Терри Лоренс - Требуется идеальный мужчина
В это время к ней зашел старший научный сотрудник с тремя статьями. Ему хотелось, чтобы Келли их просмотрела. Как надоела эта работа! Она кивнула ему так, как будто собиралась сразу же броситься читать, твердо зная, что, может быть, когда-нибудь возьмет их домой, хотя и не была уверена, что они будут готовы для мартовского номера «Вестника политических итогов».
— Надеюсь, тебе понравится жареный цыпленок.
Келли подняла голову от стола. Освещенный бронзовой настольной лампой, в дверном проеме стоял Стив. Кот-часы со стены подмигнули ей. Ровно половина третьего.
— Я даже не объяснила тебе, как пройти!
— Колумбию и то легче найти, — сказал он; проходя в комнату.
Стив обвел взглядом горы бумаг на ее столе, переполненные папки входящих и выходящих материалов, подшивки газет на полу и решил, что только ярким и образным языком Диккенса можно описать кабинет Келли.
— Тебе здесь не тесно?
Он заполнил собой оставшееся пространство офиса. Келли вдруг увидела эту комнату его глазами: запыленные полки, высокая до потолка старая печь с железными дверками. Она покраснела. Ей стало жарко, душно, захотелось открыть окно. И только, когда встала, Келли вспомнила, что в комнате нет окон. Она сверкнула глазами и засмеялась.
— Садись, пожалуйста.
— Ты любишь жареных цыплят? — Он посмотрел на нее с сомнением.
— Конечно!
— Я купил их тут у вас на углу, в индийском ресторанчике.
Келли проглотила слюну. Индийский ресторанчик на углу был известен неописуемой остротой специй и блюд.
Увидев пальто Келли на вешалке возле двери, Стив снял свое, повесил его на спинку деревянного стула, а сам сел напротив Келли. Между ними оказался массивный металлический письменный прибор, что было весьма удобно для безопасности обоих.
Каждый взял по пакету. Они раскладывали салфетки, пластиковые стаканчики, исследовали содержимое белых коробочек.
— Ты это здорово придумала, — сказал Стив.
— Спасибо, не ожидала, что ты так быстро справишься, но я очень рада этому.
— И я тоже.
— Как там погода? О Боже! — Она не смогла сдержать своих эмоций по поводу экзотических блюд.
— Отличная. Довольно тепло для середины февраля.
— Я заметила, ты в плаще.
Она замечала все, что он носил. Только самые большие начальники «Вестника» носили такие же отлично сшитые костюмы, как у Стива.
Келли набрала побольше воздуха, сложила руки на столе.
— Причина, по которой я позвала тебя сегодня, Стив… — Она взглянула на него. Стив тоже посмотрел на нее. Они оба рассмеялись.
Стив вытер салфеткой рот и поморщился.
— Что ты так официально?
— Хорошо. Я думала, я надеялась, что наши отношения теперь станут более официальными.
Он долго смотрел на нее, обгладывая куриную косточку, потом облизал губы.
У нее возникло чувство, что Стив нарочно долго держит паузу.
Он выбросил косточку в пустую банку.
— Я так понимаю — воскресенье отменяется.
— Нет, я сказала, что пойду.
— С гримасой раздражения на лице и со стиснутыми зубами, не так ли?
— Ты преувеличиваешь.
«А ты убегаешь», — подумал про себя Стив. Он молча страдал. Хотя субботним вечером она так страстно целовала его, не надо ему было ее останавливать. Это насторожило Келли. Если он не будет внимательным, она уйдет. И эта встреча будет последней.
— Насколько официальными? — спросил Стив.
Она вздохнула, переплела пальцы рук.
— Никаких прощальных поцелуев! — Кто может представить, что для обыкновенной самозащиты можно сказать так по-дурацки? Если только он засмеется, она бросит в него банку с соусом.
Но Стив не засмеялся, лишь глубоко задумался. Собрал пустые банки, коробочки и предложил ей:
— Последний кусочек?!
— Нет, спасибо.
— Не будешь против, если я доем? — Он доел куриную ножку в молчании. — Я согласен.
Келли расправила плечи с надеждой.
Стив подумал, что иногда Келли бывает так открыта, что можно прочитать ее мысли. Тут она проигрывает. Стив выпрямился, откашлялся и протянул через стол руку для пожатия, сказал:
— Это договор!
— Прекрасно, — сказала она, улыбаясь.
Его сердце билось со страшной силой. Он едва сдерживал себя, чтобы не пойти дальше рукопожатия. Ее улыбка была необыкновенной. В круге света от настольной лампы глаза казались темными и манящими.
— Прямо с этой минуты, — сказал Стив низким, напряженным голосом, но его рука по-прежнему сжимала руку Келли.
Напряженность момента была снята появлением женщины, которая едва вошла в дверь из-за огромной пачки газет. Она сбросила Келли три верхних газеты.
— Тут «Лондон Таймс», Парижская «Геральд Трибюн», «Рома». О!
— Корделия, это Стив Руссо!
— Привет, Стив! — Корделия махнула рукой из-за пачки и быстро вернулась к разговору с Келли. — Непробиваемый Джексон говорит, что в «Трибюн» есть статья о безнадежных попытках подорвать социализм в странах Северной Африки. По его мнению, на эту статью тебе нужно обратить внимание.
— Хорошо, я посмотрю.
— Что вы едите? Пахнет, как эта гадость, которая продается на углу.
— До свидания, Корделия!
Глаза у Корделии удивленно раскрылись. Она была ошарашена резким тоном Келли.
Закрывая за собой дверь, Корделия попрощалась со Стивом.
— До свидания.
— До свидания. — Он повернулся к Келли, улыбаясь. — Непробиваемый Джексон?!
— Да, наш шеф.
Стив достал очки из внутреннего кармана.
— Ты все это читаешь?
— Все политические новости.
Как он ей нравился в очках. Одно время она тоже носила очки. Ей казалось, что они делали женщин привлекательными, а мужчин — чувственными. Келли подумала, как мало она знает о человеке, который сидит напротив ее и просматривает финансовую страницу в «Таймсе».
— Стив!
— Да, — как бы извиняясь, он вежливо улыбался, продолжая читать газету. — Рынки никогда не спят.
— Расскажи мне о своих родителях. Какое у тебя было детство? Есть ли братья, сестры?
Он снисходительно принял ее расспросы.
— Два брата, две сестры. Мама, оставаясь дома, изображала миссис Клюви. Серьезно. Делая что-нибудь по дому, она всегда была одета в платье и с ниткой жемчуга на шее. С тех пор как дела у отца пошли получше и для домашней работы появилась прислуга, нитка жемчуга неизменно дополняла ее наряд.
— Чем занимался твой отец?
— Он основал компанию по продаже ковров. Это была одна из самых больших компаний в Нью-Джерси.
— Ковры Руссо? Помню рекламу по радио, когда я была маленькой.
— Во время Иранского кризиса персидские ковры стали поступать реже. Это сказалось на торговле. Наступили тяжелые времена. И отец решил продать свою фирму в международную корпорацию. Родители удалились от дел в Палм Спрингс.
