София Герн - Хрустальное сердце
— Но если бы не ты, тут все бы сгнило, и дом бы рухнул! Спасибо тебе, Джейсон, ты настоящий друг, — тепло поблагодарила его девушка.
Джейсон опустил ее чемодан на пол в небольшом холле, пол которого был выложен керамической плиткой, стилизованной под песчаник. Кате когда-то сразу понравилась эта плитка с вкраплениями каких-то ракушек, трилобитов, отпечатками древних ползучих тварей, и она подумала, что это могло бы понравиться и ее маме.
Пол был чистый, и на полках, на шкафах, на столе не было видно ни пылинки. Наверное, Джейсон приглашал кого-то из местных убраться перед ее приездом.
— Ты сможешь сегодня остаться одна? — спросил Джейсон. — Или я составлю тебе компанию? О! Кати, только по дружески, ничего такого не подумай!
— Ты можешь остаться? — Катя повернулась к нему. — Да? Это тебя не затруднит, Джейсон?
— Ничуть, — пожал плечами Джейсон. — Я же сам предложил.
— Тогда, пожалуйста, оставайся, — попросила девушка. — Я просто не смогу здесь одна. Мне нужно привыкнуть.
— Тогда беги наверх, принимай душ, переодевайся с дороги, а я пока приготовлю что-нибудь на ужин. Я взял на себя смелость заполнить холодильник, надеюсь, ты сможешь есть то, что я купил. А то, ты знаешь, я тот еще хозяин! Так что просто порежу сыр, ветчину, помою фрукты, сделаю салат и достану вино.
Катя прошла в спальню, стараясь изо всех сил не заплакать, и ей это удалось. Печаль ее была светла, без налета горечи и отчаяния.
«Может, давно пора было приехать сюда?» — подумала Катя, разглядывая спальню Хоакина.
Она наскоро приняла душ и спустилась на кухню, где орудовал Джейсон. Короткие рукава его безумно яркой, лилово-желтой гавайской рубашки не скрывали мускулистых загорелых рук.
«Видели бы его сейчас сослуживцы! А ведь на работе он наверняка выглядит как типичнейший представитель офисного планктона».
Сейчас же, облаченный в вытертые до белизны джинсы и плетеные сандалии, Джейсон был похож не на отличного менеджера, а на безумного серфера — сколь многообразен может быть человек!
Хоакин Гомеш, знаменитый Кахуна, владелец информационной службы «Serfpost», почти никакого внимания не уделял обстановке дома, но вот его рабочий кабинет поражал воображение. Отсюда ежедневно сотни одержимых по всему миру получали сообщения с прогнозом высоты волн в самых разных концах света. А кухня, как и все остальное, была проста и сугубо функциональна.
Удивительно, но Кате никогда не хотелось ничего здесь переделать. Может быть, потому, что этот дом отражал характер ее возлюбленного — сосредоточенного и вместе с тем отчаянного, равнодушного к искусственной красоте и чувствующего великолепие природы.
— Ну, я сделал все, что мог! — заявил Джейсон, перекладывая с разделочной доски в салатницу нарезанный кубиками авокадо, еще какие-то овощи и добавляя холодные вареные креветки. — Пить что будем? Белое вино? Или ром?
— Лучше по маленькому глоточку рома, — отозвалась Катя. — Мы же на Карибах!
— Хотя и не пираты, — кивнул Джейсон. — Согласен. Нам нужно помянуть Хоакина. Ты готова?
— Да. Мне давно нужно было приехать сюда, но я все оттягивала этот момент.
— Я тебя прекрасно понимаю. После его гибели я сам долго не мог переступить порог этого дома. Ну, давай выпьем. Без слов.
Они молча выпили, а потом Джейсон рассказывал Кате, что «Serfpost» по-прежнему работает, что он не потерял клиентов и что фирма не ликвидирована.
— И что мне с ней делать? — вздохнула Катя.
Она и в самом деле не представляла, с какого конца подойти к этой проблеме.
— Кати, я хотел тебе сделать одно предложение…
— От которого я не смогу отказаться? — хмыкнула Катя. — Да? Я уже догадываюсь. Ты хочешь, чтобы я отдала тебе «Serfpost»?
— Отдала? — возмутился Джейсон. — Ты меня обижаешь! Как ты могла такое подумать? Я хочу ее купить. О цене можешь справиться у независимого юриста. Я заплачу полную стоимость.
— Ты так разбогател, Джейсон? — удивилась девушка.
— Я получил наследство, — пожал плечами Джейсон. — Умер мой американский дедушка, Рональд Поллак, который был известным биржевым маклером. Родителей, как ты знаешь, у меня нет. Я тебе ведь рассказывал, что меня после той катастрофы «Боинга», на котором летели мои родители, взял к себе и воспитывал дед. И я ему очень благодарен. Даже за то, что он не стал меня удерживать, когда я решил покинуть Нью-Йорк навсегда ради Антильских островов, о которых мечтал еще мальчишкой. Ну вот. Так что я оказался единственным наследником старика. Думаю, мне хватит денег, чтобы приобрести детище Кахуны.
— Знаешь, это очень кстати, — проговорила Катя. — Я ведь все равно не знала, что со всем этим делать. Я же дизайнер, а не богиня серфинга. К тому же моего бога больше нет…
— Тогда договорились? — хлопнул в ладоши Джейсон. — Отлично! Когда ты будешь готова, я отвезу тебя к юристу, сама выберешь, кто тебе нужен.
— Я доверяю тебе. Хотя ты и лицо заинтересованное, но все равно. Мое наследство совсем не такое… законное, что ли. Вот твое — да. Тебе все оставил родной дедушка, а мне — человек, с которым никакие официальные отношения меня не связывали. И я никогда об этом доме и прочем всерьез не думала.
— А вот Хоакин о тебе подумал, — улыбнулся Джейсон. — И связывало вас кое-что покрепче официальных отношений. К тому же у него все равно никого нет. Его приемные родители давно умерли и больше ни в чем не нуждаются. Хоакин очень любил тебя, Кати. Очень. Ты стала его семьей, которой ему конечно же всю его жизнь не хватало. И он, поверь мне, будет всегда твоим ангелом-хранителем. Что бы ни происходило в твоей жизни. Как твой муж?
— Мы разошлись, — сказала Катя, почувствовав, что ей совсем не хочется говорить о Кирилле.
— Извини. — Джейсон накрыл ладонь девушки своей. — Я не знал. Мы с тобой в последний раз давно разговаривали. Скажи, может быть, появился какой-то другой человек на твоем горизонте? Кати, я так говорю, потому что ты такая хрупкая девочка, немного наивная, чистая. За тобой нужно обязательно приглядывать, тебе нужен настоящий рыцарь, который сможет защищать тебя. — Джейсон посмотрел на девушку слегка затуманенным взором, и Катя подумала, что, наверное, зря попросила его остаться.
— У меня есть мужчина, — сказала она резковато, — но это тебя не касается. Не хочу обсуждать ни его самого, ни наши с ним отношения. Прости, Джейсон.
— Теперь ты хочешь, чтобы я ушел, — усмехнулся парень. — Ты уверена?
— Хочу, — кивнула Катя, — я тебе очень благодарна, но мне нужно, несмотря на всю мою хрупкость и нежность, сегодня попытаться быть сильной. А это будет непросто.
