Триш Мори - Все очень просто
— Ты прав, — сказала она. — Ты как пещерный человек очень хорош.
Лука улыбнулся и потянул за завиток ее шелковых волос, которые он намотал на палец.
— Конечно, это не единственная причина твоего пребывания здесь, Валентина. Разве тебе не нравится быть со мной?
— Нет, — сказала она. — Я считаю дни до того момента, когда снова стану свободна.
Лука улыбнулся, как будто не верил ни единому ее слову.
— В таком случае, — сказал он, — я сделаю твое оставшееся время здесь самым прекрасным в твоей жизни.
Он притянул ее лицо к своему, их губы слились воедино. Он был так настойчив и так привлекателен…
— Кажется, у нас проблема.
Мозг Тины был полностью затуманен желанием, и она не могла понять, что же он имеет в виду. Она облизнула свои губы, чувствуя его вкус:
— Что за проблема?
Лука положил руку на ее грудь:
— Ты носишь слишком много одежды.
И Тина выдохнула почти с облегчением, вновь отдавшись ему в поцелуе.
Из всех своих жизненных проблем избыток одежды был для Тины сложностью, которую очень легко исправить.
А вот другая проблема… Ну почему Лука начинал приобретать человеческие черты именно тогда, когда она хотела, чтобы он оставался стопроцентным монстром? Тина хотела его ненавидеть. Она должна была его ненавидеть.
* * *«Я должен брать больше выходных».
Лука лежал в постели, слушая урчание в своем желудке. Он должен встать и перехватить что-нибудь.
Лука лениво погладил Тину по волосам, слушая ее тихое дыхание. Ему нравилось, что она не пристает к нему с разговорами. Нравилось наблюдать за ней и рассматривать ее тело, когда она во сне скидывала с себя одеяло.
И так будет продолжаться в течение месяца. Или того, что от него осталось…
— Я завтра обедаю с твоей матерью, — сказал он ей вчера. — Хочешь пойти со мной?
Он почувствовал, как ее тело напряглось.
— Почему ты встречаешься с моей матерью?
— Есть несколько документов, которые необходимо подписать, чтобы завершить передачу имущества и палаццо мне, а квартиру — твоей матери.
— И ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? Но зачем я понадобилась? — Тина села, ее золотые глаза светились обидой. — Хочешь позлорадствовать перед нами, какой ты умный, а мы нет?
Лука моргнул. Откуда у нее такие мысли? Он думал, Тина еще дремлет, но она так сердита…
— А разве ты не хочешь повидаться с матерью?
— Черта с два после всего этого! — Тина спрыгнула с кровати, волоча за собой простыню. — Ты получил то, что хотел. Ты обманул мою мать и забираешь у нее дом, в то время как еще один дом тебе нужен не больше, чем дырка в голове. У тебя есть сексуальный партнер на месяц, потому что это то, чего ты тоже хотел. И теперь ты еще хочешь увидеть нас вместе, словно мы твои трофеи?
— Я думал, ты будешь рада увидеться с матерью, — процедил Лука сквозь зубы. — Мне казалось, она все-таки важна для тебя. Я бы отдал весь мир, лишь бы увидеть свою маму где-нибудь, кроме как на кладбище…
Тине уже не хотелось ругаться с ним.
— Лука, — тихо сказала она, приближаясь обратно к кровати.
— Забудь об этом, — рявкнул он, бросив бумаги. — Это была паршивая идея.
И Тина начала придумывать поводы, чтобы не ехать.
«Она все равно твоя мама, дорогая… Ты не можешь просто так ее бросить», — звучали в ушах слова отца.
«Она все равно твоя мама…»
Может быть, отец прав. Может быть, и Лука прав.
Может быть, она должна приложить усилия для примирения, в конце концов. Раз уж ей посчастливилось иметь мать.
Глава 11
— Тина, ты спишь с ним?
Кармела, стоя спиной к Лили, наливала Тине кофе. Экономка бросила ей сочувственную улыбку, и Тина улыбнулась в ответ. Почти все темы уже были затронуты. Они поговорили о погоде, о новой квартире Лили, которую она посетила сегодня утром.
Самым большим сюрпризом для Тины были коробки и оберточная бумага, разбросанные по всему полу. Лили уже перебирала свои безделушки и думала о том, какие сохранить, а какие продать через владельца местной галереи.
Неожиданный визит Тины и кофе оказались для Лили, как она выразилась, «желанной передышкой». Так что да, это своего рода прогресс — ведь Лили согласилась с неизбежностью переселения. Конечно, она все еще говорила о несправедливости всего этого и о том, что не сможет вписаться в «маленькую» шестикомнатную квартиру. Но Тина была все равно рада, что пришла, хотя до этого она всегда полагала, что никогда не сможет нормально общаться с матерью.
— Да, Лили, — призналась Тина. Зачем скрывать правду? Это нельзя было назвать секретом. Все в Венеции, кто хотел знать, уже были в курсе. — Я сплю с Лукой.
Ее мать фыркнула, садясь назад на стул, и было трудно сказать, довольна ли она или разочарована.
— Это к чему-нибудь приведет, как думаешь?
— Нет.
— Ты, кажется, слишком уверена.
— Я действительно уверена.
— А Лука уверен?
— Он тоже уверен. Мы оба уверены.
Лили поставила чашку на блюдце с едва слышимым звоном, и Тина понадеялась, что разговор на подобную тему закончен.
Но ее мать вздохнула и продолжила:
— И тем не менее мне кажется, мужчина, который второй раз надкусывает вишню, должно быть, что-то в ней нашел. С женщинами то же самое. Я имею в виду, если человек требует тебя на бис, то он, должно быть…
— …ищет свободных отношений? Забудь об этом, Лили. Я не хочу слышать подобное. Все бессмысленно. В любом случае это ни к чему не приведет. В конце месяца я улечу назад. Лука останется здесь. — Тина пожала плечами: — Конец истории.
— Ну, это только кажется бессмысленным. Я не знаю, почему ты не воспользуешься вашей договоренностью. Мужу ты можешь устроить гораздо больше неприятностей.
Тина потерла лоб. Почему так часто ее головные боли совпадают с посещением Лили?
— Я не на рынке мужей.
— Но вдруг что-то случится…
— Например? Ребенок, что ли? Я вряд ли забеременею. Не во второй раз подряд с одним и тем же человеком. Я не настолько глупа.
Ее мать пожала плечами и встала, оглядывая комнату:
— Прекрасно, что ты приехала, но я должна дальше готовиться к переезду. Лука посылает бригады рабочих, чтобы они сняли люстры, но я не хочу, чтобы они трогали мое драгоценное стекло, а работы много. — Она посмотрела на дочь: Я не ошибаюсь, ты согласишься мне помочь?
Тина заморгала, не очень удивленная тем, что мать попросила ее о помощи, более удивленная тем, что та хотела от нее помощи с ее драгоценным стеклом.
— Я вряд ли смогу помочь тебе решить, что стоит сохранить…
— О, я сама буду решать! — сказала Лили, вручая дочери сверток ткани. — Ты можешь упаковывать.
