Элизабет Дьюк - Встреча в Венеции
— Твой сын обожает тебя, — сказала однажды Клэр, заметив, как сияют глаза Джейми, игравшего с отцом. Она надеялась, что Эдам признает свою любовь к мальчику… докажет, что его сердце не совсем умерло… Но Эдам отделался сдержанным замечанием.
— Джейми обожал бы каждого, кто позволил бы ему гоняться за ягнятами, или открывать ворота, или залезать на трактор, — лениво протянул он, надвигая на глаза шляпу с широкими опущенными полями. Чтобы защитить глаза от солнца? Или спрятать их от любопытствующих? Лицо Эдама уже сильно загорело на ослепительном австралийском солнце, сделав Эдама еще более сексуальным, еще более красивым. — Он наслаждается жизнью в Янгале.
— Да, — согласилась Клэр, подавив вздох. Мать Эдама говорила, что сердце ее сына мертво. Кажется, она права.
Большинство вечеров, если только он не уезжал в соседние городки или в Мельбурн, Эдам проводил дома. Иногда он оставался на ночь в Мельбурне, в бывшем доме Салли, теперь принадлежавшем ему. Правда, он сказал ее сестре, что она может по-прежнему считать дом своей собственностью. Мебель Салли все еще оставалась там.
Клэр вдруг начала понимать, что скучает по Эдаму, когда он не возвращается к ужину. Безусловно, с ним было веселей, чем с бедняжкой Салли, и, казалось, он знает все на свете. Обычно, накормив и уложив Джейми, они ужинали поздно и неторопливо. Остаток вечера проходил в обсуждениях нового дома — уже был выбран проект и размечен фундамент — или в работе с текущими счетами. И каждый вечер Клэр пыталась выкроить время для проверки старых документов.
Устав за день, она валилась вечером в постель, не чувствуя под собой ног. Но никакая усталость не могла помешать подтащить перед сном кресло к двери в спальню Эдама, на тот случай, если половой инстинкт заставит его забыть обещание не ломиться по ночам в ее комнату.
Клэр все еще не была уверена, может ли полностью доверять Эдаму, однако, подбежав несколько раз к хнычущему Джейми и больно ударившись о препятствие, она поняла, насколько глупо ведет себя, и водворила кресло в его законный угол.
Совершенно очевидно, что Эдам не планирует ночных визитов. Так чего же беспокоиться?
Вряд ли он станет рисковать и допускать вольности до официального заключения брака, ведь у нее еще есть время передумать.
Кроме того, если бы он захотел что-то предпринять, то вчера, когда они ночью столкнулись в коридоре, ему представилась отличная возможность.
Даже сейчас ее щеки начинали гореть при воспоминании о том, что произошло. Она услышала кашель Джейми и пошла набросить на него одеяло, не зажигая свет, а на обратном пути… о Боже, она в одной тонкой ночной рубашке со всего размаха налетела на крепкую обнаженную грудь… и испуганно вскрикнула.
— Успокойся, это всего лишь я. — Теплые ладони обхватили ее голые руки, Эдам на мгновение притянул ее к себе, затем чуть отстранил. — Не узнаешь своего будущего мужа? — с ласковой насмешкой спросил он, и Клэр готова была поклясться, что почувствовала на своей макушке его теплые губы. Или это его дыхание пошевелило ее волосы?
— Эдам! — Как можно успокоиться? Если ее сердце словно взбесилось? Как она может успокоиться? — Я… я только ходила прикрыть Джейми. Я услышала, как он закашлялся, и… и испугалась, что он простудится, — залепетала она, остро ощущая жар собственной груди, почти раздавленной мускулистой стеной его тела.
— Ты дрожишь, Клэр, — хрипловато заметил Эдам, поглаживая ее руки… и она задрожала еще сильнее. — Замерзла? — Он осыпал легкими поцелуями ее лоб, глаза, щеки, и каждое прикосновение лишь усиливало ее панику. — Или это та энергетика, о которой мы говорили?
Клэр уперлась в его грудь обеими руками и, задыхаясь, выпалила:
— Я… я не понимаю, о чем ты говоришь! Я… я только что вылезла из теплой постели. И к-конечно, замерзла.
И с чего я так раскипятилась? — раздраженно подумала она, сверкая в темноте глазами. Они испытывают друг к другу физическое влечение, ну и что из того? Энергетика. Похоть. Чисто плотская реакция, не имеющая никакого отношения к чувствам. Надо немедленно успокоиться!
— Тогда тебе лучше вернуться в постель, — тихо сказал Эдам, и она метнула на него подозрительный взгляд, жалея, что не видит его лица, его глаз. Откуда ей знать, обижен он или смеется над ней? По голосу трудно определить…
— Спокойной ночи, Эдам! — выдохнула она и побрела к себе. Ей уже было все равно, наткнется она на что-нибудь или нет… самое главное — на него она теперь точно не наткнется.
Оказавшись у себя в спальне в полной безопасности, Клэр готова была, как следует стукнуть себя. Можно подумать, что она никогда прежде не испытывала сексуального влечения-вожделения.
Почему, ну почему она не отделалась беззаботным смехом? Почему не сумела сохранить самообладание? Эдам прав… он не чужой ей… он — ее будущий муж. В следующий раз она должна постараться расслабиться, отнестись к их физическому контакту спокойнее… даже попробовать получить удовольствие… не увлекаясь, конечно, глупыми мечтами.
Это совсем не сложно. Ее явно тянет к нему. Вернее, ее тело тянется к нему. А ему больше ничего и не надо. Это все, чего он просит. Ее тело. Ему не нужна ее душа, не нужно ее сердце… никаких душераздирающих эмоций.
Ничего похожего он не может предложить ей и ничего подобного не ждет от нее. И не хочет.
Как и она. Найджел излечил ее от сентиментальности. Любящий слишком уязвим… слишком открыт для предательства. Нет, хватит с нее эмоций. Никогда больше она не позволит себе полюбить!
Клэр, как ни старалась, долго не могла уснуть.
— Как продвигается ревизия? Есть проблемы? — спросил Эдам несколько вечеров спустя, когда Салли, все еще быстро утомлявшаяся, отправилась спать, а они вдвоем с Клэр работали в его кабинете.
Услышав его голос, Клэр нервно дернулась. Весь вечер она думала только о близости Эдама и не могла заставить себя сосредоточиться. Что было очень глупо и раздражало ее до бесконечности. Можно подумать, она ждет, что он вот-вот набросится на нее!
Ей понадобилось время, — а он даже не пошевелился, — чтобы понять его вопрос.
Она глубоко вздохнула и, чуть нахмурившись, повернулась к нему:
— Вроде бы нет… Все цифры сходятся. Все кажется правильным…
— Но тебя что-то беспокоит?
Только сейчас он поднялся со своего стула, подошел и остановился за ее спиной.
Клэр съежилась, мурашки побежали по спине.
— Я не совсем уверена… — Если бы не его едва заметная неуверенность, когда он попросил ее провести ревизию, гроссбухи вполне удовлетворили бы ее, и она не стала бы копать глубже. — Но я подумала… — Она облизнула губы. — В течение некоторого времени в ведомости появлялось имя… сельскохозяйственный рабочий Сэм О'Ши…
