Люси Гордон - Однажды летом в Италии
Когда ужин подошел к концу, Холли и Галина с полусонной Лизой на руках отправились укладывать Лизу спать.
— Она все никак не хотела уходить, — тихо объясняла Галина, — ей якобы нужно было обсудить с отцом криминальное дело.
— Криминальное?
— Что-то связанное с книжкой, которая им обоим понравилась. — У нее заблестели глаза. — Думаю, это ваших рук дело.
— Да, я купила для судьи триллер, чтобы он мог хотя бы ненадолго отвлечься от работы.
— Понятно. Теперь я понимаю, почему Маттео так много говорит о вас. Мы часто созваниваемся, и он всегда отзывается о вас исключительно хорошо. Конечно, он очень скрытный, но тем не менее рассказал мне о том, как хорошо вы относитесь к Лизе и как благотворна для ребенка ваша забота. Поэтому мне стало любопытно, что это за замечательная личность, и я решила сама познакомиться с вами. Теперь, когда мы встретились, я вижу, что мой сын не преувеличивал.
— Интересно, что именно Маттео рассказывал вам обо мне.
— Он сообщил все, что мне нужно знать. Если есть еще что-то, он расскажет мне в свое время. Мне кажется, мой сын начинает влюбляться в вас.
— Ну, нет, — возразила Холли. — Слишком быстро.
— Почему?
— После тех чувств, которые он испытывал к…
— Вы думаете, он все еще тоскует по Кэрол? После того, как она с ним поступила?
— И все же прошло еще слишком мало времени. Ему надо отойти от шока, — настаивала Холли.
— Вы мудрая женщина. Вы поможете ему восстановиться. И тогда…
Холли покачала головой.
— Об этом не может быть и речи.
— Он привлекательный мужчина, с хорошим положением в обществе, а вы любите его ребенка. Вполне возможно, что полюбите и его.
— Вряд ли это возможно, — твердо ответила Холли. — Слишком много помех.
— Вы кого-то любите?
— Любила раньше. Но не теперь.
— Понятно. Простите меня за излишнее любопытство. Я больше не буду лезть не в свои дела.
В последующие несколько дней в доме стало веселее благодаря усилиям Галины. Берта заявила об уходе и, получив хорошие премиальные, удалилась в объятия Альфио.
В честь Галины был устроен небольшой обед, во время которого она держала Холли около себя и загадочно улыбалась. Холли старалась меньше смотреть на Маттео, не желая давать Галине почву для подозрений, но все же искоса поглядывала на него, восхищаясь не только его внешностью, но и умением держаться с достоинством. Он мог с улыбкой вежливо разговаривать с гостем, а в следующую минуту впасть в тихую меланхолию, причины которой были известны только ей. Холли чувствовала, что между ней и Маттео установилась особая связь. И все-таки она не думала о замужестве. На данный момент было достаточно взаимного уважения и доверия. Можно ли заменить этими чувствами любовь? Их отношения были совсем не похожи на страсть, которой она пылала к Бруно, но она и боялась сильных эмоций.
Разве можно любить человека, поцелуи которого сводили с ума, а прямолинейность и грубость выводят из себя?
Она вернулась к действительности, когда услышала трель телефона. Один из гостей засунул руку в карман и вытащил мобильник.
— Включите телевизор, — быстро произнес он, пробежав глазами полученное сообщение. — Послушаем новости.
Все вошли в дом и столпились около телевизора, где диктор говорил:
— Никто не знает, где Фортезе достал оружие, но он использовал его, застрелив насмерть двух охранников.
— Фортезе, — прошептала Холли. — Это не тот ли…
— Да, — ответила Галина рядом с нею. — Я всегда боялась, что это произойдет. — Потом она выдавила улыбку. — Но они схватят его до того, как он сможет…
— До того, как он доберется до Маттео, — согласилась Холли. — Конечно, они схватят его. Должны.
Они в страхе посмотрели друг на друга.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Настроение сразу изменилось.
Только что все получали удовольствие от обеда. И тут же гости стали прощаться, желая Маттео удачи, стараясь скорее уйти.
Меньше чем через полчаса прибыл отряд полицейских на мотоциклах. Маттео спокойно приветствовал их. Он ничем не выдал своего волнения, словно для него это было обычное дело.
Холли же места себе не находила. Человек, совершивший несколько жестоких убийств, собрался отомстить Маттео, он был на свободе и вооружен.
Когда прибыли полицейские, Холли сразу пошла в комнату Лизы и с облегчением увидела, что та спит. Ей очень хотелось поговорить с Маттео, убедиться, что он в порядке.
В тот вечер она так и не увидела его, но на следующее утро, уходя, судья тихо сообщил ей:
— Двое полицейских останутся с вами, на тот случай, если Фортезе осмелится явиться в резиденцию. Оставайтесь в доме, здесь вы будете в безопасности.
Маттео на прощание кивнул ей и уехал в сопровождении четырех полицейских.
Они с Галиной занимали Лизу целый день, чтобы та не заметила ничего необычного. От них потребовалась большая изобретательность, особенно когда вечером вернулся Маттео в сопровождении усиленной охраны. Но они справились.
Галина прошла к нему в кабинет и оставалась там около часа. Вернувшись, сообщила Холли:
— Он хочет видеть вас.
Судья выглядел очень бледным.
— Я собираюсь попросить вас о любезности. Не для себя, а для Лизы, — без предисловий начал он.
— Конечно.
Стараясь не смотреть на нее, он добавил:
— Только вы сможете сделать это для нее.
— Вы же знаете, ради Лизы я готова на все. Только скажите.
— Выходите за меня замуж.
Холли нахмурилась. Уж не ослышалась ли она?
— Что вы сказали?
— Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Ради Лизы.
— Понимаю. Но в этом нет необходимости. Я никуда не уезжаю. Я ведь обещала вам, что пробуду здесь столько, сколько потребуется.
Он поднялся и посмотрел на нее.
— Этого недостаточно. Вам нужно стать ее законной матерью, чтобы никто другой не смог вмешаться.
— Маттео, о чем вы говорите?
— Я хочу сказать — если меня не будет…
Значение его слов постепенно доходило до нее.
— Если Фортезе удастся убить меня, вы будете нужны Лизе, как никогда раньше. Холли, мы должны пожениться, чтобы она не потеряла и вас тоже. Если со мной что-нибудь случится, вы ее единственная надежда.
— Тогда не рискуйте, — прокричала она. — Спрячьтесь, пока его не поймают.
На лице Маттео застыло выражение крайнего возмущения.
— Отступить? Позволить преступнику победить? Неужели вы не понимаете, что они только этого и добиваются?
— Но у вас же ребенок…
— У всех судей есть семьи, мы все боимся за близких, но, если мы будем убегать от опасности, преступники будут постоянно этим пользоваться. Ради всего святого, Холли, скажите, что понимаете!
