Кейси Майклс - Трудный выбор
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Вы с ним сражались? Ты с Тедом? Почему? Что он не так сделал — неправильно завинтил крышечку на тюбике зубной пасты? Я хочу сказать, вы настолько недавно женаты, что у вас еще не может быть серьезных поводов для ссор.
Джиллиан прижала пальцы к пульсирующим вискам и стала их массировать, чтобы унять боль.
Не успела она войти в дом и приготовить себе пару бутербродов с тунцом, чтобы перекусить с дороги, как раздался стук в дверь и на пороге возникла Барбара. И, в точности как в прежние времена, они сидели сейчас друг против друга за кухонным столом и беседовали по душам.
Джиллиан хотя и обрадовалась приходу подруги, но что-то мешало ей отдаться этому чувству до конца. Ее смущало, что теперь, когда она стала замужней женщиной, жизнь ее ну ни капельки не изменилась… Все оставалось прежним. Взять хотя бы этот дом — каким он был в детстве Джил, таким и остался. Совершенно не походит на жилище молодой супружеской пары.
— Но нам все-таки пришлось немного поспорить, — объяснила Джиллиан Барбаре. — Правда, через несколько минут мы уже помирились… — При воспоминании об этом улыбка приподняла уголки ее губ, зеленые глаза стали мечтательными. Разве могла она забыть их ночи, объятия Теда, то, как они любили друг друга?.. — Еще как помирились.
Барбара, улыбаясь, наклонилась вперед.
— Подробности, Джил. Я требую подробности — чем пикантнее, тем лучше.
— Нет, не могу. — Улыбка исчезла с лица Джил, она поняла, что ей не следует быть столь откровенной. — Есть некоторые вещи… как бы это выразиться?.. Ну, они касаются только нас с Тедом, и все. Мы же не в школе, Барб. — Поспешно схватив тарелку из-под бутербродов, Джиллиан направилась к раковине. — Это… это слишком интимно, пойми.
— Слишком интимно? Чепуха. А помнишь, как я рассказала тебе про Бобби Игера и куда мы пошли после выпускного бала в школе? А тот случай, когда ты рыдала у меня на груди, так как Джо Петерсон бросил тебя ради этой фанатки на первом курсе колледжа? Разве тогда было недостаточно интимно?
— Верно, — отозвалась Джиллиан, услышав в голосе подруги обиду и разочарование. — Верно, Барб, когда ты права — ты права. Конечно, это были наши глубочайшие тайны… в то время. Но сейчас иное дело. Тед не очередной «друг». Тед — мой муж.
— Ты попала в самую точку, Джил. Ты теперь замужем. Скоро у вас будет свой дом. А там и детишки пойдут. И наши с тобой дорожки разбегутся. Конечно, ты будешь звонить мне время от времени и я стану изредка выбираться из центра в ваш пригородный дом в колониальном стиле, с четырьмя спальнями, чтобы посмотреть на Теда-младшего, но это уже будет совсем не то, что сейчас.
— Полно, Барб, ты сгущаешь краски, — шутливо сказала Джиллиан. — Мы всегда будем подругами. Ты сама это знаешь.
Но Барбара, словно не слыша ни единого слова Джил, продолжала:
— Хорошенькое дело! Мы играли в одном и том же манеже. Пошли вместе в детский сад, ходили вдвоем на свидания, когда нам стукнуло пятнадцать, окончили один и тот же колледж. А теперь все кончено, точка, финиш, капут. — Она отпила большой глоток лимонада, и вдруг губы ее дрогнули. — Тебе не жалко меня, Джил? Я хочу сказать, за такое представление можно получить Оскара. Тебе следовало бы хоть слезинку уронить из сочувствия к своей закадычной подружке.
Джиллиан тяжело вздохнула и вынула из кармана бумажный носовой платок, чтобы с драматичным видом прижать его к сухим глазам.
— Этого достаточно, Барб? Что еще сделать, чтобы ты меня простила? Дать домашнего печенья? Но, серьезно, неужели ты на самом деле думаешь, что я не хочу тебя видеть и прочее в таком духе? — Конечно, Барбара ее дразнит, но доля правды в том, что она говорила, была, и Джиллиан чувствовала себя немного виноватой.
Барбара отрицательно покачала головой, но, отвечая Джиллиан, отвела от нее глаза.
— Нет, Джилли, ты ни в чем не виновата. Ты вышла замуж, перемены неизбежны. Если их не будет, значит, что-то не в порядке. Забудь то, что я говорила… Все прекрасно… Честное слово.
Все прекрасно? Навряд ли, подумала Джиллиан. Она перегнулась через стол и стиснула руки Барбары в своих.
— Барб, мне очень жаль, что так вышло с Днем Труда. Свинство было с моей стороны нарушить наши планы в последнюю минуту. И мне жаль, что мы почти не виделись всю эту неделю. Но я, правда, была очень занята, ведь надо было как-то познакомиться с порядками у Бэрда. Сегодня только среда, а я уже завалена работой. Преподаватели в колледже предупреждали меня, что трудовой день учителя вовсе не кончается в три часа дня, когда звонит последний звонок. Я и понятия не имела, что мне придется брать такую гору тетрадей домой. Надо заниматься хозяйством, составлять планы уроков, говорить по телефону с Тедом… Из-за всего этого я…
— Да мне все понятно, — ответила Барбара, горячо сжимая руки подруги, прежде чем их отпустить. Затем сморщила нос, всем своим видом выражая отвращение. — Я говорила тебе, что ма на все три дня праздников навалила на меня кучу работы? Как только она услышала, что ты улетаешь в Сан-Франциско и пикник отменяется, то сразу же написала список того, что надо сделать, причем такой длинный, просто ужас… А ты загорала в это время на побережье.
Джиллиан громко рассмеялась.
— Нечего удивляться, что ты так на меня накинулась! Послушай, Барб. Я хочу искупить свою вину, ладно? Теда не будет целых три недели, так что весь уик-энд мой. Вношу поправку: твой. Чего бы ты хотела? Как мы проведем эти дни?
— Без обмана? — спросила Барбара. В ее улыбке было столько благодарности, что Джиллиан хотелось стукнуть себя. Как же она раньше не осознала, что чувствует Барб, когда приезжает. Тед: ей кажется, будто Джил поспешила бросить свою лучшую подругу, как только он появился на горизонте.
— Без обмана! — пообещала Джил и добавила, как это вошло у них в обычай с детства: — Лопни мои глаза, если я вру.
В аэропорту Тед взял такси, решив появиться в доме Джил как сюрприз. Ему невероятно повезло: его отпустили на конец недели, и, не теряя времени, он успел на самолет, который отправлялся последним рейсом с Тихоокеанского побережья. В Аллентаун он прилетел до полуночи.
Тед знал, что Джиллиан еще не спит — ждет его обычного телефонного звонка и, возможно, злится: ведь он сказал, что позвонит ей в восемь…
А он не позвонил, так как ему хотелось увидеть радостное удивление на прекрасном лице Джил, когда он откроет своим ключом парадную дверь и войдет в дом.
Неужели прошло всего пять дней с тех пор, как он посадил Джил на самолет? Для него они тянулись будто пять лет, хотя тренировки не оставляли ему свободной минутки. Дни пролетали быстро; ночи — вот когда он томился.
