Дженнифер Грин - Запах лаванды
Камилла прижалась щекой к его груди. Она испытывала острую потребность верить ему. Он провел ладонью по ее стриженым волосам, по спине.
— Роберт погиб не напрасно, — уверенно проговорил Пит. — Ты жива. Осталось почувствовать это и не предавать его, — произнес он, заглянув в ее блестящие глаза. — Ты сама только что сказала, что жизнь превыше гордости.
Камилла погрузилась в сон. Ей только предстояло понять, что все это было красочным видением. Она еще долго ощущала поцелуи Пита на своих губах. И множество чувств, волнующих и жарких.
— Пит! — воскликнула она и… проснулась.
Ее подушка была влажна от слез, спина вся в горячечной испарине.
— Боже, — проговорила она, поняв, какой живой сон ее посетил.
Дом спал.
Она тихо прошла и проверила оба входа. Двери были заперты изнутри.
Ей привиделся самый реалистичный и самый фантастический сон в ее жизни.
Камилла смогла подняться только около полудня. До этого она безответственно валялась в постели, размышляя над тем, какую важную роль во влюбленности играют обстоятельства. Ведь если бы не этот странный и волнующий сон, утром она бы и не вспомнила о своем навязчивом соседе. Но, с другой стороны, откуда взяться такому сну, как не из ее собственного отношения к Питу, которое умело скрывалось за кажущимся безразличием? И она не стыдилась этих легкомысленных фантазий. И лишь когда услышала недовольный рык Киллера, заставила себя подняться.
— Хуже старого ворчливого мужа, — побранила она пса, накладывая корм в собачью миску.
Но пес вопреки предположению ждал вовсе не этого.
Киллер уткнулся мордой в ее колени.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что скучал? — недоверчиво произнесла она, но все же нагнулась и принялась гладить холеную домашнюю собаку, которая еще недавно была грязной бездомной псиной. — Откуда такая потребность привязываться к человеку? Ты же лучше многих знаешь, на какие жестокости способны некоторые из людей. Зачем вновь и вновь испытывать судьбу, надеясь, что на этот раз жизнь будет к тебе добрее? Я ведь не привязываю тебя к себе насильно. Просто кормлю. В остальном ты свободен… Не понимаю я тебя, — покачала она головой.
Видя настойчивость Киллера, на этот раз Камилла пустила пса в дом. Это была новая веха в их отношениях. Он безошибочно нашел ее комнату и улегся на полу.
Камилла села на край кровати и расплакалась, как плакала этой ночью, когда мысленно прижималась к груди Пита.
Киллер преданными глазами смотрел на свою хозяйку, давая понять, что она не одна.
Ощущая в себе всплеск энергии, Камилла решила израсходовать ее на хозяйственные нужды. Взяла в напарники Киллера и отправилась на поле. Она засекла время с намерением поставить рекорд. Ласковый майский ветерок заботливо обдувал ее.
Длинные ряды лаванды больше не отпугивали ее. Спортивный азарт и врожденная сноровка помогали справляться с работой. И усталости она не чувствовала.
— Добрый день, мисс Кэмпбелл.
Камилла подняла голову. На краю поля стояли мальчики Макдугл.
— Мне не нужна ваша помощь, если вы для этого пришли, — категорически отказалась она.
— Вы всегда так говорите, — отозвался Саймон.
— Но это действительно так, — настаивала Камилла.
Киллер подбежал к Шону и Саймону и поприветствовал каждого, оставив землистые отпечатки передних лап на их джинсах.
— Побегайте лучше с собакой, — предложила она детям.
— Мы не маленькие, мисс Кэмпбелл, — гордо заявил Шон.
— Ну, как хотите, — сказала она и вернулась к работе.
— Папа собирается купить нам лошадь, когда начнутся каникулы! — поделился с ней радостной вестью Шон.
— Неожиданно, — отозвалась Камилла.
— Дед против, но отец сказал, что уже все решил, — заверил ее Саймон.
— А он не боится, что у него прибавится тревог? — заинтересовалась женщина.
, — Мы пообещали быть осмотрительными, — заявил Шон.
— А вашим обещаниям можно верить? — иронически осведомилась Камилла.
— Мы знаем, какая на нас ответственность, мисс Кэмпбелл. И распределим обязанности по уходу за лошадью. Не хватало только, чтобы отец пожалел, что доверил нам лошадь, — решительно произнес Саймон.
— Кстати, как он? — как бы к слову спросила их соседка.
— Немного расстроен, — чистосердечно поведал ей Шон.
— А что так? — поинтересовалась Камилла.
— Прошедшей ночью звонила наша мама. Он долго разговаривал с ней в своем кабинете. Трубку взял дед, он не хотел звать отца… Ну, вы понимаете… Но папа подошел и долго разговаривал с ней.
— Что-то серьезное?
— Не знаем. Но он всегда бывает расстроен после разговоров с ней.
— А вы часто разговариваете с мамой?
— Нет, — коротко ответил Саймон.
— Что же мешает? — спросила она.
— Она звонит не нам. Да мы и не хотим… После того, как она сказала, что ей необходим воздух, что с нами она задыхается, — резко произнес Саймон. — Но это все дерьмо!
Шон толкнул его под локоть.
— Не говори «дерьмо» при даме, — испуганно проговорил Шон.
— Я поняла твою мысль, Саймон, — сказала Камилла.
— Простите, — извинился он. — Но она хочет, чтобы мы ее поняли. Она даже прощения не просит. Обвиняет нас в том, что мы эгоистичные дети и не хотим ее понять.
— Ее послушать, мы должны сказать: «Все в порядке, мамочка. Делай как знаешь», — присоединился Шон.
— А вы? Что же ей говорите вы?
— То же, что и она, — резко сообщил Саймон. — Какие у нее основания обвинять нас в эгоизме? Ей нужна свобода? Что же, мы тоже не хотим зависеть от ее капризов. Она не звонит нам, когда у нее с очередным приятелем все в порядке. Она звонит, когда ей нужно, чтобы ее пожалели. Как мы живем, ее не очень-то волнует.
Камилла остановилась на краю поля напротив мальчиков. Она смотрела в сердитые детские лица, и в какой-то момент ей стало страшно. Не имело значения, чьи мысли они озвучивали, дедовские или свои. Они прониклись этим. И не их была в том вина.
Ей не хотелось ничего говорить ни в поддержку, ни в опровержение.
— Мы волнуемся за отца, — доверительно произнес Саймон.
— А что? Есть причины для волнения?
— Она ему не нужна. Это он и сам понимает. Но папа не способен разорвать эти отношения из-за нас. А она пользуется этим и мучает его своими поздними звонками, а он после этих ночных разговоров всегда сам не свой, — признался Саймон.
— Мальчики, возможно, вы чего-то недопонимаете в их отношениях. У взрослых еще и не такое случается, — осторожно сказала Камилла.
— О каких отношениях вы говорите, мисс Кэмпбелл? — возмущенно воскликнул раскрасневшийся Шон.
