Хельга Нортон - Жена лучшего друга
— Иначе говоря, чего не знаешь, того не существует, так? — уточнила Дейзи. — А вдруг кто-нибудь раскроет Эшли глаза и она увидит все в истинном свете?
Рик пожал плечами.
— Это будет их слово против моего.
— Ты действительно такой подонок?
— Брось, детка, — вкрадчиво прожурчал Рик, подходя еще ближе. — Тебе нужно научиться расслабляться, больше наслаждаться жизнью.
Дейзи бдительно следила за его приближением и просчитывала варианты: бежать или защищаться. Вчера вечером она была вооружена парой трехдюймовых каблуков. Сегодня — босая и под рукой никакого оружия. Кроссовки не в счет. А в противнике как-никак больше шести футов, и он в хорошей форме. Если дойдет до рукопашной, она может проиграть.
Таким образом, остается второй вариант — бегство.
И, не раздумывая больше, Дейзи сделала шаг в сторону, обошла Рика и устремилась к дому. Она не оглядывалась и не знала, гонится ли он за ней. Глядя прямо перед собой, Дейзи влетела на широкую веранду, опоясывающую дом, рванула дверную ручку и почувствовала себя в безопасности.
Шон вышел из-под душа и швырнул полотенце в корзину для грязного белья. Ледяная вода так и не охладила его возбуждение. Он нахмурился, чувствуя себя не в своей тарелке. Уж эти его фантазии! Но кому какое дело до его фантазий? Даже в ранние часы пробуждения он мог бы служить образцом благопристойности, но в своих грёзах он волен быть любым: разнузданным, испорченным, неприличным… Хотя, если честно, подобные грёзы сильно изнуряли его.
В его ночных мечтаниях главная роль отводилась, конечно, Дейзи.
Этой ночью, увидев ее в большой уютной кровати, он ощутил острый приступ желания.
Держать ее в объятиях и умудриться не перейти грань дозволенного было настоящей пыткой. Возможно, он и попытался бы воплотить свои фантазии в жизнь, но заметил растерянность и чуть ли не ужас в глазах Дейзи. Ему потребовалось включить все свои сдерживающие центры, чтобы не поддаться чувственному порыву и не обнять ее со всей силой своей пылкой бушующей страсти.
Шон застонал и выбросил непристойные мысли из головы. Схватив первое подвернувшееся под руку полотенце, он обернул его вокруг бедер и вошел в спальню. Его навыки и привычки воспитанного человека подвергались в эти дни серьезным испытаниям. Он не представлял, как долго еще сможет противостоять искушению.
Шон рассеянно потянулся к ящику, где лежало белье. И тут дверь резко отворилась, вбежала Дейзи и с громким стуком захлопнула ее за собой. Затем повернулась и, будто защищаясь от чьего-то вторжения, привалилась к двери спиной. Увидев Шона, она окаменела. С пылающим лицом, с длинными растрепанными волосами, задыхающаяся и взволнованная, она была чудо как хороша — живое воплощение его эротических грёз.
Биение собственного сердца оглушило Шона. Кровь бросилась в голову. Он тяжело сглотнул и призвал свое, трудно управляемое, непредсказуемое, тело к порядку.
— Шон?.. — удивилась Дейзи.
Упершись рукой в шкаф — поза, как он решил, достаточно небрежная, — Шон насмешливо вопросил:
— А ты надеялась увидеть тут кого-нибудь еще?
— Да… то есть… нет. — Дейзи покраснела, ее взгляд скользнул по его фигуре и убежал в сторону. — Я думала… это моя комната.
— Бывает, — неопределенно отозвался Шон, ожидая ее следующего шага.
При его теперешнем настрое ей следовало бы побыстрее уйти. Однако, как показалось Шону, Дейзи не торопилась. Закусив губу, она раздвинула шторы и бросила беспокойный взгляд на веранду.
— Что ты думаешь о своем будущем зяте? — спросила она, отрываясь от окна.
Вопрос застал его врасплох.
— О Рике? Нормальный парень, по-моему. Хотя не совсем то, что я хотел бы для сестры.
Дейзи мельком взглянула на него.
— Правда? Почему ты так говоришь?
Похоже, Дейзи затевает длительную беседу, с досадой подумал Шон. Теперь я знаю, что такое адские муки. Передо мной стоит самая соблазнительная женщина на свете, к которой меня отчаянно влечет, а я не могу не то, что протянуть к ней руки — не смею коснуться ее взглядом: непослушное тело решительно отказывается мне подчиняться.
Стараясь не выдать своего смущения, Шон пожал плечами.
— Эшли всегда была энергичной. Она умна, сообразительна, ей не откажешь в решительности. Можно сказать, детенок превратился в мисс Активность. — Шон усмехнулся. — Рику придется попотеть, чтобы угнаться за ней.
— Да-да… — рассеянно отозвалась Дейзи и глубоко вздохнула, отчего тонкая футболка соблазнительно поднялась на ее груди.
Жар опалил его кожу. Во рту пересохло. Шон облизнул губы, старательно отводя взгляд от самых заманчивых частей ее тела. Но у него это плохо получалось.
Дейзи еще раз выглянула в окно и спросила:
— Ну а каковы наши планы на сегодня?
— Поручения, и только поручения, — ответил Шон и поморщился, услышав, как неестественно звучит его голос. — Ма приготовила для нас с тобой длиннющий список дел. Знаешь, сколько их бывает накануне свадьбы?
— Догадываюсь.
Дейзи принялась делиться впечатлениями об утренней прогулке и уходить, судя по всему, не собиралась. Шон слушал ее не более пяти секунд, а потом, не в силах удержаться от соблазна, стал изучать длинные стройные ноги, волнующий изгиб бедер, мягкий абрис грудей. Удивительная штука жизнь. И несправедливая. Он полночи ворочался, изгоняя образ Дейзи, и вроде бы в этом преуспел. А вот теперь прямо с утра она появилась перед ним, и чувственный жар вновь наполнил его тело. И не просто наполнил: еще немного — и он вырвется наружу.
Для мужчины, чью наготу прикрывает лишь обернутое вокруг бедер полотенце, скрывать свои нежные чувства к женщине задача не из легких. И с каждой секундой положение Шона становилось все более затруднительным.
Мертвая тишина повисла в комнате.
Шон почувствовал, что Дейзи наблюдает за ним, и его взгляд мгновенно вернулся к ее лицу.
— Что-то не так? — спросил он, стараясь, чтобы голос его не выдал.
— Шон, ты меня не слушаешь? — укоризненно спросила она.
Его терпение лопнуло.
— Поверь мне, когда я оденусь, внимания у меня прибавится.
У Дейзи широко открылись глаза, она взглянула на Шона повнимательнее и увидела… все. Густо покраснев, она заторопилась к двери в свою комнату, спотыкаясь на толстом паласе.
— Я… хм… понимаешь… поговорим попозже…
Шон вздохнул.
— Пока, Дейзи.
И она ушла, так же как вошла, — в облаке тревожащей женственности и физически осязаемой сексуальности. Хлопнула дверь, и женщина его мечты исчезла.
Шон рухнул на кровать и предал проклятью судьбу, звезды и все прочие земные и небесные силы. Черт побери, ругал он себя, вот уж действительно дурак — выпустил мышку из мышеловки! В переносном смысле, конечно, хотя и не только в переносном.
