встрять в нашу жизнь. А раз так, то мне лучше помалкивать, не раздражать его, стараться держаться независимо, не цепляться за его брюки.
Теоретически она все прекрасно понимала, но просто не могла сдержаться.
— Когда ты ей скажешь?
— Скажу ей? — переспросил он.
— Что мы поженились?
— Когда она вернется.
И тогда они поговорят наедине, без меня, чтобы я не слышала, что они друг другу скажут. Интересно, на сколько дней она здесь задержится? Судя по всему, на столько, чтобы успеть опять сблизиться с Алексом… Снова сделать его своим?
А может, при виде ее в нем уже вспыхнули старые чувства? И теперь он осознал, что наделал? Это повисшее молчание было просто невыносимо.
— А зачем она собиралась в Гималаи? — чуть слышно спросила она.
— Ммм. Так, причуда. Присцилла всегда чудит. — Он говорил безразлично, как будто все это не имело ровным счетом никакого значения, но Каролина подозревала обратное.
