Рэдклифф - Предначертанная Любовь
После того, как Катрин принесла курицу и отложила порцию для Марго, она нашла Арли и Филлис сидящих маленьким стеклянным столиком под большим зеленым парусиновым зонтиком. У всех были одноразовые тарелки, заполненные едой, пластиковые стаканчики с напитками и счастливые улыбки на лицах.
– Привет, Катрин, – с восторгом воскликнула Арли.
Катрин устроилась рядом с ними в плетеном кресле и поставила тарелку себе на колени. – Привет. Арли. Как дела?
– Великолепно! У меня фонарь под глазом!
– Да, я вижу, – серьезно сказала Катрин, щурясь и наклоняясь вперед, чтобы взглянуть на швы. Ни опухолей, ни покраснения, рана чистая. – Очень впечатляет.
– Ага, а еще это очень круто.
– Без сомнения.
Марго взяла тарелку с кресла возле Катрин и тоже присела. – Спасибо тебе. – Она улыбнулась Арли. – Утром мы сделали снимок для ее фотоальбома.
Катрин улыбнулась. – Круто.
– Я тоже так сказала, – заметила Арли.
– Так. Катрин, – вмешалась Филлис, – откуда ты?
– Вы имеете в виду, где я родилась? – после кивка Филлис, Катрин продолжила. – Недалеко от Питтсбурга. Мой отец был сталеваром.
– Значит, других докторов в семье не было?
– Ни в каком виде, – Катрин, улыбаясь, покачала головой. – Оба моих брата пошли по стопам отца и стали сталеварами, как мой отец и его отец до него. Мама была домохозяйкой.
– Они, наверное, очень тобой гордятся.
– Для них это было… неожиданностью, – уклончиво ответила Катрин, думая о том, что ее родители практически ничего не знали о ее достижениях и амбициях.
– А вы чем занимались, Миссис Мерфи? Позвольте мне угадать… вы либо психиатр, либо… частный детектив.
Филлис рассмеялась от удовольствия. – Во-первых, зови меня просто Филлис. Во-вторых, скажи, почему ты так подумала?
– Все просто. Вы заставляете людей рассказывать о себе и они, об этом даже не подозревают, и вы такая очаровательная, что они не злятся, когда понимают это.
– Бабушка работает в моей школе, – с серьезным видом поведала ей Арли, а Филлис снова рассмеялась.
– Ого, учителем?
– Когда-то работала учителем. Сейчас я одна из заместителей директора, – объяснила Филлис. – Марго сказала, что вы недавно начали работать в пашей больнице.
– Катрин только-только закончила обучение в Манхэттене, – объяснила Марго.
– Представляю, какой разительной переменой оказался для тебя наш городок, – сказала Филлис.
– Да, но очень приятной переменой, – Катрин показала на собравшихся людей. – Это не тот стиль жизни, к которому я привыкла.
– Мам, – Арли положила руку на колено Марго, – можно мне еще поплавать?
– Ты больше не хочешь есть?
Арли оживленно помотала головой.
– Я думаю, тебе стоит подождать, пока остальные закончат с ужином, чтобы взрослые могли присмотреть за вами в бассейне.
– А можно я принесу что-нибудь из дома?
– Спроси Линду и Робин, милая, – сказала Марго – Это их дом и это будет вежливо. Хорошо?
– Ладно.
– Так значит, ты хирург, Катрин, – сказала Филлис, продолжая свой мягкий допрос, когда Арли вприпрыжку умчалась.
Катрин покраснела. – Вообще-то Миссис Мер… Филлис, я доктор скорой помощи. Но я прошла и обучение хирургии.
– Все равно это наверняка оказывается полезным.
Катрин взглянула на Марго, которая сидела, уставившись в свою тарелку. – Иногда. Я еще многому должна научиться.
– Уверена, это не займет у тебя много времени, – мягко сказала Филлис.
– Я надеюсь…
– Катрин, – горячо воскликнула Арли, подскочив к ней, – Хочешь поиграть?
Катрин внимательно посмотрела на Арли и улыбнулась, когда увидела в ее руках футбольный мяч. Катрин вопросительно посмотрела на Марго.
– Как хочешь.
– Конечно, сказала Катрин, вставая и кладя руку на макушку Арли. Она осмотрелась и указала в сторону задней части лужайки. – Нам лучше пойти туда, чтобы мяч не угодил в тарелку кому-нибудь из гостей.
– Окей. – радостно ответила Арли.
– Она очень милая, – заметила Филлис, глядя, как Катрин с девочкой уходят.
– К чему весь этот допрос с пристрастием? – Марго откинулась в кресле, внимательно изучая Филлис.
– Мы всего лишь весело поболтали.
– Я думала, ты сейчас спросишь, свободна ли она.
– Нет, – Филлис наклонилась, чтобы забрать недоеденную куриную ножку с тарелки Марго. – Это был бы мой следующий вопрос, но сначала я бы спросила, где она живет.
– Почему тебя это так интересует?
Филлис встретилась с Марго взглядом. – Похоже, она тобой увлечена.
Марго вспыхнула и даже, несмотря на то, что она уже привыкла к прямоте Филлис, смутилась. – Между нами ничего не было.
– Я и не думала, что что-то было, милая. – Филлис огляделась и нашла взглядом свой ледяной чай. Взяла стакан и немного отпила. – А ты бы хотела, чтобы было?
– Нет, – быстро сказала Марго. – Нет, не значит ни с кем, но только не с ней.
– Разве она сделала что-то не так?
Марго встала, оглядываясь поверх сидящих вокруг людей, занятых ужином. Катрин и Арли пинали футбольный мяч в дальнем конце двора. Она видела, как ее дочь смеется. – Нет, но она что-то не договаривает. Я не уверена, что я ей… доверяю.
– Ах. Да, это может быть проблемой.
– Да, может. – К своему облегчению, Марго увидела, как к ним идет Робин. Она больше не хотела говорить о Катрин Макгауер или о том, почему она считает, что ее новый хирург что-то скрывает. Она не хотела думать о том, как Катрин смотрела на нее или о том, что она чувствовала под этим спокойным внимательным взглядом. Она не хотела думать о том, чего хочет или не хочет или боится получить.
Робин чмокнула Марго в щеку. – Веселитесь?
– Даже очень. Спасибо, Робби, отличный обед.
– Еще бы. – Робин удовлетворенно вздохнула и окинула взглядом двор. Дети толпились в дальнем конце двора. – Катрин собрала приличную толпу.
– Да уж.
Последние несколько минут дети всех возрастов пробирались к тому месту, где играли Катрин и Арли. Сейчас это выглядело как импровизированная футбольная команда, с Катрин в центре, окруженной стайкой детей, которые внимательно наблюдали за ее действиями.
– Она как Гамильский крысолов, – поделилась наблюдением Робин, – И она очень хорошо играет. Я думаю, стоит нанять ее тренером.
Марго даже не успела возразить, как Робин уже отошла от них.
***
– А ты знаешь пару финтов, Катрин.
Катрин повернулась к Робин и ухмыльнулась, сказав тихим голосом. – Нетрудно хорошо смотреться, когда твоему самому серьезному сопернику девять лет от роду.
