Эмили Лоринг - Стремительный поток
– Не означает ли это, что я должна пообещать ходить в церковь? Этого я не сделаю. Я никогда не пойду в церковь. Никогда!
Кристофер Уинн молча отошел от окна. Собрался ее бросить? У Джин перехватило дыхание, но тут заскрежетал ключ, и дверь распахнулась.
– Вы свободны! – торжественно объявил спаситель.
Она переступила порог и вдохнула свежий пряный воздух, залюбовавшись облаками, похожими в закатных лучах на розовые крепостные стены с зубцами.
– Почему вы думаете, что я стану силой принуждать вас ходить в церковь? – серьезно спросил Уинн. – Я этого не сделаю. Вы бы стали там отвлекающим внимание элементом.
– Отвлекающим внимание прихожан?
– Возможно, хотя я подумал не об этом. Темнеет. Пойдемте.
– Спасибо, мне не нужны спутники. Можете возвращаться той же дорогой, по которой пришли.
От его хохота по спине девушки побежали мурашки.
– О нет, я провожу вас через лес. Вы знаете, что от гнева у вас сверкают глаза? Как бриллианты. Вы рассердились потому, что я отослал Брука? Так у меня появилась возможность с вами поговорить. Ведь всякий раз, как мы с вами встречаемся, вы от меня ускользаете. Помните, я сказал вам, что мужчина может быть священнослужителем и одновременно хорошим любовником? А любовники с незапамятных времен обладают определенной широтой взглядов. Я… Слышите, собаки лают? Они что-то нашли.
Он сменил тему нарочно или на самом деле услышал собак? Джин прислушалась. Кажется, в кустах раздался шорох? Ее сердце замерло, а потом гулко заколотилось. Неужели сеттеры взяли след того человека, который ошивался возле хижины? Он выслеживал Кристофера Уинна. Зачем? Хоть Джин и испытывала неприязнь к мужчине, стоявшему рядом с ней, с ним не должно было случиться ничего плохого – ведь он пришел к ней на помощь. Нельзя оставлять его одного. Она схватила его за рукав и с мольбой прошептала:
– Пойдемте! Быстрее! Я услышала странный шум. Я… мне страшно.
Ну и пусть думает, что она трусиха. Как еще она могла поторопить его?
– Конечно, мы пойдем, но я не думаю, что слову «страх» есть место в вашем словарном запасе.
Джин нетерпеливо потянула его вперед, но, прежде чем он успел сделать, шаг, два сеттера бросились к ним и с громким лаем помчались обратно к деревьям.
– Что там такое? – крикнул Кристофер. – Опять погнались за белкой? Только не устраивайте из этого целое представление! Эй, ко мне!
Опустив головы, свесив хвосты, собаки уныло побрели за ним через поляну.
Джин, торопливо шагая следом, изо всех сил прислушивалась. Лес гудел симфонией звуков. Хрустнул сухой сук. С пугающей внезапностью пронзительно просвиристела древесная лягушка. Щебетали птицы. На мох опустился лист. Уж не знакомые ли зеленые глаза блеснули за кустом? Что там было? Она остановилась и прислушалась. Кристофер Уинн положил руки ей на плечи.
– Вы нервничаете? Салли-Мэй расстроила вас своей глупой выходкой? Вы в полной безопасности, Джин.
Он стоял так близко, что девушка усилием воли разрушила чары оцепенения. Она пошла дальше по тропе, бросив через плечо:
– Среди этих деревьев становится жутковато.
– Идти нам недалеко. Ваша машина на дороге. Мы окажемся перед камином в «Холлихок-Хаус» прежде, чем вы успеете позвать на помощь Робина Гуда.
– Не разговаривайте со мной так, будто я напуганный ребенок! Я не поеду в «Холлихок-Хаус».
– Поедете-поедете, на чай. Вас ждут Кон и мистер Рэндолф. Брук тоже там будет.
Охваченная возмущением, Джин задела ногой корень и споткнулась. Уинн поймал ее. Привлек к себе. Его голос прозвучал до странности нежно, когда он спросил:
– Подвернули ногу?
Она вырвалась из его объятий.
– Как старомодно! Драматическая ситуация: прекрасная дева подворачивает ногу в диком лесу, и герой несет ее много миль на сильных нежных руках.
– Вы действительно прекрасны. Это предложение? У меня в самом деле сильные руки.
Джин покраснела до корней волос и сердито буркнула:
– У вас что, нет чувства юмора?.. А вот и дорога, и, слава богу, моя машина на месте! Мне показалось, что эта тропа была длиной в миллион миль. – Уж после этого он никак не подумает, что она присоединилась к сонму его обожательниц! Джин открыла дверцу родстера и села за руль. – Довезу вас до шоссе, – великодушно пообещала она.
– До шоссе я не поеду, – ответил Уинн. – Пойду по холму. Этой дорогой я хожу к Картерам по три раза в неделю. От хижины до его белого домика можно добросить камень.
Вызывающе задрав подбородок, Джин завела мотор. Неожиданно собаки прекратили обнюхивать кусты, замерли и внезапно метнулись на тропу, отчаянно лая. Неужели они учуяли зеленоглазого контрабандиста? Кристофера нельзя оставлять одного, когда над ним нависла угроза.
– Будь по вашему, – сдалась Джин. – Я отвезу вас в «Холлихок-Хаус».
– И останетесь на чай?
– Да. Для собак в машине достаточно места.
– Пусть лучше побегают.
Когда Кристофер Уинн сел и закрыл дверцу, девушка сердито буркнула:
– Тиран. Вы хотите, чтобы вам все подчинялись, не так ли?
Родстер плавно тронулся с места. Уинн, проигнорировав вопрос, неожиданно сказал:
– Если бы вы были влюблены в Брука, то вам бы хотелось, чтобы он вас поцеловал.
Задохнувшись от изумления и смущения, Джин, опомнившись наконец, с вызовом заявила:
– Я терпеть не могу поцелуи!
– Я заставлю вас изменить мнение на этот счет, если только… – В его голосе не было и тени насмешки, когда он поинтересовался: – Вы помолвлены с Бруком?
Джин, которую этот вопрос застал врасплох, не смогла соврать.
– Не совсем, я… я… – Разозлившись на себя за это признание, она возмущенно заявила: – Вы не имеете права задавать такие вопрос! Я не из вашей паствы.
– Вы не представляете, что теряете, оставаясь вне ее рядов, – серьезно сообщил Кристофер и чуть слышно добавил: – А еще вы не представляете, как приятно мне было услышать «не совсем»…
Глава 10
Кристофер переступил порог гостиной «Холлихок-Хаус» и остановился в испуге. Что случилось с Констанс? Ее лицо было белым, как обои на стенах, а глаза походили на мокрые фиалки, побитые ливнем. Где Хью Рэндолф? Ушел? Это из-за него у Констанс такие глаза? Или виноват Гарви Брук, облокотившийся на каминную полку и разглядывающий портрет женщины в желтом атласном платье? Цвет его лица был нормальным – очевидно, успел протрезветь.
Кристофер положил ладонь сестре на плечо:
– Кон…
Она похлопала его по руке и тихо засмеялась:
– Я в полном порядке. Поплакала немножко, и по мне это хорошо видно, хоть я и умылась ледяной водой. Это все из-за колоколов. Много лет я не плакала… а теперь разом выплакала все слезы. Добрый вечер, мисс Рэндолф, – приветствовала она девушку, вошедшую в гостиную. – Так прекрасно, что вы с нами.
